Заставила себя стоять на месте, правда, не сочла нужным улыбаться.
— Чего тебе?
— Слушай, я тут подумал, — он смотрел мрачно. — Не обижайся на меня. За те слова.
— Не обижаюсь, — я потерла шею.
— Значит, злишься, — резюмировал он. — А я лишь хотел, чтобы ты мне немного помогла…
— Шейн, я знаю, чего ты хотел! И я не в обиде, правда! Если Ландар велел тебе сходить извиниться, то считай, ты прогнулся перед князем, и все счастливы.
— Стерва, — процедил Шейн.
— Хотелось бы. А теперь можно я тут постою одна?
Он смотрел со злостью, но не уходил. Внутри себя уже орала, проклиная этого парня.
— А давай потанцуем? — неожиданно предложил он, а я чуть не взвыла. Потанцуем? Тесное соприкосновение тел, трущаяся кожа, близость губ и ладоней… Сдержала шипение, рвущее горло.
— Нет.
— Ну, ты же меня простила? — уточнил Шейн. — Так почему не доказать это?
— Я. Не хочу. Танцевать.
— Я что, недостаточно хорош для тебя? — прищурился парень.
Я заметила косой взгляд Хаоса, еще кто-то повернулся в нашу сторону. Вот только этого не хватало! Черт, ну почему мне так не везет?!
— Я просто не хочу танцевать, Шейн, — процедила я.
Он рассматривал меня злыми пьяными глазами. Было чувство, что еще немного — и потащит меня в центр зала насильно. А я буду визжать и упираться. Или в данном положении — наоборот, повисну на его шее и присосусь к губам, требуя ласки. Хотя нет. Странно, но даже сейчас Шейн не вызывал у меня желания. Но я не знаю, как отреагирует мое тело, если он ко мне прикоснется.
— Я плохо себя чувствую, — попыталась улыбнуться. Вышло криво. — И хочу просто подышать воздухом. Если ты не против.
Он чуть покачнулся. Кто-нибудь, заберите у этого парня выпивку! И его заодно.
— Гордячка, — пробормотал он. — Я тебе это припомню.
Он развернулся, снова шатнувшись, и пошел к толпе. Ландар стоял в окружении мужчин, и там раздавался смех. На меня князь не смотрел, и я с облегченным вздохом скользнула в приоткрытую створку. Ночной холодный воздух освежил пылающее лицо, я глотнула его, как воду. Торопливо пробежала мимо мраморных статуй на террасе, слетела по лестнице. Уже на парковой дорожке до моего слуха донесся визг и грохот, я обернулась.
В банкетном зале стало темно, лишь ползло по стеклам какое-то оранжевое марево. Там кто-то кричал и матерился, что-то гремело.
Я замерла на миг. Пожар? Ян что, устроил пожар?!
Задумываться было некогда, мой собственный пожар грозил спалить меня дотла. Рванула по белым мраморным плиткам, устилающим дорожку, пошатываясь на своих высоченных шпильках. Острый гвоздик провалился в щель и застрял, туфля слетела с ноги. Я сбросила вторую и закинула обувь в кусты, чтобы она не привлекали внимание. Бежать босиком было неудобно, мои ноги явно к такому не привыкли. Но зато легкая боль от впивающихся в пятки камушков слегка отрезвляла и отвлекала от пожирающего меня вожделения. Тело уже не просило — требовало, но я лишь сжимала зубы, торопясь скрыться на конюшнях.
Из темного нутра денников пахнуло сухой соломой, землей, лошадьми. Я любила этот запах. В самом конце, за стойлами, было пустое пространство, отгороженное деревянной перегородкой. Здесь висели упряжи и лежали тюки соломы. И за ними, скрытая от посторонних глаз, — лестница, уводящая в маленькую комнатку под низкой треугольной крышей. Мансарда, в которой когда-то жил конюх. Сейчас новый конюший располагался в отдельном комфортабельном домике, а прежний предпочитал оставаться здесь, вместе со своими лошадками. Помню, я любила забираться на эту мансарду и сидеть на поперечной балке, болтая ногами и грызя яблоко.
Сейчас здесь было пыльно. В углах плелась паутина, а под крышей, похоже, свила гнездо птица и тихо курлыкала, поглядывая на меня сверху. Я свернулась на ворохе соломы, каких-то тряпок и забытого одеяла. Подтянула колени к груди, закрыла глаза. Боги! Чувствовала я себя просто ужасно. Тело сгорало в огне, оно ныло и требовало хоть прикосновения, хоть чего-нибудь! Неосознанно засунула ладонь между ног и вздрогнула от ощущения. Стон, больше похожий на всхлип, сорвался с губ.
— Диана! — сильные руки прижали меня к восхитительному мужскому телу, и я застонала уже в голос.
Ян. Взъерошенный, злой.
— Черт! Что с тобой? Тебе нужен врач! Ты вся горишь…
— Я подыхаю, — коротко выдохнула, уставившись на его губы. Какие у него губы… Четко очерченные, твердые, чувственные… Боги…
— Я позову Иона, — Ян вскочил на ноги, и я вцепилась в его руку.
Неосознанно. Подчиняясь инстинкту. Облизала губы, встала на колени, глядя на него снизу вверх. Хотелось просто содрать с себя платье и прижаться к ногам Яна. Боги… что я делаю?
Отпрянула, закрыла лицо ладонями.
— Диана…
Какой же у него голос. Меня эта хрипотца сведет в могилу. Прямо сейчас.
— Уходи. Уйди!
Он присел рядом на корточки, тронул мой лоб. Я дернулась и снова застонала.
— Он дал тебе что-то?
— Нарисовал… — сквозь зубы выдавила я.
— У тебя жар. Я принесу воды…
— Не уходи! — вцепилась в его ладонь. Отбросила. — Нет. Уйди! Сейчас же! — Всхлипнула и отползла от него подальше, не задумываясь, как при этом выгляжу. Просто пытаясь забиться туда, где не будет запаха его кожи, что сводит меня с ума.
Ян выругался, я снова застонала. Подышала. Надо отвлечься. Как-то…
— Ты устроил пожар?
— Люстра упала, — равнодушно ответил он. Ян сидел на корточках, в трех шагах от меня, глаза его стали совсем темными в наступающих сумерках.
— Это был раритет, — сквозь зубы процедила я.
— Я заметил. Наверное, поэтому и свалилась. От старости.
Я издала невнятный смешок и все-таки посмотрела на него. Зря.
— Какое непочтительное отношение к древности, — пробормотала, пытаясь снова отвернуться.
— Диана, — он беспокойно взъерошил волосы. Таким сексуальным жестом, что низ моего живота прострелило молнией.
Я снова зашипела.
Ян вскочил на ноги.
— Все, я иду за Ионом.
— Он не поможет!
Ян вдруг метнулся ко мне и зажал рот ладонью.
— Тихо. Сюда идут. Ни звука.
Я застыла. Сердце колотилось так, что я чувствовала его в горле. В животе. Ниже… Все мои ощущения сосредоточились на его ладони, на его теле, что прижимало меня к соломе, на дыхании.
Услышала голоса внизу, топот сапог.
— … все посмотрел? Я наверх…
Шаги на лестнице. Ну, вот и все… Кто-то из стражей, и уже через пять минут меня вернут Ландару.
