Зои начала растерянно искать глазами чаек. Сегодня их было всего две. А ведь на прошлой неделе птиц было тут намного больше; видимо, остальные улетели куда-то в теплые края. Они пронзительно кричали над переулком за рестораном, то взмывая ввысь, то резко падая вниз.
До слуха Зои доносились обычные звуки: шорох мешков с мусором, жалобный скрип задней двери. Из кухни повеяло слабым ароматом буйабеса. Одна из чаек торопливо пролетела у них над головами, держа в клюве клешню краба. Победа. Теперь она бросит ее с высоты на камни в конце улицы. Чайки всегда так делают. Летом тамошним лавочникам приходится дважды в день подметать дорогу из-за обломков раковин моллюсков и крабьих панцирей.
– Есть у меня одна догадка по этому поводу, – сказал Джулиан. – Поделиться?
– Конечно.
– Ты когда-нибудь встречалась с Артуром Майнаром? Из «Шмит & Мюллер»?
Зои стало дурно. Но, прежде чем она успела что-то ответить, Джулиан усмехнулся.
– Господи, что я говорю! Ну конечно встречалась! Ведь я же видел вас на нашей лыжной базе в Церматте.
– В Церматте? – шепотом переспросила Зои.
– Ну да, прошлой зимой. Ты что, не помнишь? Вы как раз вместе сходили с подъемника.
– О да, теперь припоминаю. Ну у тебя и память!
– Да, я помню все. Это одна из моих отличительных черт.
– Ты что-то говорил насчет своей догадки.
– Ах да. Так вот, несколько месяцев тому назад я озвучил Йонасу свои соображения о том, что утечка идет через «Шмит & Мюллер». В конце концов, они тоже имеют доступ к финансовым документам многих наших клиентов, так же, как и клиентов «КИБ», и еще ряда других банков.
– И что ответил тебе Йонас?
– Что в этом нужно разобраться. И мы начали пристально приглядывать – как за нашими основными банкирами, так и за адвокатами из «Шмит & Мюллер», имеющими доступ к данным наших клиентов.
– И что же вы обнаружили?
Джулиан улыбнулся.
– Думаю, ты уже и сама об этом догадалась.
По щеке Зои скатилась слеза, но она даже не стала ее вытирать. Вместо этого девушка не отрываясь смотрела на линию горизонта и тускнеющее золотистое небо над ней.
– Мы с Артуром встречаемся.
– Но ты же знаешь – он женат.
– Они с женой живут раздельно.
– А вот его жена так не считает. И она очень нам помогла.
Зои резко повернулась к Джулиану; ее глаза горели гневом.
– Что вы сделали с Артуром?
Джулиан покачал головой.
– А почему бы тебе не поинтересоваться, что Артур сделал с нами? Или ты и так все знаешь?
Зои заплакала.
– Я ничего не знаю, – всхлипывая, ответила она. – Кроме того, что Артур хороший человек и я его люблю.
– Он воровал конфиденциальную информацию в «Шмит & Мюллер» и скармливал ее журналистам из Соединенных Штатов.
– И вы можете это доказать?
– Да, у нас есть все необходимые доказательства. Но знаешь, что я нахожу наиболее любопытным?
– Что?
– Что два человека, Мэтью Уэрнер и Артур Майнар, оба вдруг решили слить эту информацию практически одновременно. Мэтью обратился в министерство юстиции, Артур – в прессу. А связующим звеном между ними оказалась ты.
– А может быть, оба они просто прозрели? После того как узнали, что их фирмы ведут дела с семьей Асадов. Об этом ты не думал?
– Я думал о другом: невозможно поверить, что ты не знала о том, что эти люди были информаторами.
– Я не сделала ничего плохого. И Артур тоже.
– Что ж, посмотрим. Полагаю, Йонас в самое ближайшее время нанесет Артуру визит. Знаешь, он сейчас живет в Париже. В своей квартире. Потому что жена вышвырнула его из дома в Люксембурге, когда узнала о ваших отношениях.
Неожиданно дверь на террасу со стуком распахнулась. Джулиан и Зои дружно обернулись. Это была Роза; она, как всегда, опоздала и теперь энергично завязывала фартук на спине.
– Je suis désolée, – сказала она, широкими шагами направляясь к Зои, но потом заметила Джулиана и добавила: – Excusez-moi
[23].
– Роза, – запинаясь, отозвалась Зои и тыльной стороной ладони вытерла слезу со щеки. – Это мой старый коллега. Из Женевы. Прости, Джулиан, но мне нужно работать. Сейчас начнется обеденная смена. – Зои встала, намеренно игнорируя любопытный взгляд Розы.
– Да, конечно. – Джулиан тоже встал из-за стола. – Рад познакомиться, Роза. Было приятно повидать тебя, Зои.
– Да. Это был сюрприз.
Джулиан взглянул на наручные часы.
– Уже довольно поздно. Думаю, что поеду в тот отель, о котором ты упоминала, – как же он называется? – и спрошу, есть ли у них свободные номера.
– «Вилла-де-ла-Мер».
– Да. Именно. Если я задержусь тут на несколько дней, может, мы с тобой еще увидимся.
– Может быть.
– Сколько я должен? За вино?
– Это за счет заведения.
Джулиан кивнул.
– Merci, – сказал он. – Bonsoir
[24]. – Сунув руки в карманы, он направился к двери, ведущей в зал ресторанчика. Но, прежде чем ее открыть, задержался. – Ах да, Зои. Еще один, последний вопрос.
– Да?
– После смерти Мэтью мы не смогли найти его ноутбук.
– Его ноутбук?
– Ну да, ты же знаешь. Тот, которым он пользовался в поездках.
– Полагаю, что ноутбук был с ним в самолете.
– Наверное. Я просто подумал, что ты можешь знать, где он. На нем было столько конфиденциальной информации…
Зои покачала головой:
– Мне очень жаль.
– Ну, спросить об этом у тебя все равно стоило. – Джулиан кивнул на прощанье. – Ладно, всего доброго. Надеюсь, скоро увидимся.
Аннабель
Халид был мертв. Аннабель слышала, как он погиб. От этой мысли ей стало плохо. Ее уже два раза стошнило: первый раз в Женевском аэропорту, второй – в крошечном туалете самолета. Она не переставая раз за разом прокручивала в голове их последний разговор. Халид говорил напряженно, задыхаясь, как будто быстро шел, беседуя с ней по телефону. В трубке были слышны обычные звуки большого города: автомобильные гудки, завывание ветра, потрескивание статического электричества, белый шум телефонных помех. Быть может, Халид шел по оживленной лондонской улице? Или это было неподалеку от железнодорожного вокзала? Халид сказал что-то, чего Аннабель не поняла – помешали посторонние приглушенные звуки. А потом – тишина.
