Согласно первому заявлению группы революционеров, «страна была избавлена от злейшего врага всех людей, жестокой диктатуры имама»
[829]. Вскоре после революции от лица военного командования была опубликована новая конституция Йеменской Арабской Республики. Стратегическая цель этого документа – «достижение демократического строя. Ислам – религия Йемена и основной источник ее законодательства». Конституция провозглашала достижение основных целей арабского национализма, отмену расовой дискриминации, достижение социального равенства»
[830]. Президентом, премьер-министром и главнокомандующим стал Абдалла ас-Саляль, вице-премьером – Абд аль-Рахман аль Байдани, уполномоченный вести внешние сношения ЙАР.
Стремительно произошедшая революция вызвала определенное замешательство среди международных наблюдателей. Главный вопрос, возникший в первые дни революции, – какова политическая программа нового руководства Йемена? 27 сентября официальный представитель Форин-офиса заявил «об отсутствии экстренных политических мер со стороны Великобритании в отношении революционного Йемена»
[831]. По заявлению Уайтхолла, английская сторона не ожидала враждебных действий со стороны ЙАР по пересмотру границ в районе Адена.
В тот же день в ходе проведения в Нью-Йорке 17-й Генеральной Ассамблеи ООН при участии госсекретаря США Дина Раска – с американской стороны и принца Фейсала – с саудовской прошли двухсторонние переговоры. Первый пункт повестки обсуждения – ситуация в Йемене, где накануне произошла революция. Принц Фейсал проинформировал американскую сторону, что он имел беседу с принцем Хассаном, теперь ставшим наследником йеменского трона, за день до своего вылета в Нью-Йорк. По мнению Фейсала, принц Хасан был единственной фигурой, способной удержать в руках Йемен. Фейсал подчеркнул, что хотя он и не располагал точной информацией, власть в стране оказалась в руках военных
[832] и что Саудиты твердо стоят против коммунизма.
27 сентября 1962 г. аппарат главы Госдепартамента опубликовал внутренний доклад, в котором высказывались принципиальные позиции американской стороны в отношении событий в Йемене: «США не намерены вторгаться в Йемен, защищая принца Хасана или любую другую политическую фракцию в стране. Соединенные Штаты не собираются признавать йеменский режим до тех пор, пока не сочтут достаточным количество информации о характере и намерениях нового правительства. Вашингтон не намерен вмешиваться в отношения ОАР и Йемена. Но тем не менее США имеют стратегические цели в зоне Персидского залива, которые предполагают присутствие Англии в Адене. США не приветствуют политическую линию, направленную на изменение этого положения»
[833]. Из текста доклада следовало, что уже в первые дни революции в Вашингтоне не сомневались: «сердце» йеменской проблемы находится совсем не в Сане, а в Каире.
Такое положение вещей ставило США в затруднительную ситуацию, а именно как «пройти между двух огней»? Соблюсти интересы союзнических отношений с Великобританией и аравийскими монархиями и сохранить зарождающуюся модель дружбы с насеровским Египтом?
Дипломатическое признание Йеменской Арабской Республики со стороны ОАР, СССР и стран Варшавского договора последовало 29 сентября
[834]. Председатель Совмина СССР Н. С. Хрущев заявил, что «приветствует право народа на самоопределение и напоминает, что вплоть до захвата Англией в 19 веке Аден и Йемен представляли собой единую территорию»
[835]. В официальных документах МИД СССР говорилось: «Москва, руководствуясь принципом самоопределения народов, признавала ЙАР»
[836]. Логика действий Советского Союза была продиктована желанием восстановить отношения с Г. А. Насером, заметно испортившиеся после Иракской революции 1958 г. «Флирт» Москвы с непредсказуемым генералом Касемом грозил окончательной утратой партнерских отношений с куда более стабильным режимом президента Насера
[837]. Революция в Йемене давала Советскому Союзу шанс на завоевание позиций на юге Аравийского полуострова.
И если США и Великобритания заняли выжидательную позицию, то монархические режимы – Саудовская Аравия и Иордания – сразу же заявили о своем полном неприятии нового правительства Йемена. Еще 29 августа Саудовская Аравия и Иордания объявляют о создании Объединенного Военного командования, призванного выработать единую линию во внешней политике и военных вопросах
[838]. Теперь этот союз получал новое звучание, а именно – борьба с революционным режимом в Йемене. Опасаясь, что волнения перехлестнут через границу, 1 октября 1962 г. Саудовская Аравия заявляет о поддержке йеменского имама в борьбе за восстановление монархии. В этот же день, по сообщению британской The Times, по просьбе республиканцев в Йемен начали прибывать первые отряды египетских войск, – в порт Ходейда вошло семь египетских кораблей и высадился десант
[839], так в Йемене фактически началась гражданская война.
1 октября посольство США в Каире направляет в Вашингтон телеграмму, в которой излагает обстоятельства беседы посла США Дж. Бэдоу с председателем Национального собрания ОАР Анваром Садатом. По мнению Садата, США так и не сумели выработать собственную позицию в отношении Йеменской революции, а пошли на поводу у Великобритании
[840]. Бэдоу подчеркнул, что США действуют в соответствии со своими стратегическими интересами на Ближнем Востоке – спокойствие в зоне Персидского залива, включая независимость Кувейта от Ирака, защита английских позиций в регионе. По мнению Дж. Бэдоу, самой страшной тенденцией могла стать попытка Йемена пересмотреть позиции Англии в зоне Адена и аденских протекторатов, что привело бы к полной дестабилизации в южной зоне Аравийского полуострова и поставило бы под сомнение государственные интересы Великобритании в регионе.
3 октября 1962 г. в Вашингтоне произошла встреча с представителями монархического правительства Йемена, которые обратили особое внимание на вмешательство СССР и ОАР в конфликт в Йемене. Сторонники Хассана добивались аналогичного подхода и со стороны США
[841].
