Императрица Елизавета по восшествии на престол подписала указ об освобождении Девиера. Ему возвратили графский титул, ряд поместий, пожаловали генерал-аншефом и назначили генерал-губернатором Петербурга. Скончался он 24 июня 1745 г. и был похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невского монастыря.
Дом князь-игуменьи всешутейшего, Всепьянейшего и Сумасброднейшего собора
В 1712 г. на набережной Невы (теперь это южная сторона Шпалерной улицы) был построен один из первых кирпичных жилых домов Петербурга. Дом, как ни странно, сохранился до наших дней, хоть и в сильно перестроенном виде. Он расположен на пересечении Шпалерной улицы с проспектом Чернышевского под номером 37 / 4.
В 1712 г. здесь поселились супруги Голицыны – 54-летний князь Иван Алексеевич и 47-летняя княгиня Настасья Петровна, урожденная Прозоровская. Супругами они стали в 1684 г. и воспитывали двух сыновей – 12-летнего князя Федора Ивановича и 5-летнего князя Алексея Ивановича.
Впрочем, князь Иван Алексеевич в петербургском доме почти не жил. Получив в 1684 г. чин комнатного стольника царя Ивана Алексеевича, он службу почти не нес, а после кончины государя и вовсе оставил ее. Хотя мог бы сделать неплохую карьеру, так как был родным братом воспитателя Петра I Бориса Алексеевича Голицына и известного дипломата Петра Алексеевича Голицына. Но князь Иван Алексеевич был человеком тихим, робким, богомольным и всячески сторонился службы при дворе. Его любимым занятием было строительство храмов в своих подмосковных вотчинах, где он проводил большую часть времени.
Фактической хозяйкой дома на набережной Невы стала княгиня Настасья Петровна. Она принадлежала к семейному клану высшего московского общества – родилась в семье боярина Петра Ивановича Прозоровского и Анны Федоровны, урожденной Ртищевой, и была наследницей большого состояния старшей ветви князей Прозоровских и ближнего боярина Федора Ртищева. Ее отец по назначению государя Алексея Михайловича состоял наставником малолетнего царевича Ивана Алексеевича, а дед по материнской линии, окольничий Федор Ртищев, был любимцем этого царя. Близкие отношения ее семьи с царской еще более укрепились после того, как брат царицы Прасковьи Федоровны, Василий Федорович Салтыков, женился на родной сестре Настасьи Петровны, княжне Аграфене.
На свадьбе Настасьи Петровны с Иваном Алексеевичем Голицыным присутствовала царевна Софья Алексеевна, которая и позже покровительствовала этой чете. Во время конфликта царя Петра Алексеевича со сводной сестрой правительницей Софьей Алексеевной княгиня Настасья Петровна приняла сторону Петра, войдя таким образом в его ближайший круг. Впоследствии она подружилась с его супругой Екатериной Алексеевной и присутствовала на их свадьбе, где удостоилась чести сидеть за столом невесты. Во время путешествий царственной четы княгиня Голицына часто сопровождала их или находилась с ними в переписке. В своих письмах княгиня называла государя «батюшкой», а он ее – «дочерью» или «дочкой-бочкой», вероятно намекая на ее дородность или способность употреблять единовременно большое количество напитков. В случае путешествия государя без супруги Настасья Петровна находилась при ней, письменно извещая его о состоянии его «любезной Катеринушки».
Настасья Петровна проявила себя как активная участница петровских забав, включая деятельность Всешутейшего, Всепьянейшего и Сумасброднейшего собора. Государь и прочие участники его развлечений ценили княгиню за умение хорошо выпить и пошутить с использованием ненормативной лексики. Благодаря этим талантам княгиня Настасья Петровна в декабре 1717 г. сменила Дарью Ржевскую на посту князь-игуменьи Всешутейшего, Всепьянейшего и Сумасброднейшего собора. Дом княгини Голицыной на набережной Невы, построенный частично на средства, выделенные государем Петром Алексеевичем, стали называть домом князь-игуменьи.
Вид этого удивительного по своей архитектуре дома сохранился на изображении Московской части города гравированной Панорамы Петербурга, выполненной А. Ф. Зубовым в 1716 г. Дом был большой, двухэтажный, с высокой многопрофильной кровлей, придававшей ему некоторое сходство с теремом. Три фасадных стены его (повышенная центральная и две боковые) завершались лучковыми фронтонами.
Между тем в 1718 г. над владелицей дома сгустились тучи. В период пребывания княгини при государыне Екатерине Алексеевне в Копенгагене ее срочно вызвали в Москву, как выяснилось, для допроса по делу царевича Алексея Петровича. Здесь ее обвинили в «недонесении слов, сказанных растригою Демидом – и в перенесение слов из дома царского к царевне Марии Алексеевне».
Приговором суда, утвержденным 18 марта 1718 г., она была признана виновной и приговорена к ссылке на прядильный двор. Это наказание царь Петр заменил поркой. 28 марта 1718 г. в Москве при стечении множества людей княгиня Голицына была бита батогами, после чего отправлена к мужу. Но супруг вернул ее в дом отца. Писатель и историк Казимир Валишевский писал: «…княгиня Анастасия Голицына, дочь князя Прозоровского, большой друг Петра, с которой он общался, как с сестрой – пока не велел публично отстегать плетьми на дворе Преображенского приказа. Она обвинялась в сообщничестве с Алексеем, за которым ей было поручено следить и подсматривать. Она вернула себе царскую милость, согласившись занять место г-жи Ржевской». Если учесть, что княгиня Голицына еще до суда была назначена князь-игуменьей Всешутейшего, Всепьянейшего и Сумасброднейшего собора, то «царская милость», заключавшаяся в замене каторжного труда на публичную порку, просто была признанием определенных заслуг княгини на поприще государевых забав.
В 1720 г. скончался отец Настасьи Петровны, князь Петр Иванович Прозоровский, начальник Оружейной палаты и председатель Приказа большой казны, слуга твердый и верный, которого царь Петр уважал за его заслуги, невзирая на отвращение его от нововводимых иностранных обычаев. После смерти отца княгиня Голицына получила в наследство огромное состояние, включая три дома в Петербурге. В 1722 г. она была возвращена к царскому двору и вновь поселилась в своем доме на набережной Невы. В этом же году «скончался в уединении» ее муж.
В 1724 г., во время коронации императрицы Екатерины I, княгиню Голицыну пожаловали первой статс-дамой в России, и она стала носить на груди портрет Петра Великого на голубой Андреевской ленте, украшенный бриллиантами. Камер-юнкер Берхгольц в своем «Дневнике» отметит, что только княгиня Настасья Петровна и княгиня Дарья Михайловна Меншикова пользовались при дворе титулом «светлости». По неизвестной причине княгиня Голицына отсутствовала при погребении Петра Великого.
В 1725 г. она породнилась с императорской семьей, женив, 22 августа, своего старшего сына Федора Ивановича на двоюродной сестре царя Петра I – Марии Львовне Нарышкиной. 22 мая 1727 г., через несколько дней после смерти императрицы Екатерины I, Настасья Петровна была уволена на покой в Москву.
В петербургском доме Голицыных на набережной Невы как минимум до середины XVIII столетия проживали их потомки. Старший сын, князь Федор Иванович Голицын, дослужился до чина генерал-майора. После смерти супруги Марии Львовны, урожденной Нарышкиной, в 1727 г. он женился на Анне Петровне Измайловой. Младший сын, князь Алексей Иванович Голицын, взял в жены княжну Дарью Васильевну Гагарину.
