«Начальствуя галерами и кораблями и не подчиняясь никому, кроме капитан-генерала и Сената, и за свою славную службу сделан был консулом на всех Архипелагских островах: что, будучи уроженец турский и вскормленик венецийский, он 17-летнею службою приобрел большие познания в галерном и корабельном деле и что, оставя жену, честь, вотчины, слуг и славу свою, приехал служить Его Царскому Величеству. Условий он никаких не заключал и во всем полагается на волю Государя».
В 1703 г. Боцис прибыл в Россию и был принят в русскую службу чином галерного шаутбенахта, то есть контр-адмирала, с жалованьем в 60 рублей в месяц. В 1704 г. его отправили на Олонецкую верфь, где 29 июля 1703 г. при участии государя была заложена первая галера Балтийского флота «Святой апостол Петр». Здесь, на Олонецкой верфи, Иван Федосеевич в течение года занимался постройкой и вооружением гребных судов, а также обучением их капитанов и экипажей.
В 1705 г. Боцис с построенными галерами пришел к Неве. Здесь он отогнал от Шлиссельбургской крепости приблизившиеся к ней неприятельские войска, а затем прибыл с судами к острову Котлин, присоединился к корабельной эскадре под командованием вице-адмирала К. Крюйса и принял участие в обороне Котлина.
В 1707 г. Боцис, командуя эскадрой галерного флота, совершил первые наступательные действия в Финском заливе и финляндских шхерах. Его отряды ходили к островам Бьёрке, Сескари и Гогланд, а также вдоль южного берега Финского залива, каждый раз возвращаясь «с добычею и пленными». В сентябре того же года гребные суда Боциса на Ладоге помогали сухопутным войскам очистить карельские берега от шведов.
В мае 1708 г. Боцис с отрядом из 18 судов неожиданно напал на финляндский берег и, высадив десант из 500 человек, разорил город Борг, собрал контрибуцию с окрестных сел, истребил неприятельский отряд, сжег 15 купеческих судов и вернулся к Котлину. Затем он был отправлен вверх по Неве, чтобы предотвратить переправу шведских войск. С поставленной задачей шаутбенахт не справился, так как не успел вовремя подойти к месту переправы. По этому делу учинили следствие, но виновным Боциса не признали.
В 1710 г. галерный флот под командованием Боциса принял участие в ледовом походе к Выборгу, а затем участвовал в осаде и взятии Выборга. После ухода корабельного флота под командованием царя к Котлину Боцис со своим гребным флотом остался в Выборгском заливе, прикрывая туда доступ с моря. В Выборге Боцис занялся строительством новых галер и подготовкой галерных команд. При этом ему пришлось силами галерных команд заготавливать лес и доставлять из Кексгольма и его окрестностей провиант, что осложнялось непрерывными ссорами с комендантом Выборга бригадиром Г. П. Чернышевым в условиях только что завоеванной страны, население которой относилось враждебно к завоевателям. При этом шведский флот находился рядом в Выборгской бухте. Боцис предложил своим офицерам сжечь шведский флот с помощью брандеров, но командовать брандерами никто не решился. Тем не менее к весне 1711 г. в Выборге было построено семь полугалер, которые пошли на замену пришедших в совершенную негодность.
Петр высоко ценил шаутбенахта за его мужество, бескорыстие, заботу о подчиненных. Это был образованный, энергичный, неутомимый работник. Трудно представить, что было бы с Балтийским галерным флотом, не будь у царя такого помощника. А без галерного флота на Балтике воевать было невозможно, учитывая мелководье, особенно в восточной части Финского залива, и наличие шхерных районов, стеснявших плавание крупных кораблей. Галерный флот просуществовал на Балтике до 1828 г.
Сохранилась переписка Боциса с царем, где Иван Федосеевич дает государю весьма ценные и мудрые советы. Однако, несмотря на уважительное отношение к нему Петра, у шаутбенахта было немало проблем на царской службе. Так, в рапорте на имя генерал-адмирала графа Федора Матвеевича Апраксина он жаловался, что людей, которых приучил с великим трудом служить на галерах, по окончании кампании у него отнимают и на другой год дают новых, неопытных; что флотские снабженцы не ведут учета материалов, не радеют о сбережении казенного имущества и даже не знают, что у них хранится на складах. Далее он советовал генерал-адмиралу не производить так часто в чины, ибо многие
«суть добры в боцманы, а не в поручики. Многие – в поручики, а не в капитаны. Можно сим людям прибавлять жалованье, а не переменять чином, ибо, когда произведешь хорошего поручика в капитаны, то поручика потеряешь, а капитана не выиграешь».
Еще одной проблемой шаутбенахта Боциса на службе были сложные взаимоотношения с командующим корабельным Балтийским флотом вице-адмиралом Корнелием Ивановичем Крюйсом (вторым посажёным отцом на свадьбе Петра и Екатерины). Официально Боцис не был подчиненным Крюйса, но Крюйс был старше по чину, к тому же Боцис часто зависел от Крюйса по разным причинам. Вот как описывает эту ситуацию царю Ф. М. Апраксин:
«Товарищи мои: вице-адмирал и шаутбенахт – великую между собой противность имеют; и был, Государь, такой случай, что показали друг другу свои шпаги. И если бы не случился тут я, а также не помогли другие офицеры мне, чтобы и был кому ущерб. А в делах, Государь, зело исправляются, чисто и осмотрительно; только, Государь, разводить их не изволь, донеже дело свое не исправят».
В Петербурге Иван Федосеевич поселился с семьей на берегу Невы, на том месте, где ныне расположен бывший дворец великого князя Владимира Александровича (Дворцовая набережная, д. 26). Рядом с ним проживали греки, португальцы, датчане и другие иностранцы, служившие на русском флоте. По распоряжению вице-адмирала К. И. Крюйса от 22 января 1710 г., «в доме шаутбенахта Боциса должны собираться все греки и итальянцы, служившие в русском флоте для принятия указов». В результате этого территория, прилегавшая к дому шаутбенахта, получила название Греческая слобода. Она ограничивалась современными границами – Миллионной улицей, Мошковым переулком, рекой Мойкой и Аптекарским переулком.
Надо заметить, что жили здесь и не только морские служители. Здесь, например, были дома генерал-адъютанта Антона Мануиловича Девиера и обер-коменданта Якова Виллимовича Брюса. В доме шотландца Александра Гордона, находившегося недалеко от начала нынешнего Аптекарского переулка, была построена первая в Петербурге католическая церковь. К юго-западу от нее вскоре появилась лютеранская кирха, а рядом возник Финляндский рынок, на месте которого теперь находится Круглый рынок. На углу нынешних Миллионной улицы и Аптекарского переулка стоял дом аптекаря Леекенса.
После свадьбы Петра и Екатерины Боцис вернулся к командованию галерным флотом. Сначала он принял участие в перевозке провианта с Котлина в Выборг. Затем, во время нахождения у Кроншлота шведской эскадры, он с отрядом из нескольких галер перебрался в шхеры, где взял у шведов три бота, краер и шняву. В 1713 г. Боцис принимал участие в бомбардировании Гельсингфорса (Хельсинки). 9 мая 1714 г. он скончался в Петербурге. За оказанные услуги жене его назначили пенсию по 300 рублей в год, а дочери до замужества по 500 рублей.
Змаевич – наследник Боциса
В конце 1712 г. в Петербург прибыл 32-летний венецианский дворянин родом из Далмации Матия Крстов Змаевич, который сразу же был переименован на русский манер Матвеем Христофоровичем. Это был представитель знатного рода Змаевичей (их герб украшал крылатый змей) из города Пераст в Которском заливе Адриатического моря (ныне в Черногории). Его дядя Андрия Змаевич был сербским писателем, архиепископом Бара и католическим примасом Сербии, а его брат Вицко Змаевич – архиепископом Задарским, доктором философии и автором латинских стихов.
