- Ты права, - согласился он, перехватывая ее так, чтобы
можно было поднять руку и остановить проезжающий экипаж.
Пожилая супружеская пара, ехавшая в нем, направлялась в
гости, но не смогла проехать мимо столь любопытной сцены. Колту осталось только
объяснить, куда он направляется: радостно смеясь, хозяева экипажа потеснились и
велели кучеру везти их прямо к причалу.
Императорскую яхту не заметить было нельзя. Когда карета
остановилась на набережной, Колт поблагодарил ее хозяев за доброту, а потом
снова подхватил Джейд на руки и поднялся на борт великолепного судна. Матросы,
сновавшие по палубе и мостикам, с любопытством их разглядывали.
Офицер в великолепном белом мундире с золотой и черной
тесьмой вышел на палубу. Он мгновенно понял, что на яхту прибыли молодожены, -
правда, не совсем так, как их ожидали.
- Э.., э... Вы приехали немного раньше... - промямлил он
вместо приветствия, но потом быстро пришел в себя. Щелкнув каблуками, он
отвесил вежливый поклон и отдал честь. Обращаясь к Джейд, которую немного знал
по предыдущим плаваниям с родными, он сказал:
- Ваше сиятельство, мы ждали вас значительно позже... Нам
сказали, что на рассвете состоится прощальный завтрак, и...
- Мы поменяли планы, - отрывисто бросил Колт.
Джейд спрятала лицо у него на груди: ей не хотелось, чтобы
офицер увидел, что она смеется.
- Никакого прощального завтрака. - Колт прошел мимо него. -
Никаких гостей на борту. Мы отплывем, как только вы приготовитесь поднять
якорь.
Удивление офицера начало проходить, сменяясь радостным
удовольствием: он догадался, что молодожены улизнули с собственной свадьбы.
- Сюда, пожалуйста, - проговорил он, жестом приглашая их
следовать за ним. - В каюту императора.
Джейд было знакомо устройство яхты, и она шепнула на ухо
Колту, что знает дорогу.
- Прекрасно, - ответил он ей и сообщил офицеру, что
проводник им не нужен. - Прикажите только, чтобы туда немедленно подали две
бутылки шампанского.
Офицер послушно попятился:
- Как прикажете, сударь.
Пока они спускались вниз, Джейд рассказала Колту, что яхту
построили на датской верфи специально для царя и что она считается одной из
самых изящных в Европе.
- Я всегда любила летом отправляться в плавание с родными.
Яхта имела паровой ход и топилась углем. Огромный бушприт,
далеко выступавший за нос клипера, был покрыт позолотой. Над двумя белыми
трубами высоко поднимались три мачты.
В бледно-розовом свете сумерек под белыми парусиновыми
навесами поблескивали палубы, уставленные плетеными столиками и креслами.
Многочисленные салоны - обеденные, музыкальные, игровые и прочие - были обиты
красным деревом. Повсюду висели хрустальные люстры и бархатные занавеси,
сверкали отполированные до блеска полы. На яхте были просторные каюты для
гостей царского семейства и даже небольшая часовня.
Ниже располагались каюты офицеров и кубрики палубных
матросов, стюардов, камердинеров, горничных, поваров и гвардейцев морской
охраны. Там же, внизу, жили музыканты духового оркестра и балалаечники.
- Это настоящий плавучий дворец! - ликовала Джейд. - Я
просто ушам своим не поверила, когда Николай предложил нам провести на своей
яхте медовый месяц.
Они добрались до императорских кают, и хотя они были богато
убраны и украшены, как и подобает жилищу, рассчитанному на императорскую чету,
Джейд и Колт не обратили на роскошную обстановку никакого внимания: с тем же
успехом они могли бы оказаться в темном и сыром погребе. Это была их ночь, их
время: наконец-то они остались вдвоем и из просто влюбленных превратились в
супругов. Они и прежде уступали страсти, но сейчас все было совсем по-другому.
Их отношения приобрели новый смысл.
Колт заглянул в глаза Джейд: их озорной блеск сменило темное
мерцание пробуждавшихся чувств. Она прижалась к нему и прошептала:
- Наши родные никогда нас не простят!
Колт нежно коснулся ее плеч, ощущая первый прилив страсти.
- Они тоже знают, что такое желание, - иначе нас бы не было
на свете. Они поймут.
В дверь тихо постучали.
- Шампанское, - объявил Колт и открыл дверь, чтобы принять
от робеющего стюарда два серебряных ведерка с обернутыми в белые салфетки
бутылками.
Он поблагодарил стюарда и закрыл дверь. Обернувшись, Колт
обнаружил, что Джейд исчезла. Но это его не удивило. Он отправился искать свои
вещи и туалетную комнату. К тому моменту как он переоделся в синий бархатный
халат и вернулся в каюту, Джейд уже была там и умело открывала бутылку
шампанского. В своем белом воздушном пеньюаре она была ослепительно хороша.
Джейд не заметила, что стоит перед лампой и что ее тело ясно
вырисовывается под тонкой тканью. Колту видны были четкие линии ягодиц,
идеально сформированных долгими занятиями балетом. Ее ноги, стройные, изящные,
были настоящим произведением искусства.
Она повернулась. Увидев ее груди,
божественно-соблазнительные, с бутонами сосков, приподнимающими полупрозрачную
ткань, Колт восхищенно ахнул. Великолепные волосы, выпущенные на свободу из
свадебной прически, лежали мягкими локонами вдоль разгоревшихся щек. В глубине
изумрудно-нефритовых глаз вспыхивали искры пробуждающейся страсти. Она
протянула ему бокал шампанского и почти смущенно прошептала:
- За нас, любимый.
Колт церемонно с ней чокнулся и медленно выпил шампанское,
глядя прямо ей в глаза. Потом он взял бокал из ее чуть дрожащих пальцев и
вместе со своим бросил в пустой мраморный камин.
- Я так долго ждал этой минуты, когда ты станешь до конца
моей, глуховато сказал он, поднимая ее на руки.
Джейд не произнесла ни слова - только смотрела на него
горящими глазами, пока он нес ее в спальню.
Он уложил ее на кровать, наслаждаясь телом, которое она сама
без ложной скромности открыла его взгляду, приглашая на их брачный пир.
Не теряя ни минуты, Колт расстегнул халат и сбросил его на
пол, а потом лег рядом с ней.
Их губы слились в поцелуе, языки встретились и начали
любовную игру. Жгучая страсть вспыхнула мгновенно, огнем растекаясь по жилам.
Его губы спустились к ее груди, и он начал ласкать теплое и душистое тело, а ее
пальцы запутались в его волосах и притянули его голову еще ближе.
Любовь, желание.., страсть, восторг.., преданность,
обещания... Всегда и вечно. Идеальная гармония, полное слияние...
Волны несказанного наслаждения поднимались все выше в ритме,
созданном не просто двумя любовниками, а танцовщиками, великими танцовщиками,
исполнявшими бессмертный танец любви.
И тысячи огней зажглись в их сердцах и рассыпались
сверкающими искрами ослепительного экстаза.
