– А так бывает?
Антонио кивает.
– Наша сестра угодила в логово к чудищам.
Вместо ожидаемого сочувствия Большой Оп только удивляется:
– Как это она так?
Амлет решает обойтись без подробностей.
– Сидела на крыше их дома и упала в колодец.
Большой Оп ерошит когтями шерсть на голове, и та встает дыбом – очень живописно.
– У чудищ на крышах не бывает колодцев. Колодец – это когда в земле дыра, а в дыре вода.
Амлет стоит на своем:
– Ну, дыра-то там была, а воду мы, может, просто не разглядели.
Большой Оп все возится со своей прической: когтем отделяет одну прядь и перебрасывает клок длинной шерсти вперед. Прическа занимает все его внимание, но он все же отвечает:
– Это называется труба. Что-то, я гляжу, ваша мама не слишком-то знакомила вас с практической стороной жизни. Чему она вообще вас учила, малявки?
Амлет говорит:
– Между прочим, мама спасла меня от совы. И вообще учила нас всякому полезному.
– Да? – равнодушно спрашивает Большой Оп. – Это чему, например? Что, по-ейному, самое важное в жизни?
Амлет зажмуривается и старательно думает. Мама учила их всему, что нужно знать, чтобы играть на сцене. Она много раз говорила, что если не знаешь – спрашивай и не бойся показаться дурачком. Амлет не знает, как обо всем этом сказать, и подталкивает локтем Антонио в надежде, что тот ответит сам. Антонио смотрит отцу в глаза:
– Самое главное в мире – это семья. Вот поэтому мы и хотим помочь сестре.
Большой Оп разворачивается и придвигается совсем близко к Антонио. Зубы у отца желтые и местами обломанные, но все еще острые.
– Да ну?
Антонио не решается даже моргнуть. Амлет застывает на месте. Большой Оп вдруг кричит:
– Ура! Круг замкнулся! Я пришел! Да здравствует семья!
Он падает наземь, в восторге катается туда-сюда, потом вскакивает на ноги:
– Ну, ребята, радуйтесь: беру вас под свое крылышко. Будете учиться у заслуженного артиста!
– А… а как же наша сестра? – робко спрашивает Антонио.
Большой Оп отряхивается, и грязь летит во все стороны. Достается и Амлету, и Антонио.
– Поживем – увидим. Как эту пискушку звать?
– Апельсинка, – отвечает Антонио, стряхивая грязь с лап. – Ее зовут Апельсинка.
Большой Оп снова хохочет.
– Сценария не будет! Придется импровизировать!
Он поворачивается к ним спиной и идет, вихляя бедрами. Братья не сразу понимают, что отец поет.
Мы идем из дальних стран,
Что нам солнце, что туман,
Мы – бродячий балаган!
Не держитесь за карман,
Не пугайтесь, мол, обман.
Мы – бродячий балаган!
Он прищелкивает языком, ухитряясь при этом хлопать в ладоши, и наконец скрывается в кустах, оставляя за собой сломанные ветки.
Делать нечего – Антонио и Амлет бредут следом, туда, где виднеется его грязный хвост.
Глава 29
Большой Оп (или «Большой Гоп-стоп» – Антонио втайне думает, что это прозвище подошло бы ему больше) выходит на асфальтированную тропу, что пролегла за домами чудищ. Он останавливается под фонарем (Антонио и Амлет в ужасе – это безумие, это очень опасно!) и объявляет:
– Итак, сегодня Большой Оп дает первый урок! Театральный мастер-класс!
Амлет не может удержаться и говорит:
– А мама говорит, что на свет выходить нельзя.
Отец бросает на него суровый взгляд:
– Оставь маму в покое, думай своей головой!
Большой Оп взбивает шерсть между ушами и принимает театральную позу. Голос его меняется, становится низким и внушительным.
– Знаете ли вы, отчего в мире нет места лучше переулка?
Антонио и Амлет молчат – они не очень хорошо знают, что такое переулок, – но Большой Оп отвечает на вопрос сам:
– В переулках есть мусорные баки! Отойдите-ка подальше и смотрите внимательно. Маэстро выходит на сцену!
По-видимому, Большой Оп пытается разбежаться, но на бегу вихляется туда-сюда, да и скорость набрать как следует не может. Так странно двигаясь, похрюкивая, он пересекает переулок, пригибает голову и впечатывается в бок огромного мусорного бака.
В тишине переулка раздается громкий звук удара. Антонио и Амлет ахают от страха: бак качается туда-сюда, накреняется и наконец падает.
Впрочем, падает не только контейнер с мусором.
Рядом с ним хлопается наземь Большой Оп.
Преднамеренное столкновение с мусорным баком дорого обошлось опоссуму. Он лежит на спине, разбросав лапы.
Антонио и Амлет бегут к нему через переулок.
– Ты живой? – спрашивает Антонио.
Амлет суетливо бегает вокруг отца. Тот открывает рот и медленно, печально говорит со стоном в голосе:
– Хочу… чтобы… вы… мне…
Антонио и Амлет наклоняются поближе. Антонио берет отца за переднюю лапу и крепко ее сжимает.
– Мы все сделаем, Большой Оп, только скажи!
Подражая брату, Амлет берет папу за заднюю лапу.
Большой Оп говорит очень тихо, и сыновья наклоняются к нему, чтобы расслышать.
– Это… очень… важно…
У Антонио глаза наполняются слезами.
– Да, папа…
Большой Оп грозно поправляет:
– Не папа, а Большой Оп… и для вас тоже.
Антонио кивает:
– Да, конечно, Большой Оп. Только скажи, чего ты хочешь.
Большой Оп медленно выдыхает, а потом длинно втягивает воздух. Воцаряется напряженная тишина, и в этой тишине опоссум озвучивает свою просьбу:
– Когда я вот так падаю на спину… – Его голос опять затухает.
Братья терпеливо ждут.
Ждут.
Ждут.
У них буквально рвется сердце.
Наконец Большой Оп находит в себе силы снова заговорить:
– Когда я вот так падаю на спину… ПОЧЕШИТЕ МНЕ ЖИВОТ!
Большой Оп с пронзительным воплем подпрыгивает и садится. Антонио и Амлет вскрикивают. Большой Оп хохочет до изнеможения и с трудом выговаривает:
– Ну? Поняли? Ай да папочка у вас! Ай да артист! Ай, звезда!
Антонио и Амлет теряют дар речи. Большой Оп награждает их тяжелым взглядом:
