Она нашла Шарля в больнице для бедных, бедный малыш
буквально задыхался в переполненной до отказа палате, среди безнадежно больных
или умирающих. Сердце Брианы сжалось от негодования и острой боли, когда она
увидела брата, лежащего на кривоногой койке, покрытой грязной простыней,
скрюченное хилое тельце казалось сломанной игрушкой, которую, поиграв,
забросили в угол.
Увидев стоящую возле кровати сестру, малыш поднял на неё
полные боли глаза и его личико засияло от радости, ведь та была единственным
светлым лучом в его безрадостной жизни. Бриана выкупала брата, добившись от
сурово нахмурившейся сестры, чтобы ему поменяли простыни. Она пришла в ужас от
того, как похудел Шарль и каким больным и слабым он казался. Он кротко
объяснил, что еда в больнице - совсем не то, что дома. Бриана просила подаяние
на улице, пока не набрала достаточно медяков, чтобы купить тарелку горячего,
густого супа. Ей никогда прежде не было так стыдно, как в ту минуту, когда она
стояла у всех на виду с протянутой рукой, но Бриана повторяла про себя, что её
гордость значит гораздо меньше, чем благополучие любимого брата.
К счастью, здешние врачи прекрасно понимали, что такое
бедность. Им удалось в конце концов, устроить так, что лечение Шарля ничего не
стоило Бриане, но, к сожалению, благотворительность не распространялась на
дорогостоящие операции. Он может оставаться в больнице, сколько потребуется,
чтобы облегчить его боль, но об операции, твердо заявили врачи, не может быть и
речи.
Бриана сделала все, чтобы пробудить в них сострадание. - Он
ведь ещё ребенок, - умоляла она со слезами, - несчастный малыш, который просто
умрет, если вы хотя бы не попытаетесь спасти его. Неужели вам настолько нужны
деньги, что вы можете просто повернуться спиной к больному ребенку?!
Ей объяснили, что это дело принципа. Если Шарля прооперируют
бесплатно, то как тогда требовать платы от других больных?
И Бриана не выдержала. Она, как разъяренная фурия,
накинулась на докторов, называя их стервятниками, которые живут за счет
страданий других. - Бог наградил вас знаниями, - кричала она, - а вы
используете их лишь для того, чтобы купаться в роскоши, когда у вас на глазах
погибает ребенок! Разве вас никогда не мучает совесть?!
Но никто из докторов и внимания не обратил на её крики. К
подобным сценам тут давно уже привыкли: у каждого безнадежно больного были
родственники, которые и плакали, и просили, и угрожали.
В конце концов пришлось Бриане оставить Шарля в больнице и
вернуться назад к мадам де Бонне, которая по-прежнему была готова держать её в
услужении за самую ничтожную плату, а точнее, за стол и возможность иметь крышу
над головой. Остаться в Париже означало, что очень скоро Бриана окажется на
улице, а это было опасно. В то время подобных женщин часто находили
изнасилованными или с перерезанным горлом где-нибудь в темной аллее. Бриана,
как могла, объяснила Шарлю, почему ей придется вернуться в Монако. Они долго
сидели, обнявшись, и Бриана поклялась сделать все, что угодно, чтобы найти
деньги для операции. Шарль ласково улыбнулся, зная, что Бриана не обманывает,
что сестра действительно готова для него на любые жертвы, вот только сделать ей
ничего не удастся.
И с этой минуты Бриана не знала покоя. Днем и ночью одна
только мысль неустанно преследовала ее: где достать денег? У неё не было ни
семьи, ни друзей, которые могли бы помочь. Все, кого она знала, были не намного
богаче её, кроме, разве что мадам де Бонне, но Бриане и в голову не приходило
обратиться к ней за помощью. Даже если бы у мадам и не было своих финансовых
забот, и тогда бы Бриана ещё сто раз подумала, прежде, чем обратиться к Элейн.
Кому, как ни ей было хорошо известно, что та никого не любит, кроме самой себя,
да ещё этого мерзавца Гевина.
Несмотря на теплую погоду, Бриана вся дрожала. Она
ненавидела Гевина Мейсона. Неуемной похотливостью Гевин больше всего напоминал
козла, но при этом был изворотлив, хитер и жесток, как ядовитая змея. Бриана
подумала, что не успел покойный граф перевезти в замок свою семью, как Гевин
стал проклятием для всех домашних.
Она вдруг вспомнила, что ей самой не было ещё и двенадцати,
когда тот заметил её и заинтересовался хорошенькой девочкой. Она тогда была ещё
слишком мала и поэтому ей всегда поручали что-то не очень сложное. В тот раз
Гевин подстерег девочку, когда она, весело напевая, убирала на конюшне, а потом
засыпала корм лошадям. Внезапно Бриана с испугом заметила затаившегося в одном из
стойл Гевина, который исподтишка разглядывал её. Она громко окликнула его,
потребовав, чтобы он немедленно объяснил, что ему тут нужно, но он просто стоял
и смеялся над ней. А потом вдруг набросился на испуганную девочку и, не обращая
внимания на её крики, зашептал на ухо, - Посмотри, что у меня есть для тебя,
Бриана!
Выронив от ужаса вилы и пронзительно крича, девочка
бросилась бежать. Но он оказался проворнее и успел преградить ей дорогу. Гевин
повалил её на пол и моментально оказавшись сверху, принялся торопливо шарить
потными руками по юному, ещё не сформировавшемуся телу. Его липкие пальцы
мгновенно отыскали маленькую, упругую грудь и поползли вниз, к ногам. Он больно
хватал девочку, оставляя синяки на нежной коже и бормоча - Ты хочешь меня,
признайся! - и она дрожала от отвращения, чувствуя у себя на лице его зловонное
дыхание. Бриана извивалась под ним, боясь, что в любую минуту её может вырвать
от отвращения.
Вдруг Бриана почувствовала, что он тычет в неё чем-то
твердым и, потеряв от ужаса и боли голову, изо все сил ударила кулаком по
толстой розовой штуке, которая больно упиралась ей в живот. Гевин истошно
завопил и согнувшись чуть ли не вдвое, с трудом убрался прочь.
Бедняжка тоже бросилась бежать со всех ног, безутешно рыдая
и трясясь от страха влетела в маленький домик и бросилась к отцу. Укрывшись в
надежном кольце его рук, она долго всхлипывала, а слезы градом катились по
испуганному детскому лицу. Луи де Пол внимательно выслушал то, что ему с
некоторым трудом удалось вытянуть из дочери, и глаза его сузились от гнева, как
только он понял, какой опасности подвергалась Бриана.
Но худшее для неё было ещё впереди. Выслушав её до конца,
отец больно схватил девочку за худенькие плечи и сердито встряхнул. - Не
вздумай хоть слово кому-нибудь сказать, ты слышишь меня?! Забудь о том, что
случилось. А вот на будущее тебе придется все время быть настороже, не то он
набросится на тебя ещё раз! - гаркнул он, встряхнув дочь в последний раз.
Она глядела на отца испуганными глазами, ничего не понимая,
- Папа, ты не разве не слышал меня?! Мы должны все рассказать мадам де Бонне,
она ему задаст ...
Отец покачал головой и Бриане показалось, что он почему-то
сердит на нее. - Неужели ты настолько наивна, девочка, что думаешь, будто она
поверит тебе?! Нет, на это можешь не рассчитывать. А если бы и поверила, ей-то
что за дело, в какие игры он играет! А вот меня могут в два счета выгнать из
замка и тогда я потеряю и работу и крышу над головой! Нет уж, лучше держи рот
на замке и просто старайся держаться от него подальше, понимаешь?
