Глава 17
Было уже довольно поздно, когда усталые Колт и Бриана
вернулись на ранчо, и слуги уже разошлись. Поэтому Колт объявил, что
праздничный ужин придется отложить до следующего вечера.
Бриана, страстно мечтая о том, чтобы как можно дольше
сохранилась хрупкая атмосфера дружеской теплоты и доверия, так внезапно
возникшая между ними, задержала его. - Послушай, я умею неплохо готовить, так
что если ты не против, я могу что-нибудь сделать на скорую руку, пока ты будешь
разговаривать с Бранчем.
- Ты умеешь готовить? - удивился Колт, - а мне-то казалось,
ты привыкла, что за тебя все делают слуги. - Он с любопытством взглянул на нее.
Бриана поспешно отвернулась, чтобы он случайно не заметил
виноватого выражения на её лице. Еще бы она не умела готовить, простая
служанка! - Я научилась готовить, потому что иногда просто умирала со скуки, -
нервно передернув плечами, произнесла она, - Ты же понимаешь, не так уж много
дел у меня было. Тетя Элейн до сих пор об этом не знает. Она бы мне никогда не
позволила, потому что ... - голос её упал. Господи, почему он так дрожит?!
Потому, что ты не та, за кого он тебя принимает, крикнула
она про себя, и потому, что тебе не дает покоя мысль о том, как ты предашь его!
Бриана почти бегом кинулась к дому, присутствие Колта вдруг
отозвалось в ней нестерпимой болью. У заднего крыльца всегда висел фонарь и
рядом с ним она нащупала коробок спичек. Девушка зажгла его и осторожно
направилась через темный двор к погребу, где на льду хранились припасы.
Ледник был сложен из расколотых пополам громадных бревен и
казался довольно просторным. Подперев колышком дверь, чтобы не дать ей
захлопнуться, Бриана спустилась вниз по ступенькам, сморщившись от затхлого
запаха гниющей древесины и спертого нежилого воздуха.
Девушка выбрала все, что ей могло понадобиться, и бегом
заторопилась к дому. Поспешно приготовив ужин, Бриана отнесла его в кабинет,
решив про себя, что так получится гораздо интимнее, чем если бы она накрыла на
стол как обычно, в столовой.
Поставив на стол пару зажженных свечей, она сбегала на
кухню, где в большой нише было нечто вроде винного погреба. Выбрав бутылку
легкого белого вина, Бриана заколебалась и, подумав немного, поставила её на прежнее
место. Ладида сказала, что сонное питье надо будет добавить к чему-то сладкому.
Бриана опрометью кинулась опять в погреб, где она заметила
бутылку сладкого ликера. Он был сделан из белого вина с добавкой
черносмородинного сиропа и его разрешалось использовать только в особых
случаях. Ну что же, усмехнулась она про себя, нынешнюю ночь, если все будет,
как она задумала, трудно будет назвать обычной.
Возвращаясь домой, чтобы подготовиться к интимному ужину с
сыном преуспевающего владельца ранчо, Бриана впервые подумала, уж не снится ли
ей все это.
Ей было всего двенадцать, а Шарлю не больше трех и родители
ещё были живы, когда семья переехала из Ниццы в Монако, где отцу удалось
получить место управляющего в поместье де Бонне. Первое время Бриана ужасно
тосковала, она скучала по своей подружке Элизе, ей гораздо больше нравилось
поместье Андрэ, где отец тоже был упровляющим. Оно не было так велико, как
поместье де Бонне, но месье и мадам Андрэ были в тысячу раз приятнее, а домик,
который занимала семья управляющего - милым и уютным. Правда, он не принадлежал
им целиком, но зато там было много других детей, с которыми дружили Бриана и
Шарль, да и их родители были тогда намного счастливее. Бриана скучала и по
Ницце, после неё Монако казался ей чопорным и холодным.
Она тяжело вздохнула, вспомнив, как ужасно прошел пятый день
рождения Шарля, когда они уже жили в поместье де Бонне. Граф велел отцу
подыскать нескольких садовников для работы в поместье, троих или даже четверых,
у него появилась идея разбить возле дома новый цветник. Весь день отец искал
подходящих людей, а когда вернулся домой и увидел красиво накрытый стол и
праздничный пирог, то по его растерянному лицу Бриана поняла, что,
захлопотавшись, он совсем позабыл о сыне. Бедный отец! С тех пор как они уехали
из Ниццы, у него не было ни минуты покоя. Так он и умер - как загнанная лошадь.
Бриана с досадой передернула плечами. Конечно, с
калекой-братом на руках ей придется нелегко, но никогда не позволит она загнать
себя до смерти, как это случилось с отцом, или сломать, как бедную маму.
Стол был красиво накрыт, бутылка вина, завернутая в холодную
мокрую салфетку, остывала в серебряном ведерке и Бриана поспешила в свою
комнату, чтобы успеть к приходу Колта принять ванну и переодеться.
Ей пришло в голову надеть платье, которое особенно нравилось
Дани, из нежно-розового атласа, изящно отделанное бельгийскими кружевами.
Худенькую фигурку Дани задрапированный свободными складками корсаж только чуть
обрисовывал. Но на Бриане платье, как обычно, туго натянулось, вызывающе
подчеркивая круто изогнутые женственные бедра и пышную упругую грудь. Будь это
обычный обед, Бриана ни за что не решилась бы надеть его, тем более что вырез
казался ей гораздо более смелым, чем допускали правила приличия. Подойдя к
большому зеркалу, она смущенно вспыхнула, заметив, как при каждом шаге мягко
колышется грудь.
Бриана нетерпеливо откинула с лица сияющую массу
рыжевато-каштановых кудрей и, пригладив их щеткой, перевязала на затылке
широкой белой лентой. Уже у порога девушка помедлила и бросила последний взгляд
в зеркало. Господи помоги, она никогда не решится на такую подлость по
отношению к Колту. Ведь спустись она к столу в подобном туалете, они оба глаз
не смогут поднять от смущения.
Вдруг кое-что пришло ей в голову и, вернувшись в кабинет,
Бриана открыла дверцу небольшого бара. Вытащив початую бутылку виски и налив
немного в стакан, она залпом выпила обжигающую жидкость и раскашлялась до слез.
Господи, ну кому под силу пить такую гадость?! Вино было гораздо приятнее, но
сейчас Бриане требовалось что-нибудь покрепче.
Вошедший через несколько минут Колт нашел Бриану, замершую
от восхищения перед большим портретом Китти. - По-моему, трудно представить
себе более прекрасную женщину, - тихо, с благоговением произнес он за спиной
девушки.
Бриана вздрогнула, - Да, я очень жалею, что никогда не ... -
и испуганно осеклась. Господи, о чем она только думает?! Чуть было не
проговорилась, что никогда в жизни не видела Китти Колтрейн! Слава Богу, что
хоть виски ещё не успело ударить в голову и она вовремя остановилась. ...Не
была с ней близка в детстве, - чуть смущенно добавила Бриана.
Она повернулась к нему и виновато коснулась руки -
родственный и в то же время чрезвычайно интимный жест. Подойдя поближе, так что
нежные полушария великолепной груди оказались у него перед глазами, она подняла
глаза, - Я сама виновата. Если бы не мое упрямство и дурной нрав, я могла бы
дольше прожить с твоей матерью. Похоже, мне не повезло.
- Правда, - мягко добавила Бриана, - я навсегда запомнила,
какой красавицей она тогда была, да и сейчас осталась, насколько я могу судить.
