Крепко схватив Бриану за руку, он вытащил её из спасительной
темноты и поволок по темной улочке к бару. Остановившись напротив двери, та
расширившимися от ужаса глазами уставилась на неясную темную фигуру, мешком
лежавшую возле столба. Она узнала Колта.
- Давай, - прошептал Дирк, - попытайся поднять его и отведи
в гостиницу. Я всю дорогу с вас глаз не спущу на всякий случай, вдруг он совсем
отключится. В этом случае я помогу тебе, надеюсь, впрочем, это не понадобится.
Лучше бы тебе самой справиться.
На непослушных, подгибающихся ногах Бриана подошла к
неподвижному Колту и склонилась над ним. - Колт! Это я. Тебе нельзя оставаться
тут. Пойдем, я отведу тебя.
Услышав её голос, он попытался было приподнять голову, но
она опять упала на грудь. - Уходи, - невнятно пробормотал он, - Убирайся прочь,
ты мне не нужна.
- Пойдем же, - с трудом пытаясь оторвать от земли тяжелое
тело. - Мы должны уйти отсюда как можно скорее.
Замотав головой, он попытался было приподняться, но тут же
рухнул на колени. Наконец, с её помощью, Колту кое-как удалось встать на ноги.
Он настолько ничего не соображал, что не противился, когда Бриана повела его к
гостинице. Медленно, думая только о том, как бы не споткнуться и не упасть под
навалившимся на неё почти бесчувственным Колтом, она с трудом довела его до
дверей и потом почти пронесла на себе через коридор до своей комнату. Он не
пытался протестовать, да и вряд ли вообще понимал, что с ним происходит.
Добравшись, наконец, до кровати, Бриана как могла осторожнее
уложила Колта в постель. То и дело смахивая с ресниц слезы, застилающие глаза,
она принялась освобождать от одежды беспомощное тело.
И вот он снова лежит перед ней в своей великолепной наготе,
совсем как неделю назад.
Всю ночь до рассвета Бриана пролежала рядом с Колтом,
положив голову ему на плечо и чувствуя под рукой рельефно выступающие мышцы
груди. Она успокаивала свою совесть, убеждая себя, что так, по крайней мере, не
причинит того зла, на котором настаивал Гевин. Она баюкала любимого и молила
его хоть когда-нибудь простить её. И без сна лежала до утра, прислушиваясь к
его дыханию и ловя удары сердца
Чуть забрезжил рассвет, когда кто-то осторожно поскребся в
дверь. Бриана вскинулась, как от удара и широко распахнутыми глазами уставилась
на дверь, стараясь кое-как прикрыть одеялом их обоих.
Дверь медленно отворилась. На пороге стоял Гевин. Глаза его
сузились и потемнели, когда он увидел на постели два обнаженных тела. Бриана
ещё успела заметить, как подлая ухмылка искривила его губы и в ужасе
зажмурилась.
- О Боже, не могу поверить!
Бриана изумленно вздернула брови при звуках истошного вопля,
который вырвался из горла Гевина. Он ворвался в комнату и запер за собой дверь.
- Дани, - хрипло выдавил он, - скажи мне, что это не так! О,
Дани, как ты могла!
И Бриана не поверила своим ушам, услышав искренние,
горестные рыдания Гевина. Он замолотил кулаками по воздуху, не переставая
душераздирающе стонать, - Нет ... этого не может быть ...
Колт пошевелился и растерянно заморгал, пытаясь проснуться.
Он слышал, как кто-то кричит совсем рядом, но не мог понять, что происходит.
Внезапно Гевин, будто потеряв рассудок набросился на него и
вцепился в горло. - Животное! Это же твоя сестра!
Его крик оборвался, когда Колт придя в себя, отшвырнул его к
двери, будто тряпку. Попытавшись встать, он помотал головой и обвел мутным
взглядом комнату. Перед глазами клубился туман.
Вдруг его глаза с непередаваемым выражением муки
остановились на обнаженной Бриане и Колт, обхватив руками голову, глухо
застонал, - Нет, этого не может быть!
- Я убью тебя! - Гевин вскочил на ноги. Он свирепо
повернулся к Бриане и коротко рявкнул, - Уходи отсюда, Дани. Отправляйся в мою
комнату и жди меня там. И немедленно!
Ей ничего не оставалось делать, кроме как послушаться.
Бриана быстро натянула платье, втайне надеясь, что Гевин не разглядывает её и
побежала к двери.
Ее поразило, как тихо вдруг стало в комнате. Мужчины
молчали. Колт был раздавлен, а Гевин сурово навис над ним с видом палача. Уже
стоя у дверей, Бриана замешкалась. Страшно было оставить Колта в таком
отчаянии. Казалось, перед ней сломленный, тяжело больной старик.
Гевин сразу же догадался, что творится в её душе. - Нет,
Дани, - и он твердо указал ей на дверь. - Немедленно уходи!
Несчастная девушка бросила на Колта последний взгляд. Он
действительно последний, подумала она, вряд ли мы встретимся. Ее сердце плакало
кровавыми слезами. Ты никогда не сможешь простить меня, я знаю, но молю Бога,
чтобы ты когда-нибудь узнал, что у меня не было выхода. Не было выхода ... А я
так любила тебя!
Она стремглав выбежала из комнаты.
Гевин встал перед Колтом лицом к лицу.
- Когда в городе узнают, что за мерзость ты сотворил,
Колтрейн, тебя забросают грязью и проклянут навеки. Сначала ты погубил дочь
Боудена, а теперь искалечил жизнь собственной сестры. А может, они решат
вздернуть тебя? А, Колтрейн? Да и кто осудит их?!
Твой отец убил моего, свирепо напомнил он себе. Ты заслужил
это.
Колт молчал. Он ничего не пытался объяснить.
- Видеть тебя не могу, - крикнул Гевин и бросился вон из
комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь.
Колт остался один. И с этой минуты одиночество станет его
уделом. Теперь он изгой, вынужденный до конца своих дней терпеть самого себя.
Глава 20
Колт чувствовал, как голова раскалывается от боли несмотря
на владевшее им странное оцепенение. Как это могло случиться? Он помнил, как
вдребезги напился в салуне, потому, что за этим он и пришел туда. Только виски,
затуманив мозги, могло хоть на время заставить его забыть Дани.
Но вместо того, чтобы забыться, он оказался с ней во второй
раз. Как, черт возьми?!
Колт никак не мог отчетливо вспомнить, что же произошло
накануне вечером. В салуне появилась стайка щебечущих девушек, которые подсели
к его людям. Те, похоже, были в восторге. Ему же хотелось побыть одному и
поэтому очень скоро Колт перебрался в дальний конец зала, где царил полумрак.
Кто-то все время приносил ему выпивку и Колт опрокидывал рюмку за рюмкой.
А потом все было как во сне. Он помнил, как оказался на улице
- но где? С ним была Дани и Колт помнил, как просил её уйти. Все было как в
ночных кошмарах, преследовавших его с той самой страшной ночи в его жизни, о
которой он не забудет до последнего вздоха.
Но раньше в его снах Дани всегда оставляла его одного, стоило
лишь попросить об этом. В этот раз она не ушла. Сон перестал быть сном.
Забрав из конюшни лошадь, Колт с трудом сел верхом и выехал
из города. Заметив вдалеке небольшой скалистый выступ, он направился к нему,
надеясь, что сверху сможет отыскать знакомый ручеек. Там он, наконец, останется
один.
