– Не получилось? – тихо переспросила я.
Шеф внезапно замер, умолкнув на полуслове. На мгновение показалось, что не поверил услышанному. Либо пытался понять, как можно без единой эмоции слушать, а потом ещё возражать. При этом тоном светской беседы. Но тут же прокашлялся и воинственно заявил:
– Именно! Я же ждал быстрого урегулирования вопроса. Тут же не получится, растраты и так…
– То есть когда заключался контракт, никто не обратил внимания, что сроки там не соответствуют заявленным работам? – все тем же тоном уточнила я, даже не подумав повысить голос.
Крик – не для работы. Чем громче ты кричишь, тем меньше тебя слушают. Либо начинают орать в ответ, либо замыкаются в себе. Обычная защитная реакция. Но шеф находится у границы, когда хотелось говорить правду. Пусть и почти правду. Но делать вид, что ты виноват в том, чего не делал – это чересчур.
Повисла тишина. Загорулину возразить нечего, всё же он не круглый идиот. Или просто умеет вовремя замолчать. И в глаза как смотрит, будто и впрямь готов сожрать! Но что-то его останавливает. Загорулин со звоном кинул карандаш в стакан с ручками и криво прилепленным степлером, каким-то чудом державшимся, но грозящим вот-вот шлёпнуться на стол.
– Это не ответ. Но на этом пока всё. Идите работать, Ксения. Сейчас я занят!
Ага, конечно. Безусловно. Сейчас пойдёт обедать, а потом сядет на шикарный джип и укатит по безумно важным делам.
Я отметила, что из Ксюшеньки сразу превратилась в Ксению. Холодно, отстранённо и официально. Впрочем, из-за этого я точно расстраиваться не буду.
Забрав свои бумаги, я вышла из кабинета. Настроение резко испортилось. Перед шефом удалось не выдать истинных эмоций, но всё равно радоваться нечему.
Возможно, он и впрямь считал, что можно было биться до последнего. Но в то же время понимал, что…
Я тряхнула головой. Ничего он не понимал. Невеста-то липовая. А вот объятия были настоящие. И чуть сбившееся дыхание Лебедева тоже. От меня это не укрылось. Поэтому он и не стал дожимать «Адамант». Некая… неожиданность придала другое направление его действиям.
Ира вышла из кабинета главного бухгалтера, посмотрела на меня сочувственно. Я постаралась вновь принять невозмутимый вид.
Секретарь села за свой стол.
– Живая? – поинтересовалась она.
Я улыбнулась уголками губ и развела руками. Мол, а разве нет? Как-то говорить сейчас не хотелось, на душе было муторно и неприятно.
Ира покачала головой, а потом подмигнула и заговорщицки спросила:
– Боевое настроение только усилилось?
– Да, – хмыкнула я. – Самое то.
– Отлично, – повеселела она. – Тогда завтра на десять?
– Конечно.
И мы, как две заговорщицы, разошлись по своим рабочим местам. Я даже заметила недоумённый взгляд коммерческого директора. А фиг тебе, ничего не скажу!
После разговора с Ирой и впрямь стало получше. Всё же девочка-солнышко. Рыжая, задорная и… любящая стрелять. А в тире я давно не была. И… надо бы. Ибо нервная система не железная, надо иногда расслабляться. И да, стрельба – моё хобби.
***
День выдался ясным и солнечным. В небе ни облачка, ни белого развода – сплошная синь. Так поднимешь голову, посмотришь – потеряешься.
Я такое небо люблю. Почти как дома, когда плавишься от жары, глотаешь дикий зной и не можешь надышаться горячим воздухом. Эх, скорее бы лето. Здесь в любом случае оно будет прохладнее, чем то, привычное и южное.
Ира должна была ждать на остановке возле парка. Оттуда, по её словам, до тира – всего десять минут ходьбы.
Я девочка. Я не хочу ничего решать, я хочу магнум.
Ну ладно. На самом деле я отдала сердце беретте. Многие знакомые очень удивляются, узнав о моей любви к огнестрельному оружию. Как ни крути, в голове многих не укладывается девочка-пирожочек с рыжими волосам и в ярких бусах, в руках которой – пистолет. При этом не просто подержать, а пострелять.
Увлечение стрельбой началось неожиданно. Однажды я гуляла по парку погожим летним деньком, как сейчас помню. Встретила в уличном тире старого знакомого Олега Грабара, учились вместе в университете. Невольно залюбовалась, как он ловко выбивает мишень за мишенью. И уж совсем растерялась, когда он вдруг посмотрел на меня, улыбнулся и предложил попробовать. Изначально я струхнула, как и полагается приличной женщине при виде большого калибра, но потом взяла храбро взяла оружие в руки. Моим первым был Макаров. Пистолет Макаров. Что иронично, моей самой жаркой студенческой любовью был Сашка Макаров, поэтому я поняла, что это судьба.
С тех пор увлечение стрельбой длится уже три года. Потом ещё более забавным оказалось, что Олег приходится каким-то дальним родственником тёте Саре.
– Дети мои, – умилилась она тогда, утерев скупую слезу. – Теперь вы можете натянуть родственные связи и даже их пощупать.
Не сказать, что это как-то нас сблизило, но сам он показался мне любопытным. Правда, к этому времени Олег уже обосновался в Одессе, а я по-прежнему жила в Херсоне.
А вот про увлечение Иры стрельбой я узнала случайно, когда та сгребала в папку документы, а потом полезла за черновиками в стол. И тут вылетел лист с нарисованной черно-белой мишенью, пробитый в нескольких местах. Я деликатно подняла его и посмотрела: пробиты восьмёрки и шестерки. До меткости далековато, но всё же…
Внизу мелкими буковками было написано: «Подземный стрелковый клуб “Фокус”».
– Ой! – охнула Ира и потянулась за листком. – Это на черновик не пойдёт.
– Вижу, – хмыкнула я, не торопясь отдавать. – Из чего стреляла?
– Пистолет Макарова, – буркнула Ира, явно смущённая таким интересом. – Но тогда я была не форме, и вообще… Дай!
Я вернула листок, стараясь сдержать улыбку. Мой первый. Первый пистолет – как первый мужчина. Не забудешь никогда. Особенно если у этих мерзавцев одна и та же фамилия. Но реакция была настолько милой, что прям ах.
– Давно ходишь?
– С месяц уже, – призналась Ира. – Но пока… – пауза, тяжкий вздох. – Не очень пока. А что?
– Я бы тоже сходила.
Ира посмотрела недоверчиво, с удивлением. Но потом кивнула. Моя компания ей явно была приятна. Две рыжие девочки хотят подержать пистолет. Больше ничего.
А тир… Господи, давненько я там не была. С момента переезда в Пермь точно! Пора бы сходить, а то и забудешь, с какой стороны браться за пистолет. А так и душе спокойнее, и руки при деле. Договаривались мы в среду. В пятницу Ира только уточнила. Но то, что никаких перемен не намечалось и уговор в силе, её явно порадовало. Меня тоже.
Я поправила ворот куртки. Тепло-то как. Если б не ветер, вообще бы было замечательно.
Ира немного опоздала. Правда, не критично. Где-то на пять-семь минут. Джинсы со стразами, красная куртка, волосы стянуты в хвост на затылке. Выглядела ещё моложе, чем на работе. Впрочем, я и сама вылезла из костюма и белой блузки до понедельника. В тир в таком не ходят. А вот черная кофта с лупоглазыми котятами, черно-белые штаны с множеством карманов под камуфляж, спортивная обувь и кожаная куртка…
