— Пятьдесят два процента мусора?
— Акции мусорные, а завод нет. Мы на акции потратили около пятисот тысяч, но по оценке основные фонды завода стоят почти четыре миллиона. Оборудование там на самом деле практически не повреждено, убытки в основном от прекращения производства. То есть мы собираем сейчас собрание акционеров, принимаем решение о ликвидации, распродаём фонды, и за наши пятьсот тысяч имеем два миллиона.
Зайка прямо светилась гордостью. Не хочется ей портить триумф, но придётся.
— А Багеровы-то как к этому отнесутся? Для ликвидации нужно семьдесят пять процентов голосов.
— По нашим прикидкам, у Багеровых в районе двадцати процентов акций. Мелкие владельцы сейчас в панике и будут счастливы получить за свои акции нормальную цену. Мы уверены, что они нас поддержат.
— Знакомый способ. А скажи мне — ты сама всё это придумала или тебе кто-то подсказал идею?
— Даже и не вспомню сейчас, мы все над этим работали. — она выглядела озадаченно. — Что-то не так?
— Всё не так, — со вздохом сказал я. — С точки зрения финансов, операция блестящая, хотя, к примеру, у простолюдина этот фокус не получился бы. У него не вышло бы провести собрание акционеров, с пулей-то во лбу как-то неудобно собрания проводить. Мы такое теоретически могли бы провернуть, но мы обязаны учитывать политику. Вот смотри: как наша семья выглядит в глазах других семей? Ведём дела честно, но в случае чего отвечаем быстро и жёстко. Ну, во всяком случае, я стремлюсь создать именно такой образ. А как мы будем выглядеть, если провернём эту операцию? Во-первых, как стервятники. Во-вторых, это будет выглядеть, как будто мы испугались нападения Лесиных и срочно первым попавшимся способом избавились от актива. То есть как раз прямо противоположным образом.
Зайка выглядела полностью уничтоженной.
— И есть ещё один важный момент. — продолжал я. — Такая операция обязательно вызовет вопросы к нам у Дворянского Совета. Я думаю, дело непременно дойдёт до Суда Чести, который эту чудесную схему отменит, и мы останемся с акциями и с репутацией трусливых и жадных ублюдков. Дворянский Совет за всеми дворянами следит очень внимательно. Когда ты развлекалась с биржевыми спекуляциями, они запрашивали объяснений, и я им ответил, что ты делаешь это в образовательных целях с незначительными суммами. Их это устроило, но в этом случае такое объяснение не пройдёт, тут деньги совсем другие. Вообще, я тут сам просмотрел — я думал, что твои курсы этикета и прочего включают в себя и дворянский кодекс, а оказывается, они учили тебя только вилку держать.
— Вилку держать я и так умела, — с обидой сказала Зайка.
— Не обижайся, это просто фигура речи. В общем, будешь учить наизусть все уложения о дворянстве. Их очень опасно не знать, дворян за нарушение кодекса наказывают довольно сурово.
— И что теперь делать? — она была готова заплакать.
— Ладно, не переживай, пока что катастрофы не случилось. — успокоил её я. — Деньги большие, но для нас не критические. Подумаем, разберёмся. Проблема с деньгами есть, но мы это как-нибудь переживём. Мне другое интересно — а не подсказал ли тебе эту замечательную идею кто-то из твоих сотрудников, и не работает ли он на кого-то другого?
Зайка начала мучительно вспоминать.
— Ладно, не мучь себя, — сказал я, — если вспомнишь потом, то хорошо. Давай лучше так сделаем: ты там в своей команде скажи, что раздумываешь над вариантом помочь Багеровым восстановить завод, а потом продать акции обычным порядком. Посмотри кто будет агитировать за ликвидацию. Но сама никаких подозрений не высказывай, тем более это вообще ни о чём не говорит. Просто человека незаметно проверим, на случай, если он действительно подсадной. Нам, параноикам, нельзя расслабляться, вдруг и в самом деле кругом враги. А ты пока и дальше прикупай потихоньку остатки акций — раз уж ввязались, то нет смысла останавливаться.
* * *
Боевую практику мы все ждали со страхом, который постепенно переходил в самую настоящую панику. Когда я поделился со Стефой своими опасениями, она засмеялась и объяснила: «Глупости это, Кеннер, не бери в голову. Вас просто запугивают, чтобы вы отнеслись к этому серьёзно. На боевой практике не так уж часто умирают — там всегда дежурит целитель, который обычно успевает вытащить студента». Меня это не успокоило.
Этот день настал. Мы робко топтались в дуэльном зале Д-1, ожидая преподавателя. Наконец, дверь открылась и в зал вошёл суровый мужик, сразу напомнивший мне Данислава. В руках он держал боевой шест с окованными железом концами. Он посмотрел на нас и ухмыльнулся:
— Что, котятки, трясётесь? — произнёс мужик издевательским тоном.
Иван возмущённо выпрямился, выпятив грудь. Напрасно он это сделал — похоже, он таким образом вызвался на роль наглядного пособия, и сейчас нам что-нибудь на нём продемонстрируют. Я не ошибся — быстрым движением мужик ткнул концом шеста Ивана под дых. Ваня немедленно скрючился.
— Почему не поставил защиту? — презрительно спросил мужик, который явно и был нашим преподавателем. — Вам дают конструкты для того, чтобы вы пользовались ими в бою. Если вы не умеете использовать конструкт вовремя, это всё равно, что вы его не знаете. Вот сейчас один бестолковый студент нам это очень наглядно показал.
Он обвёл нас внимательным взглядом, на мгновение задержавшись на мне. Я понял, что буду следующим и напрягся.
— Меня зовут Генрих Менски. Обращайтесь ко мне «наставник». Я Владеющий пятого ранга и буду преподавать у вас боевые искусства. К выпуску каждый из вас научится драться, причём драться хладнокровно и беспощадно. Кто не научится — будет страдать до тех пор, пока не научится. Кто так и не сможет научиться — умрёт. Так что учитесь хорошо, котятки. Теперь ты! — он ткнул концом шеста в меня, и я немедленно построил заготовленный конструкт.
— Неплохая реакция, — ухмыльнулся Менски, — возможно, из тебя будет толк. Как зовут?
— Кеннер Арди, наставник.
— Вот как? — он поднял бровь. — Слышал я про тебя, Арди.
— Врут много, — неопределённо отозвался я.
— Ну-ну, — хмыкнул он. — А вот представь-ка такую ситуацию: ты Владеющий, находишься в зоне боёв. Поворачиваешь за угол, и в двух саженях от себя обнаруживаешь противника с винтовкой. На тебе амулет, который выдержит десяток пуль. Твои действия?
— Начну стрелять, — пожал я плечами. — Кто первый начнёт стрелять, у того шансов больше. При прочих равных.
— Ты же Владеющий, откуда у тебя оружие? — удивился Менски.
— Я, может, и Владеющий, но не идиот, чтобы гулять в зоне боевых действий без оружия.
— Очень правильная позиция, — ухмыльнулся Генрих. — Но всё же предположим, что у тебя оружия нет.
— Отскочу назад за угол, а там уже буду по обстановке решать.
— У тебя же амулет от пуль. Зачем тебе прятаться? Почему просто не использовать конструкт?
