— А ты вырос. — Хмыкнула Селия. — Отрастил пару лишних слоев бронированной кожи. И жало вместо языка - Ярт поделился? Ладно, хочешь дело, будет тебе дело.
— Весь горю от нетерпения. — Керн скрестил руки на груди.
— Что, даже не присядем?
— Так ты быстрее устанешь и уйдешь.
— Ох, совсем не жалеешь старую женщину. Яртов младший братец зовет меня «мудрой», каков нахал!
Керн улыбнулся, пообещав себе купить Варту пива за свой счет, когда они в следующий раз встретятся.
— Ну вот, все вы одинаковы; смеешься. Все просто: я хочу знать, что за моей девочкой присматривают…
— Она в Ведомстве! Конечно, за ней присматривают. В оба глаза! По ней напишут курсовую.
Селия поморщилась, сказала с досадой:
— Варт и присмаривает.
— Какая жалость! — Керн улыбнулся еще шире.
Два пива и личные ключи от квартиры для дорогого друга. Хотя у него вроде были? Но наверняка этот раздолбай их уже потерял и новые будут кстати.
— Пойми, мне больше не на кого опереться! Ты единственный человек, которому я могу доверять в этом городе, неужели ты этого не понимаешь?
— И что же от меня требуется? — Насмешливо протянул Керн, — Слать тебе многостраничные отсчеты? Где она, с кем она…
— Одна из ее сокружниц — опасная маньячка, убила пятнадцать человек. — Селия просто констатировала факт. — Вторая — не социализирована. Третья — Ния из рода Улы, думаю, вы с ней знакомы. Это не Круг. Это какое-то наказание за мои грехи.
Керн сунул руки в карманы треников.
— Твоя дочь самостоятельная личность. Раз уж она сплясала именно в этом Кругу, значит, в них есть нечто общее, не так ли? Она показалась мне вполне разумной девушкой. Вряд ли она наделает еще глупостей… Хватит воспринимать ее промахи как свои. Это уже ее жизнь. Если ее Круг — наказание, то наказание за ее грехи.
Селия покачала головой.
— Я все равно переживаю.
— Кажется, мы вернулись на стартовую точку. При чем тут я?
— Ты можешь повлиять на Варта, он портит девочку, это он, я уверена!
— Ого! Да мы вернулись к самому началу! — Преувеличенно жизнерадостно сказал Керн. — Ты правда думаешь, что это сработает, если не сработало в тот раз?
Селия склонила голову.
— Нет. Не думаю.
— Ты заигралась, Селия из рода Наль. Пора уже реально смотреть на вещи. Если уж хочешь провернуть с кем-то однажды проигранную партию, будь добра, не пытайся сделать это с тем, кто однажды выиграл.
— Не слишком ли ты самоуверен? Ты тоже немало проиграл. — Лукаво прищурилась Селия. — Я думала, это слегка смахивает на ничью.
— Если ты думаешь, что Ярт до сих пор не догадывается, по чьей милости Яльса до сих пор торчит в Хаше, то ты очень недооцениваешь его умственные способности. — Холодно сказал Керн.
— Я уже почти выхлопотала ей разрешение на возврат…
— Правильно. Она ведь уже воспитала твою дочь? Самое время.
— Вот ледышка! — Фыркнула Селия, и потянулась, чтобы коснуться Керновых белых волос.
Он отшатнулся.
— Не прикасайся ко мне.
— Трус. В том, что Яльса до сих пор в Хаше, виновата только Яльса. Все просто: я не могу выпихнуть в Тьен того, кто упорно хочет жертвовать собой в Хаше. Разве что я ее свяжу и повезу в мешке.
— Свежо предание. — Керн отвернулся. — Можешь. Но не хочешь.
— Думай что хочешь. Я попрошу только об одном: присмотри за Юлгой. Мне будет спокойнее, если за ней будет присматривать кто-то, кроме Ярта, которому она поперек горла. А если бы и не была... Он даже за собственным братом присмотреть был не в состоянии.
— А мне нет? С чего ты решила, что я в состоянии?
— Ради всего того, что между нами было, Керн.
— А что, своего нынешнего не хочешь об этом попросить? То, что между нами было, порядком протухло и поросло быльем. — Выплюнул Керн.
Он поймал себя на том, что внезапно стал копировать Ярта в его худших проявлениях. Это от того, что он не знал никого, кто еще мог бы так больно ударить человека словом. Селия сделала Керну очень больно, и ему хотелось ударить в ответ как можно сильнее.
— Ты ответственный. К тому же, там было, чему тухнуть. Прости меня, я очень виновата. Правда. — Селия говорила тихо, и так искренне… В это хотелось верить, очень хотелось. Керн сделал над собой колоссальное усилие.
— А ведь ты сама себе веришь! Ты заигралась, Сели… Селия! Заигралась.
— Может, я просто хочу, наконец, выграть эту партию. Раз уж тебя так заклинило на игровых формулировках. Пока.
И она просто развернулась и ушла. Оставила последнее слово за собой. Убежала от его возражений. Просто знала, что он ее послушает.
Просто знала, за какие ниточки дергать.
Керн пнул стену в бессильной ярости. Ну нет, ничего она не выиграет. Ничего. Никогда.
— Ты заигралась, Лина. Когда ты сказала, что мы возьмем опеку над девочкой, я согласился, потому что знаю, насколько доброе у тебя сердце, и знаю, как ты за нее переживала. Но свадьба — это слишком.
— Свадьба — это предопределено, а не слишком. Они любят друг друга.
— Неужели? Не видел такого. Они дружат, как брат и сестра. Больше ссорятся, чем дерутся, но чужого за своего покусают. Не больше.
Пекх был внушительным мужчиной, прямо таки колоссальным. Теперь-то Юлга видела, что оба мальчика пошли в кого-то из семьи Талины фигурой: их отец был больше похож на медведя, чем на человека.
Разговор происходил в палатке, на природе. Детских криков не слышно: видимо, кемпинг на природе только для родителей, этакий отдых от детей.
— Они любят…
— Ты не можешь знать, Лина. Даже если ты уверена — ты не можешь знать наверняка. Теперь не можешь. Ты хочешь, чтобы они повторили нашу ошибку? Хочешь такого же внука, как Варт? Их сила разных корней, Лина. Они не совместимы…
— У нас получилось.
— Нам повезло, и повезло только раз. Давай не будем плодить уродов в погоне за твоими амбициями. Если ты права, и они любят друг друга — пожалуйста, но на основе только твоей уверенности я ничего делать не буду.
— Доказательства?! — Вспылила Талина, — Будут тебе доказательства!
Какая все-таки Талина была красивая в молодости и здравом уме! А уж в гневе! Раскраснелась, засверкала темными глазами! Юлга ей немного даже завидовала. А Пекх жену обожал. Вот он мягко взял ее в свою огромную лапищу ее совсем крошечные на его фоне ладошки и протянул другой знакомый термос, только наполненный не чаем, а вином.
— Ну, будет тебе, будет. Мы же сюда отдыхать приехали — забыла?
