В ее голосе прорезалась несвойственная ей язвительность.
Юлга пожала плечами. Они с Вартом так давно общались, что в какой-то момент прикосновения вошли в привычку. Она и сама не заметила, как научилась соприкасаться с ним кожа к коже, и при этом не использовать дара.
Более того, ей перестали досаждать случайные, ненужные видения от случайных касаний к предметам. Она понемногу училась брать под контроль свой дар. Юлга не знала, кому нужно сказать спасибо — Варту или преподавателям ТГВУ, но Варт ей нравился больше, поэтому именно ему она была благодарна.
— Классная штука, — ответил вместо Юлги Варт, — водолазный костюм под шорты? Что-то новенькое.
— Батя подарил на двадцатилетие. — Майя крутанулась на одной ноге, позволяя рассмотреть свой наряд поближе, — огнестойкая трикошка. У нее какое-то пафосное название, но я не запомнила. Оно как вторая кожа, удобно.
Юлга подумала, что кому-нибудь другому, не огневичке, в таком костюме было бы очень жарко.
— Твой день рождения через неделю, разве нет? — Вдруг вспомнила она.
— Но подарок я хочу сейчас. Я поживу у вас немного? — Майя молитвенно сложила руки, — Обещаю больше не обламывать малину.
— Ярт с Яльсой приезжают на неделю… — Протянул Варт задумчиво. — У Жаннэй своя комната. Отец пошел на поправку, обещают выписать через месяц-два… Как ты думаешь, Майя, этот дом похож на резиновый?
Варт не недолюбливал Майю, но впускать людей в дом не любил. Сам спокойно и иногда деже без предупреждения заявлялся к другим в гости, но свой дом оберегал от вторжения — и иногда немного перегибал палку.
Не будь Жаннэй Юлгиной приемной сестрой, он бы и ее осторожно и вежливо переселил бы куда подальше. Но Юлга мягко пресекала все эти поползновения.
— А я через неделю к вам переберусь! — Жизнерадостно закивала Майя, — Как раз Ярт с Яльсой уедут, и место появится.
Юлга решила, что пора вмешаться.
Положила руку Варту на плечо.
— Ничего страшного не случится, если Майя немного у нас поживет.
— Она могла бы пожить и у Керна. — Упорствовал Варт. — Если немного.
— Керн перевез к себе бабушку, ты же не забыл? Не говоря уж о том, что у него, кажется, завелась девушка. Хочешь спугнуть эту святую женщину? — Строго спросила Юлга. — Майя — моя сокружница. Если это необходимо… я просто не могу отказать ей в гостеприимстве, понимаешь?
Она прямо взглянула ему в глаза.
Варт должен был понимать: не просто так Майя бежит из дома. Наверное, ей Селия тоже не слишком-то пришлась по нраву.
А значит Юлга должна хоть как-то искупить принесенный ей вред. Она не виновата и никто не виноват. Люди просто… встречаются и расстаются. Но так между Юлгой и Майей хотя бы не возникнет недопонимания.
Да, они сокружницы, но так редко работают в Кругу, что весь тот эффект глубокого взаимопонимания, который дает другим сокружникам эта древняя магия, почти сошел на нет. И приходится быть самыми обычными подругами.
И договариваться словами, а не плясками и магией.
Варт скривился, но кивнул.
— Ладно. Но ненадолго.
Майя просияла.
— Спасибо, Юлга! Ой, чуть не забыла! — Она порылась в кармане шорт и достала крупные голубые бусы.
Юлга приняла их, посмотрела на свет: они не были стеклянными, но солнце пробивалось сквозь камень, как свозь толщу воды. Теплые на ощупь, шершавые, едва слышно звенящие, если перебирать пальцами.
— Это что?
— Ния передала подарок для будущей матери. Ну, для Яльсы. — Майя пожала плечами. — Говорит, должно помочь в родах, если перебирать бусины, не так болезненно… А потом оберегает ребенка от всякого… связанного с водой. Не обварится, не захлебнется. Штука люто сильная, но зря что ли Ния у папки на подхвате?
— А что сама не пришла? Некогда, да? — Расстроенно вздохнула Юлга. — Жалко, когда они с Яртом в последний раз общались? Когда там ее Анген последний раз на выступление брал?
— Анген все равно на профилактическом ремонте моста через Кровь-реку, что-то, видать серьезно не клеится у них с этим мостом, раз его гоняют, — пожала плечами Майя. — Так что зачем?
— Ты удивишься, — шепнул Варт, — но я с ней согласен. Незачем.
— С годами ты все больше похож на Ярта. — Юлга ткнула его локтем в бок. — Не бузи, а?
— Ладно-ладно, хотя я рассчитывал на тихую семейную встречу.
— Так и скажи, что боишься, что к теще прибавится тесть.
— Знал бы я, что у меня будет тесть… — Протянул Варт, закатывая глаза.
Майя отправила в рот пригоршню черешни. Когда она успела завладеть миской — тайна, покрытая мраком, но вцепилась она в нее крепко.
— Что, а? Что? — Хмыкнула Юлга. — Нет у тебя никакого тестя, и будешь так себя вести — не будет. Да и тещи…
— А если буду хорошо себя вести, то будет? — Вкрадчиво спросил Варт.
— Ну, тут как повезет. Вроде как типа тесть в Тьене — вполне возможно.
Майя поперхнулась, закашлялась. Махнула рукой.
— Кхе-кхе-кхе, не обращайте внимания, меня это вовсе не касается. У меня вот. — Она махнула миской. — Черешенка. Кстати, Варт, ворота-то пора открывать… Слышу, слышу громкий дребезг никем и никогда не чиненого колеса!
— Это машина Ярта, если бы я к ней притронулся, он бы мне голову вместо колеса открутил. Пусть сам и расхлебывает. — Беспечно отмахнулся Варт.
Юлга широко улыбнулась.
Несмотря на ворчание Варта, все складывалось на удивление удачно. Во-первых, сегодня был солнечный день, во-вторых, все экзамены были сданы еще позавчера в день не менее солнечный.
Следующий курс — выпускной, а после — работа. Юлге обещали неплохое место в отделе рядом с отделом Варта. А может, и в его отделе. Хотя не стоило говорить «его» Варт пока не был там начальником. Но все было впереди: никто не получает высоких чинов через год после окончания института.
Яльсе позволили посетить Тьен — под присмотром их следящей-сопровождающей, Селии, конечно. Получилось это благодаря связям Зенока: кто бы мог подумать, что Селия все-таки найдет человека, способного принять и ее работу, и бесконечные чудачества, и капризы, и даже нежелание покидать Хаш?
Когда-нибудь, Юлга была уверена, состоится встреча семьи в полном составе: Пекх поправлялся. Когда Варт возвращался с коротких, предписанных правилами распорядка лечебницы, встреч домой, он был удивительно спокоен и расслаблен, и Юлга смогла перестать беспокоиться за эту часть его жизни. Как ни странно, получалось, что так Варт общался с отцом гораздо больше, чем когда они жили в одном доме; и разговоры выходили приятнее и задушевнее. Была, впрочем, в этой жизни-песне и горькая нотка: Талина умерла, не приходя в сознание, около полугода назад, в самую длинную зимнюю ночь, и у Пекха тогда чуть не случился рецидив.
