— Я тебе не прощу, — сказал Умарс так тихо, что Данга едва его расслышал за гулом толпы.
— Мне плевать. Но ты можешь уйти. Отказаться. Обойдусь.
Данга не справится. Не осенью, не на холоде, не в трансформации, не против Медведя. Они оба это знают. Но ему неплохо дается уверенный тон. Такой, чтобы никто кроме них двоих — и, может, Бинки, — не заподозрил.
— Житья не дадут.
— А трусам жить вообще противно, — хмыкнул Данга, — поверь уж, я пробовал. Не пошло.
— Я вожаком не буду.
— Дело твое. Я тебя не держу. Никто не держит, — шепнул Данга, стараясь не шевелить губами.
В толпе было немало людей с замечательным слухом.
Умарс зашипел, сверкая зелеными глазами, весь перекривился, досадливо дернул ухом… и сел расшнуровывать ботинки.
Данга смотрел на него с гордостью. Хороший попался ученичок, сделает этого неповоротливого бугая легко и просто, это точно. Мозги-то у него на месте, и живенький он, быстрый, куда быстрее Буура. Покажет когти и клыки, которых так не хватает Данге…
А что зол — так хорошо, не так трястись будет.
Данга легко запрыгнул на стоявший чуть поодаль камень — обломок скалы когда-то упал на пляж и возвышался теперь троном. Все привыкли, что это место Данги, и даже сейчас никто и не пытался туда залезть или запретить ему смотреть на битву с высоты.
Кто-то принял у Умарса ботинки; прежде, чем Буур успел возразить хоть что-то, Бинка вскинула вверх кулачок.
— На правах связной! — Крикнула она, и тонкий голос неожиданно звонко разнесся в воцарившейся тишине, отразился от скал…
«Ой… Ой… Ой…»
Шумели речные волны, набегая на серый берег, скрипел песок под ногами, все затаили дыхание. Умарс напрягся — такой маленький рядом с громадой-Бууром.
Данга сжал кулаки. Он верил в своего протеже, но, все же… зазудели старые шрамы; стоило просто проиграть и получить новые, а не подставлять беднягу.
Но уже поздно.
Данга подался вперед, и одновременно с этим Бинка выкрикнула:
— Бой!
А потом легко отбежала и неловко вскарабкалась по камню, заставив Дангу потесниться. Он не обратил внимания — только отметил машинально его куртку на ее плечах.
Буур взревел. Пошел, раскинув лапы-руки. Умарс попятился, согнулся, встал на укоротившиеся… скорее лапы, зашипел, прижимая к голове уши и обнажая удлинившиеся клыки. В нем осталось мало человеческого; Бинка вцепилась Данге в предплечье, прижимаясь горячим боком, охнула:
— Слишком, слишком!
Данга и сам и предположить не мог, что Умарс настолько глубоко уйдет в трансформацию. Даже Буур обескураженно попятился, не ожидая встретить вместо человека — Кота.
Да не просто Кота: под кожей щек выступали яркие характерные полоски.
Буур шагнул вперед, поднимаясь на разом укоротившиеся задние ноги.
— Данга, — коротко сказала Бинка, — Данга. Прекращай. Они сейчас поплывут к Окосу, прекращай! Смотри! Ум… шея!
Умарс и правда примеривался к шее противника: уклонился от смертоносной лапы, едва не задевшей его плечо, прыгнул наискось, рассекая воздух когтями. Буур старался держаться к Умарсу лицом, но значительно проигрывал в скорости; телом он владел куда хуже.
Когда клыки клацнули в опасной близости от поросшего бурой шерстью мощного загривка, Данга отцепил пальцы Бинки и соскользнул с камня.
— Вода. — Коротко пояснил он.
На руке расцветали синяки, но сейчас было не до этого.
Он не ожидал, что эти двое настолько увлекутся. Это не был бой людей — звери взяли все под свой контроль, и они явно бились насмерть: сомкнулись на плече у Буура клыки, в миллиметре от артерии, а когти медведя пропахали Умарсу бороды на спине — и так треснувшая по швам рубашка превратилась в ало-бурые ленточки. На секунду звери расцепились, чтобы оценить обстановку. Буур стоял на задних лапах, стараясь казаться больше, Умарс прижался к земле…
Кровь лилась на песок.
Данга наконец нашел в кустах ведро, уже год как припасенное как раз на этот случай и, смутно надеясь, что оно пусть проржавевшее, но не дырявое, скакнул в своем рекордном прыжке прямо в реку. В рваных кроссовках, прыжками — шагать не удавалось, дотащил полное ведро до берега, стараясь не расплескать.
Страшно клацнули зубы, Умарс едва вывернулся, не подставил таки загривок, в свою очередь вцепился Бууру в ухо…
Данга подошел на негнущихся ногах, вознес молитву всем богам сразу и опрокинул ведро на головы увлекшимся бойцам. А потом драпанул в реку так, как будто от этого зависела его жизнь. Так и было.
Ведро глухо звякнуло.
Как по сигналу стая кинулась в рассыпную, и только Бинка застыла на камне, слишком, слишком близко от ошарашенных зверей.
Буур отвлекся на ее рыжую макушку — и Умарс прыгнул, защелкнув челюсти на холке Медведя. Данга ждал хруста — даже Буур замер, ожидая хруста. Но Умарс только обозначил укус и скатился со спины противника уже мальчишкой, отплевываясь от клочьев шерсти.
— Брррур! — Рыкнул Буур, отфыркиваясь и тряся кудлатой головой.
Несколько секунд, и на месте почти что медвежонка снова стоял толстый угрюмый парень с бритым затылком.
— Тебя опять подвела выдержка, — вздохнул Данга сочувственно, стараясь не сильно дрожать в коленях.
Из воды вылезать вот вообще не хотелось. Река держала в прохладных объятьях, успокаивала…
— Пошел ты, Жаба! — Рявкнул Буур, — Выкопал же гада…
— Я могу разглядеть тигра под носом. Ты — нет. Так что так се из тебя вожак.
— То есть я выиграл? — Уточнил Умарс, устало присев на песок, — где мои ботинки?
— В траве поищи, — вздохнул Данга и добавил, — Бинка! Бинт в кармане куртки!
Бинка с камня просто рухнула. Кулем.
— Ты знал? — Спросила она, дрожащими руками примериваясь, куда накладывать повязку.
«Вот ведь дура», — почти ласково подумал Данга.
Он наконец-то смог вылезти из воды и даже забрал из рук Бинки бинт. Помнил, как она его в такой же трясучке заматывала, как мумию в туалетную бумагу на день всех Мертвых.
Первым делом стоило заняться Бууровым плечом: раны на спине Умарса, вроде бы не очень глубокие.
— Выплюни ухо-то! — Насмешливо предложил Данга, недосчитавшись у бывшего помощника мочки.
Конечно, он не ожидал, что эти двое так озвереют. Он вообще такой глубокой трансформации у хищников раньше не видел. Чуть не поседел тут. А может и поседел — хоть проси глупую подружку найти седые пряди в светлых волосах…
— Я… — Протянул Умарс растерянно, а потом добавил, так решительно, будто в пропасть прыгает, — вожак.
