— Разве так можно? — Хихикнула Лиль, накручивая на палец каштановый локон.
Но Ким не спешил отбросить серьезный тон.
— Именно так выбирают дети, которым никто не сказал, какой бог правильный. Пришлось самому решать, что правильно, а что нет. Как-то я к этому… привык. Скажешь, дурная привычка?
— В Тьмаверсте? Хуже курения.
Ким наконец-то соизволил чуточку улыбнуться.
— Так и знал.
Они немного помолчали, наблюдая, как неловко перебирается с бревна на бревно первый маленький зверозык. Судя по длинным, тонким, хрупким на вид ногам, удлинившимся рукам — он прыгал на четвереньках, — это был козленок.
— Я не думаю, что справился бы, — сказал Ким.
— Ты бы не справился. И я бы не справилась. Не те дары, — согласилась Лиль, — на них смотреть страшно. У меня есть одноклассник из Коз, он на спор взбирался по стене двухэтажного дома. Дом чуть накренился, он был назначен под снос, но все равно… смотрелось впечатляюще. Этот не соскользнет.
Они некоторое время молчали, наблюдая, как козленок выбирается на берег. И как потом на берег выходят другие: организаторы запускали с перерывом в пару минут. Не таким уж и большим было расстояние между островками, а оставшихся после сплава бревен было достаточно, чтобы не возникало особых проблем. Лиль немножко успокоилась: кажется, она зря волновалась, у страха глаза велики. И она совершенно не хочет знать, какая здесь глубина, есть ли омуты и опасные течения: главное, что пока никто даже ног особо не замочил.
— Если бы моему брату нужно было бы это проходить, — уточнил вдруг Ким, — я не смог бы это организовывать. И стоять тут. И ждать.
Лиль шутливо ударила его кулаком в бок.
— Да ладно тебе… Вот, видишь? Данга отлично держится. Жабы отлично плавают. И против течения тоже. А уж в прыжках им мало равных.
— Да уж… Подожди… Подожди-ка!
Лиль тоже присмотрелась и взвизгнула:
— Герка! Окосово рыло, Герка! За Дангой! Следующий!
Герка с трудом оторвал взгляд от брата… посмотрел на реку… И сорвался с места.
Лиль видела жабью трансформацию в исполнении Данги, но это было совсем не то. Ноги Герки взбугрились мускулами, щелкнули, перестраиваясь, колени, пальцы на ногах растопырились огромным веером, — и одновременно со щелчком Герка прыгнул, преодолев одним махом расстояние от берега до воды.
Лиль почему-то не могла перевести взгляд на реку: рассматривала обрывки кроссовок, оставшиеся на том месте, где только что был Герка, и только боль в пальце из-за откушенного на нервах ногтя привела ее в чувство.
Герка одним махом преодолел расстояние до Данги и вздернул его за загривок.
Не останавливаясь, походя — поймал в прыжке и потащил за собой.
И Данга — умница, мальчик, — увидев, что творилось за его спиной, сопротивляться не стал. Покорно запрыгал вслед за братом обратно, тому даже не прошлось и дальше придерживать его за шиворот.
Тут Лиль услышала первый коллективный выдох.
Подошел Эдде. На его поясе что-то встревоженно булькала рация.
— Ким, это… мы не собирались его выпускать. Он сам спрыгнул.
Кид достал откуда-то из кармана сигарету, сунул в рот, но не зажег — начал жевать. От Эдде отмахнулся.
— Ким, Умарс не должен был участвовать! — Повторил Эдде, и вдруг замолчал, глядя на залитую его кровью футболку.
Это Ким отмахнулся еще раз, но в этот раз выпустил очень убедительные когти.
Лиль кожей почувствовала, как люди сделали дружный шаг назад. Разъяренный кот, который себя не слишком-то контролирует… Это серьезная опасность для жизни.
Не отступили Эдде, Амме и еще пара песчанок. А еще группка жаб, достаточно укуренная, или достаточно отбитая, или и то, и другое, чтобы не испугаться.
— Ким, — сказала Лиль, глядя, как Герка вышвыривает младшего брата на противоположном берегу, разворачивается и возвращается обратно, — не вмешивайся.
Герка прыгал уже далеко не так быстро, как в начале. Он заметно припадал на левую ногу. Пару раз он поскальзывался, но каждый раз выравнивался. Бревна под ним проседали слишком уж глубоко, и теперь это не компенсировалось скоростью.
Еще больше он сбавил темп, когда оказался на расстоянии метров десяти от Умарса. Он не помогал, не мешал, не окликал — просто следовал тенью.
И когда Умарс прыгнул на берег, Герка, кажется, отвлекся, выдохнул, расслабился. Неудачно встал на бревно, но повернулось, и он свечкой ушел под воду, успев по пути смачно хрястнуться головой о какой-то сучок.
Никто не двинулся.
И Лиль понимала, что никто не двинется.
Никто не имел права двинуться. Герка нес наказание за то, что пустил на попрыгушки хищника.
Дернулся было помогать Ким: его брат был уже на берегу, поэтому песчанки не стали его задерживать — решили, что Ким хочет проверить Умарса… Но Лиль уперлась ладонью ему в грудь, не пуская сделать глупость.
Ким тяжелее Герки.
И коты не в ладах с водой. Умарсу просто повезло.
— Нет, — тихо сказала Лиль.
Достала из кармана куртки сережку и сунула ее в ухо, раскровив мочку: руки дрожали.
— Я разберусь. У меня есть право. Я проиграла в литивоме. Слышите?! Я проиграла ему в литивоме!..
Глава 11
На вокзале Жаннэй чуть не наступила на коленопреклоненную Ылли.
Жаннэй вовсе не имела привычки наступать на тех, кто просит у нее милости. По правде говоря, у нее и милости-то редко просили, а уж такой архаично глубокий поклон она встречала впервые.
Чтобы человек распластывался по плитам вокзала и не поднимал головы, пока Жаннэй раза три не попросила встать… Нет, ни разу такого не было.
Просто не сразу заметила, а Герка не счел нужным предупредить. Наверное, из-за какой-то местной традиции. Или из-за того, что очень старался не споткнуться в своих пыточных зимних сапогах и смотрел только себе под ноги.
А Ким немного отстал.
Поэтому Жаннэй чуть не наступила на Ылли. Она не сердилась и не была раздражена. Просто случайность.
Она протянула руку, чтобы помочь ей подняться.
— Я должна была понимать, мудрая Жаннэй, что не стоит просить знакомого моего знакомого воздействовать на вас даром, — сказала Ылли, нисколько не понизив голос.
Жаннэй невольно оглянулась. К счастью, они приехали очень рано, и кроме них на перроне была только пара бомжей, да и те в значительном отдалении.
— Раз ты пришла сама, значит, готова объясниться, — пожала плечами Жаннэй, — как видишь, последствий не было, так что мне нет смысла писать докладные записки… если, конечно, я решу, что у тебя и правда были причины так поступить. Я готова тебя выслушать. Но не здесь, конечно.
