– Это решит суд, а что именно скажет суд, одному Богу известно, – предупредил его Мак-Алистер. – Кто знает, кто знает…
– Но если бы у меня был ребенок, – спросил Элиот, – разве тогда понадобился бы какой-то суд? Ведь мой ребенок автоматически унаследовал бы капиталы Фонда, а сумасшедший я или нет, совершенно все равно. Причем Фред настолько дальний наш родич, что не имел бы никаких прав при прямом наследнике.
– Правильно, – подтвердил Мак-Алистер.
– Между прочим, целый миллион – слишком много для этой род-айлендской свиньи, – сказал сенатор.
– Сколько же ему дать?
– Сто тысяч долларов хватит с головой.
Элиот порвал чек на миллион и выписал новый чек – сумма была в десять раз меньше. Взглянув на окружающих, он увидел, что все поражены – до них только что дошел смысл его слов.
– Элиот… – Голос у сенатора дрогнул. – Ты… ты хочешь сказать, что у тебя есть ребенок?
Улыбка Элиота походила на улыбку мадонны.
– Да.
– Где он? От кого?
Элиот мягким жестом остановил его:
– Терпение! Не все сразу!
– Значит, я – дед! – Сенатор поднял голову к небу, словно благодаря Творца.
– Мистер Мак-Алистер, – сказал Элиот. – Обязаны ли вы по закону выполнять любую юридическую операцию по моему поручению, несмотря на возражения моего отца или кого-нибудь другого?
– Как юрисконсульт Фонда я обязан выполнить все ваши поручения.
– Отлично. Тогда я попрошу вас составить документ, где будет сказано, что все дети в округе Розуотер, которых приписывают мне, – мои дети, независимо от группы крови. Пусть они получат все законные права, как мои наследники, как мои дочери и сыновья.
– Элиот!
– Пусть они с этого дня носят фамилию Розуотер. Передайте всем им, что отец их любит и всегда будет любить, кем бы они ни стали. И еще скажите им…
Элиот умолк, потом высоко, как волшебный жезл, поднял теннисную ракетку.
– И скажите им, – начал он снова, – скажите: «Плодитесь и размножайтесь!»
КОНЕЦ
