При виде незнакомых людей девочка еще сильнее жмется к перилам.
– Это и есть та самая малышка, – предполагает Пьер.
Ева, у которой от жалости сжимается сердце, наклоняется над ребенком, чьи глаза жадно устремлены на нее, и ласково спрашивает:
– Как тебя зовут?
– Мари.
– Мари, а фамилия?
– Мари Астрюк.
Пьер и Ева обмениваются быстрым взглядом, и он, в свою очередь, наклоняется к девочке.
– Твоя мама дома?
Девочка оборачивается, глядя на одну из дверей. Пьер идет к этой двери, но ребенок, следящий за его движениями, предупреждает:
– Входить не надо. Она с дядей Жоржем.
Пьер, собиравшийся было постучать, замирает, смотрит на Еву, которая гладит девочку по волосам, и все же стучит в дверь, сперва тихонько.
Но поскольку внутри никакого движения и по-прежнему оглушительно орет радио, он стучит сильнее, на сей раз кулаком.
– Что ты здесь делаешь? – спрашивает Ева, не переставая гладить девочку по голове.
Ребенок не отвечает, полностью сосредоточившись на Пьере, продолжающем стучать.
Наконец из-за двери доносится мужской голос:
– Кто там?
– Да откройте же наконец!
– Иду, иду… Не нервничайте.
Радио внезапно замолкает. Пьеру слышно, как скрипнула кровать.
Девочка встает. Ева ласково берет ее за руку.
Комната в доме на улице Станислас
Наконец дверь открывается.
На пороге появляется мужчина в расстегнутой рубашке, затягивающий ремень брюк.
– Я смотрю, вам нравится вышибать двери? – нахмурив брови, угрожающе бросает он.
Пьер, не отвечая, заходит в комнату, за ним следом идет Ева, ведя за руку девочку.
Мужчина изумленно взирает на это, но все же позволяет им войти.
Комната прямо-таки дышит убогостью.
У стены стоит разобранная железная кровать. У ее подножия – детская кроватка.
В одном углу газовая плита и мойка. На столе немытые тарелки, полупустая бутылка вина и грязные стаканы.
Жена покойного, сидя на постели, застегивает засаленный холщовый пеньюар.
Она смущена, но ведет себя высокомерно.
– Госпожа Астрюк – это вы? – спрашивает Пьер.
– Ну, я.
– Это ваша дочь? – в свою очередь задает вопрос Ева, указывая на ребенка.
Между тем, закрыв дверь, мужчина встает рядом с женщиной.
– А вам какое дело? – огрызается он.
– Возможно, есть дело, – сухо отвечает Пьер и, снова обращаясь к женщине, продолжает: – Вас спрашивают, ваша ли это дочь?
– Ну, да. И что дальше?
– Почему она находилась на лестнице? – вступает в разговор Ева.
– Скажите, пожалуйста, милейшая… Я не интересуюсь, откуда у вас эти меха. Но если имеешь одну комнату, вынужден время от времени выпроваживать детей…
– Тем лучше. Если она вам мешает, мы пришли за ней. Мы – друзья ее отца.
После этих слов девочка оживает и поднимает светящееся лицо к Еве.
– За кем за ней? – потрясенно переспрашивает женщина.
– За малышкой, – поясняет Ева.
– Выметайтесь, да побыстрее, – шагнув вперед и указывая на дверь, произносит мужчина.
– Повежливее, приятель, – резко повернувшись к нему, советует Пьер. – Мы уйдем, но с девочкой.
– С девочкой? – повторяет женщина. – У вас есть нужные бумаги?
Ева роется в сумочке, подходит к столу и кладет на него пачку банкнот.
– Эти? Достаточно?
Загипнотизированные пачкой денег мужчина и женщина на мгновение замирают, особенно поражена женщина. Девочка подходит к столу посмотреть.
– А ну, живо отсюда, – приказывает мужчина, занося над ней руку.
Девочка уклоняется от удара и бежит к Пьеру, который берет ее на руки.
– Оставь, Жорж. Это дело полиции, – хватая деньги со стола, говорит женщина.
– Вот-вот, – насмешливо подтверждает Пьер, – позовите агентов… – И добавляет, обращаясь к мужчине, который засовывает деньги в карманы: – Смотри, не потеряй. Это тебе послужит доказательством, когда пойдешь с жалобой в полицию.
Он делает знак Еве, и они выходят, уводя с собой ребенка.
Загородный дом
Перед тем как выйти за ворота сада, Пьер и Ева оборачиваются и, улыбаясь, машут в знак прощания.
– До свиданья, Мари… – в последний раз кричит Ева.
В глубине ухоженного сада на крыльце дома полная добродушная дама держит за руку малышку Мари, которую явно только что искупали.
Девочка завернута в огромное махровое полотенце.
Ее мокрые волосы подвязаны бантом.
Она выпускает руку дамы и весело машет в ответ.
– До свидания.
Махровое полотенце падает, и девочка остается нагой.
Добродушная дама, смеясь, подбирает полотенце и ласково накидывает его на плечи девочки.
Пьер с Евой смеются и переглядываются.
– По крайней мере, это нам удалось, – констатирует Ева. – И подумав, добавляет: – Пьер, возьмем ее себе, если все будет хорошо.
– Все будет хорошо, – уверяет тот, беря ее за руку, и ведет к такси, ожидающему у ворот. Шофер при их приближении заводит мотор.
Но Ева еще на секунду удерживает своего спутника и говорит в пространство:
– Если вы здесь, то должны быть довольны: ваша девочка в хороших руках…
Они замечают удивленный и даже обеспокоенный взгляд, который бросает на них шофер, лукаво переглядываются и садятся в автомобиль.
Шофер нажимает на газ, и такси трогается…
Улица, на которой живет Пьер
Такси останавливается перед домом, где живет Пьер, на бедной, но чистенькой улице. Ева и Пьер выходят из машины.
Пока Пьер расплачивается с шофером, Ева рассматривает здание.
Отпустив такси, Пьер застает свою подругу за этим занятием.
– Четвертый этаж. Второе окно слева, – подсказывает он.
Она поворачивается к нему, он робко протягивает ей ключ.
– Вот ключ.
– А вы разве не подниметесь? – удивленно спрашивает она.
– Ева, я должен повидать своих друзей. Когда я был… там, мне стало кое-что известно. Нас предали… Я должен их предупредить… – смущенно объясняет он.
– Это так срочно?
– Завтра будет поздно.
