— Чего?!
— Садись. — Он сел на стул у зеркала, и я щедро зачерпнула приготовленной сажи. — Снимай рубаху, а то запачкаешься.
Аэрон, недовольно косясь на Лейю, которая с удовольствием следила за процессом, принялся стягивать рубаху. Алия кинула ее на спинку кровати. Я стала намазывать лицо Аэрона сажей, стараясь покрыть его ровным слоем. Вампир мужественно молчал и ни о чем не спрашивал. Алия приладила ему на голову рога и сунула в руки скорлупу от ореха, объяснив, какой стороной нужно засовывать ее в рот и что с ней надо делать. Вампир тут же поджег одну сторону скорлупы и, зажав ее зубами, часто подышал, любуясь на себя в зеркало. Удовлетворенный произведенным эффектом, он выплюнул скорлупу и спросил:
— Я что, полуголый на морозе щеголять буду?
Я, еле сдерживая смех при виде его чумазой рогатой физиономии, вытащила из шкафа куртку Алии из длинного овечьего меха. Аэрон развернул крылья и поинтересовался:
— А это я куда дену?
Алия хохотнула:
— А мы ее тебе задом наперед наденем!
— Надеюсь, никто не увидит, как я в бабском шмотье по карнизам лазаю, — со вздохом сказал вампир. Чтобы он в этом виде никому до поры не попался на глаза, мы предложили Аэрону залезть в шкаф.
— Лишь бы никто не предупредил летавиц о готовящемся веселье.
— Побоятся! Я сразу же шею сверну, — пробурчал Аэрон, высовываясь из-за дверцы. — Да и не только я!
Мы задули свечи и приготовились к началу действа. Я высунулась из окна и, перегнувшись через подоконник, тихо подула в сторону висящих картофелин, те, подбодренные заклинанием, принялись барабанить по рамам.
Ждать пришлось недолго — за стеной завозились, зажгли свет, завозмущались. Мы тихонько захихикали. Вскоре по коридору прошлепали чьи-то ноги и кто-то постучал в наш косяк. Аэрон затих в шкафу.
— Кого еще там принесло? — сонным голосом спросила Алия. — Чего надо?
Я приподнялась и зажгла свечу, зевая и потирая глаза. Одна из летавиц топталась у выломанной двери:
— Девочки, к вам никто в окна не стучится?
Лейя захихикала:
— Кто может стучаться в окна на третьем этаже?
Летавица пожала плечами:
— Не знаю, но к нам стучат.
— А к мавкам не стучатся? — спросила я.
— Да нет, вся Школа спит, никого не добудишься!
Действительно, после всего, что случилось, Школа если и не спала, то странно затихла. С девицами-то все понятно — они просто попрятались по своим комнатам и теперь шепотом обсуждали произошедшее, а парни просто ожидали, что будет дальше, и соображали, как бы подольше не попадаться на глаза разобиженному Злыдню.
Я встала, потянулась и предложила Алие:
— Пойдем посмотрим.
Мы зашли в просторную комнату летавиц, где царил идеальный порядок. Все девицы — а их было много, они жили все вместе сидели на кроватях, нервно оглядываясь на окна. Я посмотрела на их волосы, аккуратно заплетенные на ночь в косы, на белоснежные, без единой складочки ночные сорочки и почувствовала себя пугалом на балу у короля, даже компрессы, которые они прикладывали к побитым о ступени попкам, сначала не заметила. В окна действительно стучали, причем не все время, а с перерывами: постучат, замолкнут, потом опять все сначала. Я выглянула в окно, пожала плечами и спросила:
— А вы случайно не гадали?
В ответ раздалось дружное «Нет». Да и в самом деле, не считать же гаданием попытку поднять на вилы легендарного черта!
— Ну тогда все в порядке, ложитесь и спите спокойно, — сказала я и сделала шаг к двери. Алия, тоже кинув взгляд на окна, повернула к выходу.
— А если бы гадали? — послышался за спиной голос какой-то из девиц. Алия крякнула и повернулась:
— О-о, тогда дела плохи, правда, Верея?
— Конечно, — с умным видом кивнула я. — Если гадать втихую или обидеть Святке, то по его приказу может явиться безымень
[6]
и будет донимать всю оставшуюся жизнь.
— О-очень коротенькую, — поддержала меня Алия. — У меня в книге все подробно описано.
— Но вы же не гадали, так чего вам бояться! — воскликнула я.
— Алия, а дай нам почитать твою книгу, — попросила Делия.
— Не могу, она на лаквиллском языке, — ответила Алия, радостно улыбаясь.
— Спокойной ночи. — С этими словами я захлопнула дверь с другой стороны.
Подхихикивая, мы убежали в свою комнату. Из-за стены послышались голоса и испуганный писк. Я открыла дверцу шкафа.
— Твой выход, птичка. Заглянешь поочередно во все окна.
Аэрон самодовольно щелкнул клыками и полез к окну. Сначала в комнатах летавиц установилась потрясенная тишина, а затем Школу огласил дикий визг, способный поднять на ноги даже мертвого. Летавицы выскочили в коридор. Делия влетела к нам в комнату, визжа:
— Там безымень! Мохнатый, с огромной пастью и рогами! Алия, дай книгу! — завыла она.
Мы с Алией подскочили и, захватив настольную книгу вилколака, вышли в коридор и стали уговаривать летавиц вернуться в свою комнату и вместе поискать способ избавиться от напасти. В комнате все сели за стол, и Алия торжественно достала свою книгу. На ярко-красной обложке жирными черными буквами было начертано «Забой крупного рогатого скота», а снизу корявым почерком Алии, чернилами, для особо непонятливых выведено «Демонология». Книга действительно была на лаквиллском.
— Ну-с, опишите вашего безыменя, — голосом профессорши на зачете произнесла я.
Девицы пооткрывали рты и, вопя от ужаса, ринулись к двери, тыкая пальцами в окно. Аэрон, видимо, по собственной инициативе пошел на второй заход. Огромная зубастая красная пасть с окровавленными клыками, жуткое мохнатое тело — вид у него действительно был еще тот. Вампир здорово напоминал большую, явно плотоядную бабочку, которая нахально ломилась в окна, стуча рогами. Проследив взглядом за сим ужасным явлением, я сказала:
— Ну-ка, Алия, посмотри, к какому виду относится данная пакость?
Алия нахмурила брови, глубокомысленно вздохнула, полистала книгу и ответила:
— К сожалению, это выхухолевидный.
— Какой кошмар! — Я сочувственно посмотрела на затихших летавиц.
— А что такое? — прошептала Делия, которая была самой старшей.
— Это самый опасный безымень, — пояснила я. — Сначала он заглядывает в окна, высматривая жертву, а потом ночью просачивается малейшую щель и заглатывает присмотренную добычу. Вы видели какая у него пасть?
