И это подводит нас к разговору об искусстве, а оно, как и астрология, использует вранье для того, чтобы показывать людей лучше, чем они есть на самом деле. Танцоры, например, двигаются гораздо более грациозно, чем реальные люди. В кинофильмах, романах и пьесах персонажи разговаривают интереснее, чем мы говорим в действительности, а наши обычные занятия там представляются как нечто действительно важное. Певцы и музыканты издают звуки гораздо более привлекательные, чем те, что производит обыкновенный человек. Архитекторы строят храмы, в них, как нам кажется, происходит нечто чудесное, хотя толком там ничего не происходит. И так далее, и тому подобное.
Искусство ставит человека в центр Вселенной – вне зависимости от того, достоин он этого места или нет. А вот военная наука обращается с ним как с мусором, как и с его детьми, и с городами, где он живет. Не исключено, что военная наука права, исходя из того, что, по сравнению с безграничной Вселенной, человек – существо, достойное презрения. Но я отвергаю это представление и прошу вас меня поддержать. Мой аргумент в поддержку человека – искусство и его воздействие.
Мой друг, литературовед и критик, решил написать статью о том, что я написал. Он перечитал все мои труды, что заняло у него два часа с четвертью, и впал в гнев.
– Знаешь, что ты делаешь? – спросил он меня.
– Нет, – ответил я. – И что же я делаю?
– Покрываешь сладкие пилюли горькой оболочкой!
Что бы я хотел сделать сейчас – позволить своему горькому пессимизму растаять, чтобы оставить вас с полными ртами вязкой ванильной патоки. Но мне все труднее даются такие кондитерские продукты – как раз с тех пор, когда наши военные ученые взяли за правило стрелять по собственному народу. Кроме того, в прошлом январе я ездил в Биафру – там было над чем посмеяться. И эта отвратительная война в Индокитае все продолжается и продолжается!
Тем не менее, я поделюсь с вами теми остатками патоки, что у меня есть.
Часто говорили, что человек теперь гораздо лучше разбирается в технологиях, чем в самом себе, и мир, изобилие и справедливость победят, когда уровень осознания человеком самого себя догонит уровень понимания им современных технологий. Это неправда. Люди надеются на великие открытия в общественных науках, на то, что физическим формулам F = ma и F = mc 2 будут найдены эквивалентные формулы для социальной сферы. Другие полагают, будто мы должны эволюционировать, стать лучше, чем есть, обезьянами с более крупными мозгами. Нам не нужно больше информации, чем у нас есть. Нам не нужен более крупный мозг. Все, что нам необходимо, – умерить собственный эгоизм.
Мы уже располагаем знанием о множестве разумных способов вести себя так, чтобы жизнь на Земле стала лучше. Например: поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой. Семьсот лет назад Фома Аквинский выдал несколько рекомендаций по поводу того, что людям делать с собственной жизнью, и эти рекомендации не были опошлены ни компьютерами, ни полетами на Луну, ни телеящиком. Фома славил семь духовных дел милосердия, к которым относятся: обучай невежественного, дай совет сомневающемуся, утешь опечаленного, порицай грешника, прости обидчика, старайся вынести притеснения и беды, молись за всех – живых и мертвых.
Он также восхищался семью телесными делами милосердия, к которым относил: накорми голодного, напои жаждущего, одень нагого, дай приют бездомному, навещай больных и заключенных, дай выкуп за пленного и предай земле мертвого.
Самый большой обман нашего времени заключается в представлении, что наука сделала религию чем-то безнадежно древним и состарившимся. Единственное, чему наука смогла нанести удар, так это истории Адама и Евы, а также истории Ионы и кита. Все остальное отлично сохранилось, особенно уроки честности и доброты. Люди, которые считают, что для XX века данные уроки не подходят, просто используют науку для оправдания своей жадности и грубости. Наука, друзья мои, не имеет к этому никакого отношения.
Еще одно надувательство. Все почему-то считают, что люди вашего возраста обязаны спасать мир. Однажды я выступал на выпускной церемонии в подготовительной школе для девочек в Кейп-Коде, где живу. Я сказал им, что они слишком маленькие, чтобы спасать мир, и после того, как получат свои дипломы, должны отправиться купаться и плавать на лодках, гулять, а то и просто валять дурака.
Я часто слышу, как родители говорят своим детям, которых они сами считают идеальными: «Ты видишь, как много в этом мире неправильного! Иди и сделай что-нибудь! Мы с тобой! Иди и спаси наш мир!»
Вы на четыре года старше, чем те девочки из подготовительной школы, но вы все-таки еще очень молоды. Вас тоже обманули, если кто-то уже успел убедить вас в том, что нужно идти и спасать мир. Это не ваша забота. У вас нет ни денег, ни власти. Вы не производите впечатления суровой зрелости, хотя когда-нибудь будете и суровыми, и зрелыми. Даже не знаете, как обращаться с динамитом. Спасать мир придется людям постарше. А вы можете им помочь.
Не нужно нести весь мир на своих плечах. Резвитесь и проказничайте, как это подходит людям вашего возраста. Кстати, проказы и излишняя резвость считались нарушением норм морского устава. Какое очаровательное нарушение! Оно означает отсутствие серьезности. Как бы я хотел, чтобы меня с бесчестьем уволили из военно-морского флота США – за проказы и излишнюю резвость!
Многие из вас летом займутся исключительно серьезной работой – вы будете участвовать в избирательных кампаниях наших самых человечных сенаторов и конгрессменов, помогать бедным, неграмотным и безнадежно старым. Отлично! Но не забывайте проказничать!
Когда придет время спасать мир, когда в ваших руках будет достаточно власти и вы будете знать, что к чему, когда люди перестанут смеяться над вашей молодостью, предлагаю вам поработать над созданием у нас социалистической формы государства. Система свободного предпринимательства слишком жестока к старым и слабым, к робким и глупым, а также к тем, кого никто не любит. Они просто не подходят этой системе. У них нет того, что в избытке имеет, например, Нельсон Рокфеллер.
Поэтому давайте делить общее богатство более справедливо, чем мы делали прежде. Пусть у всех будет достаточно еды, достойное жилье и, когда необходимо, медицинская помощь. Перестанем тратить деньги на оружие, которое, слава богу, все равно толком не работает, и начнем тратить их друг на друга. Ничего запредельного нет в том, чтобы иметь пусть и скромное, но изобилие – для всех. Есть же все это в Швеции! Пусть будет и у нас. Дуайт Дэвид Эйзенхауэр однажды заметил, что в Швеции, со всеми ее утопическими программами, огромное количество алкоголиков и самоубийц, а также беспокойная молодежь, способная на бурные выступления. Но даже при этом мне хочется, чтобы Америка попробовала социализм. А если мы начнем много пить и убивать себя, если наши дети станут вести себя как сумасшедшие – мы всегда сможем вернуться к обществу свободного предпринимательства.
Пытки и рев
Когда ребенком я читал рассказы о Робин Гуде, «Белый отряд» Конан Дойла и прочие книги, я так часто натыкался на слово «реветь», что вынужден был посмотреть его в словаре. В книгах, которые я читал, «ревели» плохие парни, когда парни хорошие их по заслугам наказывали. «Реветь» означало плакать громко и безудержно. Хорошие парни в книгах не ревут.
