А поскольку обратная связь не работает и стрессовая ситуация никогда не заканчивается, то ткани изнашиваются: кости разваливаются (остеопороз), мышцы атрофируются (саркопения), а иммунная система сбавляет обороты. Так или иначе, высокие уровни кортизола никому на пользу не идут. Поэтому неудивительно, что в крови долгожителей
[306] его, как правило, немного. Мы, правда, знаем не так много способов избавиться от кортизола, но есть данные о том, что этому способствует активное вовлечение пожилых людей в жизнь общества. Вероятно, этим отчасти объясняются советы от обитателей "голубых зон" стараться жить до старости в кругу друзей и близких – секрет может быть не в социальности как таковой, а в том, чтобы избавиться хотя бы от внешнего хронического стресса
[307].
Движение вниз
Второе дерево, которое начинает со временем хрустеть и ломаться, – сигнальный путь гормона роста. Весь молодой организм – фактически дело его рук. Без него человек, конечно, развивается, но не может достичь нормальных размеров – как это бывает у большинства карликов. За этим процессом тоже стоит сложная система регуляции.
Во главе, как всегда, стоит гипоталамус, который выделяет соматотропин-рилизинг фактор. По его сигналу гипофиз производит собственно гормон роста (соматотропин), а тот уже связывается с рецепторами по всему организму, призывая клетки расти, то есть синтезировать белки и размножаться. В печени гормон роста запускает производство еще одного вещества, которое не сразу признали гормоном, – инсулиноподобного фактора роста – 1 (ИФР-1), и этот белок продолжает его дело, заставляя клетки строить белки и жиры.
ИФР-1, как следует из названия, близкий родственник инсулина, они похожи по структуре и по функциям: инсулин побуждает клетки захватывать глюкозу из крови, поэтому у них становится больше энергии для строительства. И здесь тоже действует сложная система обратных связей: гормон роста снижает
[308] чувствительность клеток к инсулину и заставляет их расщеплять жиры (что сложнее, но эффективнее, чем питаться легкой добычей – глюкозой). А инсулин, наоборот, подавляет выделение гормона роста.
По окончании роста эта система начинает ломаться сразу в нескольких местах. Стареющий гипоталамус производит меньше
[309] стимулирующих сигналов. Клетки гипофиза становятся менее чувствительны к поощрениям гипоталамуса, но начинают сильнее прислушиваться к негативным влияниям – инсулина и жирных кислот. Инсулин запрещает производить гормон роста. Поэтому после 20 за каждые 10 лет его концентрация падает
[310] на 14 %.
Жирные кислоты тоже действуют на гипофиз угнетающе: ведь если в крови много жирных кислот, то зачем заставлять клетки дополнительно расщеплять жиры? А с возрастом именно жирных кислот в крови становится больше. Вероятно, виной всему – старение жировой ткани. Сенесцентные клетки жира не могут справиться с хранением жирных кислот, поэтому их количество в крови возрастает. В ответ на это поджелудочная железа выделяет инсулин, чтобы заставить клетки жира забрать жирные кислоты обратно. Но, поскольку они справиться с этой задачей уже не в силах, концентрация жирных кислот так и не падает, инсулина становится все больше, а оба этих фактора снижают выделение гормона роста. И вслед за этим уже приходит весь набор возрастных проблем: атрофия мышц, хрупкость костей, истончение кожи, проблемы с заживлением ран и так далее.
Проблему с недостатком гормона роста можно было бы решить без особого труда – просто добавляя его в организм извне. Так в 1990-е годы возникла идея гормональной терапии старения: в пилотном исследовании людям старше 65 лет в течение полугода вводили
[311] гормон роста, чтобы поддерживать их организм в "молодом" состоянии. И некоторые улучшения действительно произошли: пациенты набрали мышечную массу и избавились от лишнего жира, в некоторых местах их кости стали плотнее, а кожа – толще.
Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что у этой идеи есть немало
[312] побочных эффектов. На фоне скромных успехов (вроде роста мышц) у пациентов возникли боли в суставах и туннельный синдром (защемление нервных волокон). Кроме того, в некоторых случаях избыток гормона роста подавлял работу инсулина слишком сильно и вызывал в клетках нечувствительность к этому гормону. А это состояние уже может привести к диабету II типа, который опасен тем, что его непросто вылечить до конца. В отличие от диабета I типа, который вызван разрушением поджелудочной железы, диабет II типа нельзя вылечить инъекцией инсулина: гормона в организме достаточно, просто клетки на него не реагируют.
Так или иначе, омолодить пожилых людей гормоном роста пока не удалось
[313]. Но проблема, кажется, не в самом гормоне – людям с естественным дефицитом, какой бывает при некоторых видах карликовости, при опухолях гипофиза или после травмы головы, гормон роста успешно помогает. А вот у стариков терапия почему-то не работает.
Возможно, проблема в том, что дефицит гормона роста в пожилом организме играет какую-то адаптивную роль. Можно представить себе, например, что приторможенная активность клеток помогает защитить
[314] организм от более серьезных возрастных заболеваний – например, того же диабета II типа или рака. В таком случае обычной гормональной терапией обойтись не получится, и лучшее, на что можно рассчитывать, – это гормон роста в очень низких дозах, если у человека не повышен риск развития определенных болезней: например, нет семейной склонности к диабету.
