– Сказать, что вы хотели бы перекинуться парой фраз? – уточнил офицер, не привыкший к подобным формулировкам в официальных разговорах.
– Да-да, именно так, – подтвердил Иосиф Михайлович. – Федор Филиппович меня хорошо знает, но может сразу и не вспомнить.
– Хорошо, я спрошу. Перезвоните по этому же номеру минут через пять.
– Я думаю, он сам перезвонит мне, – самонадеянно сказал Иосиф Михайлович Домбровский, опуская тяжелую трубку на рычаги старомодного черного телефона.
Гравер сидел за столом в своем кабинете, положив перед собой большой блокнот, открытый на странице на букву "К". И уже от руки поверх "К" была выведена буква "Ф". На этой странице черной тушью каллиграфическим почерком была записана дюжина фамилий с номерами телефонов.
Офицер тоже положил трубку и удивленно пожал плечами.
"Странный звонок. Рабочий день только начался, и генерал буквально минут десять как вошел в кабинет.
Ладно, потревожу, тем более, это первый звонок".
Офицер нажал кнопку на пульте и услышал голос генерала Потапчука:
– Входи, я не занят.
Помощник генерала поднялся, открыл двери и оказался в просторном кабинете Потапчука.
– Что скажешь, Александр?
– Странный звонок, Федор Филиппович.
– По существу говори, – нахмурился Потапчук.
Он полюбил определении вроде «странный», «удивительный», «непонятный». Они его раздражали, ведь всему странному и непонятному есть логическое объяснение, и в задачи ФСБ как раз и входит поиск этой логики.
– Вам только что звонил некто Домбровский Иосиф Михайлович, уверял, что вы его знаете…
– Домбровский? – наморщил лоб генерал. Фамилия действительно была ему знакома. – Как ты сказал, Александр, его зовут?
– Домбровский Иосиф Михайлович, – отчеканил офицер.
– Домбровский… Домбровский… – медленно, будто пробуя фамилию на вкус, произнес генерал и чуть заметно усмехнулся: в памяти всплыли прежние времена.
Потапчук звонко щелкнул пальцами. – Ах, Домбровский! Конечно же, знаю, конечно же, он мой старый знакомый. И что он просил?
Офицеру послышались в голосе генерала те же нотки, которые буквально пару минут назад прозвучали в голосе Домбровского.
– Сказал, хочет перекинуться парой фраз, – добросовестно процитировал офицер абонента.
– Ну что ж, соедини меня с ним, с удовольствием пообщаюсь.
– Я ему сказал, чтобы он перезвонил через несколько минут.
– Правильно сделал.
Помощник замялся.
– Но только он ответил, что вы сами ему перезвоните.
– Вот черт, наглец! И жив еще! Я уж думал, он давным-давно в сырой земле. Сколько же ему должно быть лет… Да уж восьмой десяток, – и Потапчук сразу же потянулся к телефону, словно боясь, что в таком почтенном возрасте Домбровский может не дождаться его звонка.
Но тут Федор Филиппович спохватился, что не помнит телефон Домбровского. Номер давным-давно выветрился из его цепкой памяти, хотя раньше ему довольно часто приходилось связываться по службе с Иосифом Михайловичем. Федор Филиппович потер виски ладонями.
Помощник был проницателен.
– Федор Филиппович, проблема с номером?
– Да, Александр, знаешь ли, подзабыл.
– Нет проблем. Сейчас вам скажут.
– Вот за это ты молодец.
Когда офицер покинул кабинет, Потапчук немного ехидно улыбнулся: «Навряд ли он раздобудет номер господина Домбровского. Скорее всего, Иосиф Михайлович звонил из таксофона. Специально, разыгрывал меня, чтобы сказать потом – и никакое ваше ведомство не всесильное».
Офицер появился через минуту.
– Звонили из квартиры. Вот номер, – он положил перед генералом бумажку с написанными адресом и номером телефона.
Потапчук посмотрел на четвертинку белого листа, и на его губах мелькнула чуть грустная улыбка.
"Да, стареешь, братец, годы свое берут. Все хорохоришься, ходишь гоголем, а память-то уже не та. Хотя телефончик у Иосифа Михайловича простой, аж четыре четверки. И забыть его ты, конечно же, не должен был.
Не тренируешь как следует мозг…"
Генерал Потапчук быстро, двумя пальцами, стал нажимать на клавиши телефона. Офицер бесшумно исчез, плотно закрыв дверь: его присутствие при этом разговоре явно не предусматривалось.
– Алло! Иосифа Михайловича можно? – сказал Потапчук, когда на другом конце провода сняли трубку.
– Слушаю вас, Федор Филиппович.
– А что это ты, Иосиф Михайлович, на «вы» начал?
– Да уж" как-то много лет прошло после наших последних встреч… Тебе решать, на «вы» или на «ты» будем.
– Да, лет прошло немало. И когда мы с тобой в последний раз встречались? – задумчиво спросил генерал.
Домбровский тяжело вздохнул:
– Пять лет тому.
– Пять лет тому ты уже на пенсии пробавлялся. Мы с тобой тогда на чьих-то похоронах, кажется, виделись.
– На похоронах генерала Санаева Альберта Сергеевича. Ты еще подмигнул мне с другой стороны гроба из почетного караула.
– Как же, как же, помню… И как ты жив-здоров, Иосиф Михайлович?
– Жив-здоров – не о том речь. Другой у меня к тебе, Федор Филиппович, разговор.
– Давай, говори, чем могу – помогу.
– Федор Филиппович, может, по телефону и не стоило бы?
– Да ладно тебе, говори. Не думаю, что ты станешь разглашать большие государственные тайны, – засмеялся Потапчук. И то: откуда у человека, уже лет десять как ушедшего из органов, какая-либо важная секретная информация?
– А помнишь те времена, Федор Филиппович, когда ты был еще майором и работали мы на Старой площади, в левом крыле на третьем этаже?
– Эка ты куда загнул, Иосиф Михайлович Конечно же, помню.
– Так вот, я по поводу той нашей работы. Есть у меня кое-какие новости.
– Хорошие, надеюсь?
– Были бы хорошие, не стал бы тебя беспокоить, в одиночку бы порадовался… Ты же человек по-прежнему занятой, ни одной минуты свободной, – с некоторой обидой сказал Домбровский.
– Ну, это ты, Иосиф Михайлович, напрасно так. Работы и вправду много, но для старого друга Потапчук всегда найдет время.
– Тогда, может, заскочишь ко мне? Посидим, чайку попьем, кофейку, водочки, коньячку… Надеюсь, ты по-прежнему употребляешь?
– А как же! Масштабы, ясное дело, не те, что прежде: возраст… Но водочка, говорят, кровь чистит, а коньячок сосуды расширяет.
