В США попытка привлечь внимание правительства к прикладным аспектам атомной проблематики связана с именами выдающихся физиков Юджина Вигнера и Лео Сциларда, обратившихся в июле 1939 года к Эйнштейну как наиболее авторитетному ученому на американском континенте. Слова коллег произвели на Эйнштейна очень большое впечатление, и он согласился подписать обращение к президенту. 2 августа 1939 года Сцилард вместе с еще одним замечательным физиком Эдвардом Теллером снова встретился с Эйнштейном. Тот одобрил текст письма и, добавив несколько фраз, подписал его. К письму также прилагался краткий меморандум, поясняющий суть атомных исследований.
Однако, несмотря на авторитет Эйнштейна, внимание Рузвельта к проблеме ядерных исследований удалось привлечь не сразу. Лишь в конце октября 1939 года был создан Урановый комитет под председательством директора Национального бюро стандартов Л. Бриггса. Первый же доклад комитета президенту в ноябре 1939 года содержал утверждения о реальной возможности получения как атомной энергии, так и ядерного оружия.
Следующее заседание Уранового комитета произошло весной 1940 года, и на нем уже обсуждались вопросы деления урана-235 под воздействием нейтронного облучения и свежие разведданные о том, что в Германии исследования урана проводят сотрудники Физического института Общества кайзера Вильгельма. В этот же период времени Сцилард еще раз уговорил Эйнштейна направить Рузвельту письмо, в котором говорилось:
С начала войны в Германии усилился интерес к урану. Сейчас я узнал, что в Германии в обстановке большой секретности проводятся исследовательские работы, в частности, в Физическом институте, одном из филиалов Института кайзера Вильгельма. Этот институт передан в ведение правительства, и в настоящее время группа физиков под руководством К. Ф. фон Вайцзеккера работает там над проблемами урана в сотрудничестве с Химическим институтом.
На основании полученной информации Рузвельт отдал приказ о немедленном разворачивании проекта по созданию ядерного оружия.
Руководителем проекта был назначен 46-летний бригадный генерал инженерных войск Л. Гровс, не понимавший ничего в атомной физике, но имевший обширный опыт руководства масштабными строительными работами и хорошо разбиравшийся в вопросах материально-технического снабжения и финансового обеспечения.
Под руководством Гровса и его команды на территории США быстро выросли прообразы техноцентров будущего – большие и малые «атомные» города и городки. Так, в долине реки Теннесси возник город Окридж с 80-тысячным населением, специализировавшемся на переработке и обогащении урановой руды в уран-235. В пустынной местности на южном берегу реки Колумбия появился город Хенфорд, где уран-238 превращался в оружейный плутоний. Ну а столицей «атомной империи» Гровса стал удаленный участок штата Нью-Мексико под названием Лос-Аламос, расположенный на плато недалеко от города Санта-Фе.
Руководители «Манхэттенского проекта» Лесли Гровс и Роберт Оппенгеймер
В Лос-Аламосе были построены сотни лабораторий, в которых занимались всяческими исследованиями перспективных схем компоновки атомных боезапасов, расчетами критической массы и способов подрыва А-бомб.
Осенью 1942 года генерал Гровс в торжественной обстановке и присутствии всего своего штаба предложил ведущему американскому ядерщику Роберту Оппенгеймеру возглавить научную работу по созданию атомного оружия.
Команда Оппенгеймера заняла Центральную лабораторию в Лос-Аламосе, зашифрованную как «Участок Y», именно там родились на свет проекты всяческих атомных агрегатов под названиями: «Агрегат», «Штучка», «Машина», «Аппарат», «S-1». Урановую бомбу, воплотившую в себе принцип взрывного сжатия в орудийном стволе, почему-то назвали «Большой худышкой», а плутониевый боезаряд с объемным центральным сферическим ядром сразу же поименовали «Толстяк».
Считается, что первое в мире испытание ядерного боеприпаса под претенциозным названием «Троица» (Trinity) произошло 16 июля 1945 года в американском штате Нью-Мексико, на полигоне Аламогордо. Там был взорван плутониевый безоболочечный боезапас имплозивного типа, названный «Штучка», или «Приспособление» (Gadget), эквивалентом около 21 килотонн тротила.
Имплозивная схема подрыва включала генерацию сверхкритического состояния при обжатии делящегося материала сфокусированной ударной волной от обычной химической взрывчатки. Для фокусировки сходящейся ударной волны использовался принцип так называемой взрывной линзы из «быстрой» и «медленной» взрывчатки, включавшей триаминотринитробензол (ТАТВ) и баратол (смесь тринитротолуола с нитратом бария). Это предполагало одновременный высокоточный подрыв по периметру ядерной боеголовки, что составляло труднейшую задачу атомной инженерии.
Таким образом, по официальной версии «Манхэттенский проект» успешно завершился созданием трех разнотипных атомных бомб, включая плутониевую «Штучку», взорванную при самом первом ядерном испытании «Тринити» 16 июля 1945 года, урановый «Малыш», сброшенный на Хиросиму 6 августа 1945 года, и плутониевый «Толстяк», сброшенный на Нагасаки 9 августа 1945 года.
Странности начались после этого, ведь при переходе на отработанные в ходе «Манхэттенского проекта» технологии производства ядерных боеприпасов прошел довольно продолжительный срок. Между тем «Тринити» и боевое применение атомного оружия отделяет всего лишь месяц. Все это не очень понятно с точки зрения ядерной технологии, ведь получается, что летом 1945 года изготовлялось сразу три различных ядерных боеприпаса, настолько разных, что успешное испытание одного из них вовсе не гарантировало штатный подрыв в полевых условиях остальных. Фактически тут требовалось бы целых три ядерных проекта, что было бы нереально, даже для экономики США.
Тем более неясно, почему после успешного подрыва всех трех типов ядерного боезаряда в рамках «Манхэттенского проекта» Гровс тут же не приступил к серийному выпуску частично модифицированных по результатам испытаний А-бомб. Ведь сразу после разгрома Германии и Японии перед англо-американскими союзниками начал возникать призрак будущей холодной войны с Советским Союзом. К тому же уже осенью 1945 года Государственным комитетом обороны СССР было принято несколько беспрецедентных научно-технических и организационных решений, по которым стал разворачиваться советский атомный проект. Стали возникать новые институты, заводы, опытные производства, горно-обогатительные комбинаты и рудники. Конечно же, подобная активность была зафиксирована как английской, так и американской разведкой и вызвала очень большую обеспокоенность у союзников.
Взрыв «Бэйкер», показана белая поверхность воды, потревоженной воздушной ударной волной, и верх полой колонны брызг, образовавшей полусферическое облако. На заднем плане – берег атолла Бикини, июль 1946 года
Тем не менее даже в такой напряженной политической обстановке новые испытания атомной бомбы Соединенные Штаты сумели провести только летом следующего года, и не совсем удачно. Эти испытания под кодовым названием «Перекрестки» были осуществлены на одном из атоллов Маршалловых островов, бывших в то время подопечной территорией ООН под управлением США, в присутствии прессы и многочисленных зарубежных наблюдателей. Операция включала надводный и подводный взрывы атомных бомб, проведенные США 1 и 25 июля 1946 года на атолле Бикини.
