Бедная девочка! На нее наложено сильнейшее проклятие. Такое, что рано или поздно сведет ее в могилу. Пусть медленно, но неотвратимо. И тени тут не помощники, они могут высосать из нее проклятие лишь вместе с жизнью. Тварь могла бы не охотиться на девушку с таким энтузиазмом, жертва обречена в любом случае, это лишь вопрос времени. Хотя, быть может, время в их положении — самое важное. Главное, чтобы отведенных Лотэссе Линсар дней и месяцев хватило на исполнение ее предназначения. Но королевой ей, похоже, не быть.
Глава 27
Лан с трудом сдерживал волнение, вышагивая взад-вперед по комнате, благо пространства хватало. Ему наконец-то позволили встретиться с Лотэссой! До юноши дошли слухи, что энья Линсар больна, однако в подробности его никто посвящать не собирался, предоставляя возможность сходить с ума от тревоги и неизвестности. И вот неожиданно его вызывают во дворец, а протектор, к которому Лана проводили в первую очередь, сообщает о свидании с Лотэссой Линсар.
Хлопнула дверь, и он увидел Тэссу. Девушка бросилась к нему, порывисто обняла, вызвав бурю смятения и счастья.
— Лан!
— Тэсса!
Казалось, они не виделись целую вечность. Сбивчивые вопросы, сменяющие друг друга, улыбки и даже слезы со стороны Тэсс. Минут десять прошло до того, как молодые люди смогли перейти к обсуждению действительно важных вещей.
— Лан, я уезжаю, — сообщила девушка, заставив его сердце болезненно сжаться. — Так нужно.
Очевидно, чувства, обуревавшие юношу, слишком явственно проступили на лице, и Лотэсса, заметив это, поспешила добавить:
— Я вернусь! Непременно! Обещаю тебе!
Обещание, сколь бы искренне не звучало, не успокоило Лана. Да, Тэсс планирует вернуться, но сам-то отъезд это не отменяет.
— Когда ты едешь? — он старался взять себя в руки и выглядеть спокойным, чтобы не расстраивать девушку. — И, главное, куда?
— Скорее всего, через несколько дней, — Тэсса казалась не уверенной в том, что говорит. Наверное, сама точно не знала. Значит, решает не она.
— Куда?
— Прости, Лан, я не могу тебе сказать! — в ее прекрасных глазах вновь блеснули слезы. — Я поклялась Дайрийцу, — видя удивление на лице юноши, она поспешно продолжала. — Это было его условием, иначе он бы не позволил нам увидеться. А я бы не вынесла этого! Не смогла бы уехать, не простившись с тобой! Прости, — беспомощно повторила Лотэсса.
Простить ее за то, что она дала вынужденную клятву узурпатору ради возможности увидеться с ним!
— Тэсс! — воскликнул Лан. — Как ты можешь так говорить?! Как можешь просить прощения?! Я с ума сходил, не имея возможности увидеть тебя! И дал бы любую клятву за право встретиться хоть на час!
Девушка улыбнулась, стирая ладонью следы слез.
— Если ты не можешь сказать, куда едешь, скажи хотя бы, почему? — он шагнул к Тэссе, с трудом удерживаясь от желания стереть слезинки с ее щек. — Торн рассказал про покушение. Это правда? Ты уезжаешь из-за этого?
— Правда, — Тэсс снова стала серьезной и печальной. — И ты прав, я уезжаю из-за этого. Ты можешь решить, что я слишком трясусь за свою жизнь, — не дав Лану возразить, она продолжала. — Я не боюсь умереть, но мне убедительно разъяснили, что я не имею права распоряжаться собственной жизнью, а за мою смерть другим придется платить слишком высокую цену. Лан, то же самое касается и тебя, и твой матери. Умоляю, береги себя и эну Алдору! Знаю, не мне это говорить и не тебе — слушать. Я еще не забыла, что сама подбивала вас на этот безумный мятеж. А ты… ты гораздо разумнее меня, хоть и младше.
Дался ей этот возраст, с досадой подумал Лан. Когда уже проклятая разница в годах станет неважной? Когда ему стукнет двадцать, а ей — двадцать три? Или ждать еще дольше? Юноша внимательно вслушивался в каждое слово собеседницы, но на заднем плане сознания неотступно билась одна мысль. Смеет ли он признаться ей в любви? Будет ли это правильно? Им предстоит долгая разлука, и кто знает, когда они свидятся снова. Почему бы заветным словам не прозвучать сейчас? Повод как нельзя более подходящий. С другой стороны, его признание может напугать и даже оттолкнуть Лотэссу, а расставаться на такой ноте было бы ужасно. Зря Тэсс считает его разумным, в данный момент ему очень нелегко удержаться от безрассудства.
— И еще одно… — девушка выглядела смущенной. — Дайриец поедет со мной.
— Что?! — не поверил Лан. — В любое другое время я бы только порадовался известию, что узурпатор оставляет Вельтану, но почему он решился на это сейчас? Тоже боится покушений?
— Нет, — вздохнула девушка. — Он за меня боится. Слишком я ценная фигура в его планах, чтобы позволить мне умереть или даже поручить кому-то другому. Хотя, возможно, я просто чего-то не знаю.
— Протектор рассказывал мне об ильдовском кольце и том, кто за ним охотится.
— Что он сказал тебе? — Тэсса выглядела напряженной.
— Не так уж много. Сказал, что кто-то хотел убить тебя, а король спас… дважды. Похоже, он вошел во вкус, — мрачновато усмехнулся парень. — Так понравилось тебя спасать, что возомнил себя…
— Хранителем, — неожиданно вставила она.
— Ну, чем-то в этом роде, — согласился Лан. — И ради этого даже готов оставить трон пустовать.
— Только на время, — уточнила Лотэсса. — Он лишь проводит меня до места и вернется. Я понимаю, что отсутствие короля — тот еще соблазн, но вряд ли это настоящий шанс что-то изменить. Дайриец оставляет за себя Торна, а это…
— Я понимаю, — кивнул он.
Лан напряженно думал. Он просто не может отпустить Тэсс одну неизвестно куда, да еще и в обществе Дайрийца. Может, она и ценная фигура в его планах, но кто знает, каковы эти планы… Вполне возможно, согласно планам узурпатора, Лотэсса Линсар не должна вернуться в столицу. Нет, совершенно невозможно отпустить ее в неизвестность!
— Тэсса, — юноша опустился на колени. — Я понимаю, насколько дерзка моя просьба, но молю тебя нарушить клятву и сказать, куда же все-таки тебя везут, — видя растерянность на ее лице, он постарался объяснить. — Я не верю Дайрийцу, не могу отпустить тебя с ним, не зная, куда! Прошу, Тэсс!
Девушка молчала, она так задумалась, что даже не спешила поднять парня с колен. Когда она наконец заговорила, Лан сразу понял, что надеяться не на что.
— Лан, прости, я не могу, — Лотэсса старалась предать голосу решимость. — Мы не имеем права поступаться честью, ничто не может служить оправданием. Иначе что будет отличать нас от тех, кого мы ненавидим и презираем? Мне плевать на доверие Малтэйра, но я сдержу данное слово.
— Прости, — слова звучали тускло и безжизненно. — Ты права. Я не должен был…
— Но, — серьезное лицо внезапно осветила улыбка, — я отнюдь не обещала не давать о себе знать… Как только доберусь до места и на прощанье помашу платком с крепостных стен его дайрийскому величеству, сразу напишу тебе и все расскажу. Клятва касалась только сегодняшнего свидания.
