За пять лет сестра Жюли повзрослела. Если бы Амели встретила ее во дворце, то ни за что бы не узнала. Впрочем, она и видела ее лишь однажды.
— Не волнуйся, дорогая Грета, это на самом деле я.
— Ох, ваше высочество, — девушка приблизилась к ней почти вплотную, и она почувствовала, как дрожит ее худенькое тело, — я так рада, что вы пришли! Принцессе нужна помощь, а мы никому не можем доверять. Мы не можем выбраться из дворца и не можем обратиться к герцогу Лабраденскому — во всяком случае, пока ее высочество не прочитает книгу. А она еще только-только выучила буквы и, боюсь, еще не скоро сможет складывать их в слова. Но я учу ее — каждый день. А «Подлинную историю Анагории» мы спрятали в укромном месте — даже если люди герцога нас найдут, то хотя бы без книги. Принцесса еще маленькая, но уже многое понимает. Она знает, что должна вести себя тихо как мышка. Она ест всё, что мы ей даем, и не жалуется на холод.
Амели с трудом сдержала слёзы. Она еще не была знакома с принцессой Вероник, но уже любила ее.
— Завтра во дворце состоится прием, на который прибудут много гостей. Среди них будет и герцог де Тюренн. Надеюсь, он сможет вывезти принцессу в своей карете. Но вы же понимаете, Грета, что вам и Натанэлу придется пока остаться здесь.
Девушка кивнула без раздумий:
— Конечно, ваше высочество. Главное, чтобы принцесса Вероник была в безопасности. Герцог научит ее читать, а к тому времени вы придумаете, как вывезти из дворца и книгу.
Они условились встретиться у этой же бочки через день на рассвете — уже после бала. Амели подождала, пока Грета скроется в темноте, и снова прочитала заклинание невидимости. До апартаментов она добралась без приключений.
Вскоре после нее вернулись и Фернан с Жюли. Горничная была белой от страха. Но их прогулка тоже оказалась успешной. Никто не заподозрил подмену — стража пропускала их повсюду без лишних вопросов.
До полуночи они делились впечатлениями и впервые за много дней смеялись.
22. Бал
И несмотря на то, что баронесса упорно утверждала, что вечером состоится не бал, а всего лишь прием, между собой девушки называли его исключительно балом.
— Будет ли принц на балу? — уточнила за обедом графиня де Карильен.
Девушки замерли, ожидая ответа. Даже Амели замерла. Замужество ее пока интересовало мало, но принца столь тщательно скрывали, что его личность взбудоражила и ее воображение.
— Да, — наклонила голову баронесса, — если не случится ничего непредвиденного, то его высочество посетит приём.
Щеки невест порозовели, а Элинор даже охнула.
— А если на балу мы получим приглашения на танцы от других мужчин, — спросила принцесса Лабраденская, — позволительно ли нам будет с ними танцевать?
— Хороший вопрос, — похвалила ее баронесса. — Мы специально обсуждали его с герцогом. Да, это позволительно. Более того, это — возможность продемонстрировать всем гостям и самому принцу ваше танцевальное мастерство. Но, разумеется, танцевать более одного танца с одним и тем же мужчиной недопустимо.
— А нужно ли нам будет демонстрировать на балу наши магические способности? — полюбопытствовала виконтесса де Леруа.
— Что вы!!! — баронесса Дюамель замахала руками. — Ни в коем случае! Для этого будут отдельные испытания. А на этом приеме вы должны показать совсем другие умения. Надеюсь, ваши наряды готовы?
Графиня Моник негодующе хмыкнула, но всё-таки промолчала.
Гости стали прибывать во дворец ближе к вечеру. И по обилию карет, подъезжавших ко крыльцу, было понятно, что прием будет отнюдь не маленьким.
— Ах, ваше высочество, вы, наконец, увидите принца! — волновалась Жюли, укладывая волосы хозяйки в замысловатую прическу.
Амели хмыкнула:
— Принцы бывают непременно прекрасными только в сказках. Может быть, этот окажется чудовищем — не зря же его скрывали столько времени.
— Ох, ваше высочество, — горничная неодобрительно покачала головой, — вы не должны так думать! И я не понимаю, почему вы не хотите надеть на прием ваши восхитительные изумруды. Они бы так подошли к вашему платью!
Она, действительно, предпочла надеть бриллиантовое колье, хотя имела полное право носить драгоценности, дозволенные лишь членам королевской семьи Анагории. Но появиться в изумрудах на приеме, где герцог Ламанский и его сын впервые предстанут в качестве первых лиц государства, показалось ей некорректным. Наверняка, они захотят быть единственными, кто наденут изумрудные знаки отличия в этот вечер.
Впрочем, бриллианты тоже смотрелись роскошно.
Девушки появились в тронном зале уже после того, как он наполнился гостями. Они входили туда по одной — как только распорядитель объявлял их титулы.
К ним было приковано особое внимание, гости — и мужчины, и женщины, — разглядывали их оценивающе, с нескрываемым любопытством.
Последним появился герцог Ламанский в серебристо-зеленом наряде. Гости приветствовали его поклонами и реверансами. Принца с ним не было, и разочарованный вздох прокатился по залу.
Впрочем, обсудить этот факт собравшиеся не успели — заиграла музыка. Открыть танцевальный вечер выпала честь графине де Карильен — именно ее пригласил хозяин дворца. Моник вышла в центр зала, сверкая торжествующей улыбкой.
После того, как главная пара сделала круг, к танцующим присоединились и другие гости.
Амели пригласил высокий статный офицер-кариниец. Он был надежен как скала, но довольно неловок.
— Простите мою неуклюжесть, ваше высочество, — то и дело извинялся он. — Я чаще бываю на поле боя, чем на балах.
Она охотно простила — на ноги он ей не наступал, а всё остальное не имело значения.
В следующем танце она кружилась по залу с элегантным вельможей в напудренном парике. Он мог бы показаться симпатичным, если бы не надменное выражение, словно маска застывшее на его лице.
— Ваше высочество, — обратился он к ней после первого же па, — хочу заверить вас в своем совершеннейшем к вам почтении. Ваша красота ослепительна, и вы заслуживаете короны королевы как никакая другая из присутствующих здесь дам. Но на случай, если его высочество всё-таки решит по-другому, осмелюсь предложить на роль вашего жениха свою скромную кандидатуру. Надеюсь, ваше высочество не сочтет это за дерзость. Мой род достаточно знатен.
Амели чуть наклонила голову, подтверждая, что услышала его предложение. Она не сомневалась, что за время бала он повторит эти слова каждой из невест.
Она не была любительницей столь чинных танцев и, чтобы избежать очередного приглашения, вышла на балкон. Туда же спустя несколько минут пришел и герцог де Тюренн.
— Ваша светлость, как я рада, что вы приехали! Нам столько всего нужно обсудить.
Он поднес палец к губам, давая понять, что и у стен есть уши. Она перешла на шепот:
