Громкая волна охов и вздохов прокатилась по залу. Амели побоялась посмотреть в ту сторону, где стоял герцог де Тюренн — старый маг такого уж точно от нее не ожидал.
— Правильно ли я понял, ваше высочество, — нахмурился герцог Ламанский, — что вы отказываетесь от участия в отборе?
Она кивком подтвердила, что он понял ее правильно.
— Ну, что же, это ваше право! Я удивлен, но одновременно и восхищен вашим поступком — чтобы отказаться от возможной короны, нужно немалое мужество. Возможно, когда-нибудь вы будете об этом сожалеть.
— Возможно, ваше высочество, — согласилась она. — Но если позволите, я хотела бы обратиться к вам с просьбой. Я не чувствую в себе достаточно сил, чтобы стать королевой Анагории, но я трепетно люблю эту страну и хотела бы просить у вас дозволения остаться здесь на какое-то время.
— Да, разумеется, ваше высочество! — заверил ее герцог. — И для этого вам не нужно мое дозволение. Вы — сестра его величества Роланда Седьмого, и Анагория — ваш дом, где вам всегда будут рады.
Она присела в реверансе, благодаря его за эти слова.
— Не сочтите за дерзость, ваше высочество, но я добавлю к этой просьбе еще одну, и связана она с ее высочеством Вероник. Не сомневаюсь, принцесса вскоре найдется, и когда это произойдет, позвольте мне взять на себя ее воспитание. К этому обязывает меня и родство с ее отцом, и дружба с ее матерью. Мы можем удалиться в ту резиденцию, которую вы нам определите. Мне важно лишь быть рядом с ее высочеством, пока она еще ребенок, служить ей поддержкой и опорой.
Она заметила, что глаза герцога Ламанского заблестели от набежавших слёз.
— Это благородная просьба, ваше высочество, — торжественно заявил он. — И я с радостью удовлетворю и ее. Думаю, девочка будет рада, если ее опекуном станете именно вы.
Амели вернулась на свое место под взглядами вельмож и магов. Кто-то смотрел на нее с удивлением, кто-то — с насмешкой. Наверняка, многие считали ее сумасшедшей. Но ей не было до этого никакого дела. Она уже успела заметить одобрение на лицах двух самых близких в этом зале ей людей — Фернана и старого мага. Этого было достаточно.
34. Две невесты принца
А с кресла уже поднялась Элинор. Виконтесса была взволнована, и голос ее дрожал так же, как у Амели.
— Ваши высочества, я бы тоже хотела поблагодарить вас за то высокое доверие, которого вы меня удостоили. Я понимаю, что на этом отборе я — человек почти случайный. Я не имею отношения ни к одной королевской семье, но мой род достаточно древний и знатный, чтобы его высочество не считал брак со мной мезальянсом. И мое происхождение не является сомнительным.
Амели видела, как при этих словах гневно сжала кулачки графиня де Карильен, и подумала, что Элинор зря разозлила Моник. Можно было бы обойтись без столь прозрачного намека на основной недостаток соперницы.
— И раз уж я должна сказать сейчас, почему его высочество должен выбрать именно меня, то мне хотелось бы напомнить, чем я отличаюсь от других невест на отборе. Я родилась и выросла в Анагории, и ради своей родины на многое готова. Я ничуть не хочу обидеть уважаемую графиню де Карильен, но согласитесь, есть немалая разница в нашем с ней отношении к Анагории. Ее сиятельство никогда не сможет полюбить эту страну так, как люблю ее я. Я знаю наш народ, наши обычаи, что может служить немалым подспорьем его высочеству. Без ложной скромности могу заявить, что на протяжении многих лет я самостоятельно практикуюсь в магии и уже добилась немалых результатов. И если его высочество остановит свой выбор на мне, то я постараюсь сделать так, чтобы он никогда не пожалел об этом.
Герцог Ламанский благосклонно кивнул. Принц выдавил из себя улыбку.
А вот Моник в течение всего выступления соперницы скептически кривила губы.
Вперед выступил герцог де Тюренн. Поклонившись хозяевам, он предложил:
— Может быть, ваши высочества пожелают задать девушкам какие-то вопросы?
Он тоже волновался, и Амели прекрасно понимала, почему. Его племянница могла стать королевой.
Принц покачал головой — вопросов у него не было. А может быть, он не решался их задать, боясь, что задрожит голос. А вот герцог Ламанский спросил:
— Ваша милость, магией каких стихий вы владеете?
Амели показалось, что виконтесса на мгновение задумалась.
— Магией воды, ваше высочество.
— Только одной? — хмыкнула графиня де Карильен. — И она хочет стать королевой?
Амели не симпатизировала Моник, но подумала, что на месте такого слабого принца, как Армэль, она бы выбрала именно ее. Да, у графини дурной характер, но она из тех, кто способен принимать решения и нести за них ответственность. У нее сильная магия и смелый характер. И хотя ей не свойственно благородство, уж такую-то малость королеве можно простить.
Герцог Ламанский взмахом руки позволил Элинор вернуться на место. Теперь уже с кресла поднялась Моник.
— Мои соперницы уже сказали вашим высочествам слова благодарности, к которым я в полной мере присоединяюсь. А поскольку сейчас мы состязаемся только с виконтессой, позвольте мне остановиться на тех же вопросах, что и она.
Возражений со стороны герцога не последовало, и графиня продолжила:
— Я не буду говорить о своем происхождении — оно вам известно. Да, оно не столь безупречно, как у мадемуазель Элинор, но зато во мне течет королевская кровь. Брак со мной даст его высочеству поддержку со стороны Каринии.
Это было весомым аргументом, и Моник знала это.
— Виконтесса сказала, что я, будучи рождена за пределами Анагории, не смогу полюбить эту страну так, как любит ее она. Но это неправда! На своей родине в детстве я испытала множество унижений, и если Анагория будет добра ко мне, я клянусь, что полюблю ее всем сердцем. Что же касается магии…
Тут графиня бросила такой взгляд в сторону виконтессы, что нетрудно было догадаться, что именно сейчас она нанесет свой основной удар.
— Я владею магией воздуха и магией земли. Виконтесса же сама признала, что владеет магией только одной стихии. Впрочем, в этом не было бы ничего страшного, если бы эта магия была развита у нее достаточно сильно. Но это не так! У мадемуазель Элинор — слабый дар, и сколько бы она не практиковалась, развить его невозможно.
— Нет! — возмущенно вскочила с места ле Леруа. — Ваше высочество, она не имеет права так говорить! Она пытается меня оболгать!
Герцог де Тюренн растерялся, а герцог Ламанский суровым взглядом пресек шум в зале и сказал, обращаясь к графине:
— Ваше сиятельство, вы не должны разбрасываться голословными обвинениями. Силу всех участниц отбора оценивали королевские маги. Виконтесса прошла испытание, так же, как и вы.
Моник усмехнулась:
— Простите, ваше высочество, но ваши маги недостаточно бдительны. На первом испытании они не заметили, что мадемуазель Элинор помогали.
