В горле у Леры ком размером со вселенную. Она не может вымолвить и слова. Только выхватывает кошелек и отсчитывает более чем щедрую плату для таксиста.
– Не надо, – мужчина тормозит у обочины, высаживая их. – Поторопитесь.
Лера бежит к охваченному дымом зданию, стараясь не думать о том, что уже поздно. Несмотря на тридцать первое декабря и двадцатиградусный мороз, пожар собрал немало зевак. Лера случайно толкает подростка с осветленной челкой, который записывает себя на смартфон на фоне пожара.
– Эй, вообще-то я в прямом эфире! – возмущается юный блогер, но Лера торопится вперед.
За время, что они были в пути, пламя потушили.
– Пожарные ведут проливку здания, – доносится до Леры бодрый голос корреспондентки, стоящей за заграждением.
Лера бросается вперед, расталкивая зевак. Но за ленту, протянутую между толпой и домом, ее не пускают.
– Туда нельзя! – на ее пути встает хмурый пожарный в каске.
– У меня там… – Лера осекается. Кто ей Ник? Готова ли она признать, как много он для нее значит? Или она уже опоздала? Вместо имени из горла вырывается сдавленный всхлип.
– Не волнуйтесь. Все люди из здания эвакуированы, – успокаивает ее пожарный, не давай пройти.
– А Ник Красавин? – Ее захлестывает тревога, и она повышает голос: – Пожарный? Он жив?
Мужчина, стоящий на ее пути, хмурится, и у Леры сердце падает в пропасть.
– Что с Ником?! – Она хватает пожарного за грудки. – Он там?
Мужчина не отвечает, и она, подпрыгивая, заглядывает ему за спину. Вот он – подъезд, в который вошел Ник, когда языки пламени рвались из окон. В таком пламени не выжить ни кошке, ни человеку.
– Ник! – в отчаянии кричит Лера. – Ник!
И вдруг кто-то мягко трогает ее за плечо.
– Отстань, Том! – Она дергает плечом, вглядываясь в задымленный провал подъезда, в надежде, что оттуда, как в кино, выбежит Ник с кошкой на руках.
– Лера! – настойчиво зовет ее голос за спиной.
И она не сразу понимает чей. А когда оборачивается, видит перед собой Ника. Он в форме пожарного, но без каски, а щеки перемазаны сажей. Но главное – живой!
– Слава богу! – Лера бросается ему на шею: – Ты цел!
– Да, вообще-то… – Парень явно ошеломлен – и ее появлением, и ее напором.
Лера, смутившись, убирает руки и тихо спрашивает:
– А кошка?
– Кошка тоже цела. – Он ищет кого-то в толпе и указывает Лере: – Вон там, видишь?
Лера приподнимается на цыпочки и видит на детской площадке знакомую девочку с косичками. На девочке розовый пуховик, а из-за пазухи выглядывает кошка.
– Черная, – счастливо улыбается Лера. – Как же ты ее нашел, в дыму?
– Повезло. – Ник пожимает плечами, как будто спасать кошек и людей в огне для него – обычное дело. И Леру захлестывает гордость. Он изменился. Стал мужчиной. Его отец мог бы им гордиться. Она хочет ему это сказать, но Ник ее перебивает:
– А ты как тут оказалась?
– Увидела пожар в новостях, а потом как ты забежал в горящий дом… – Лера осекается, понимая, что выдала себя с головой. Ну и пусть! – Я тебя не отвлекаю?
– Меня отстранили от заливки здания, – признается Ник, косясь на стоящие рядом пожарные машины.
– За что?
– За кошку. – Ник усмехается и отводит Леру в сторону от заграждения.
Зеваки расступаются перед высоким плечистым пожарным, а Лера идет за ним с бешено бьющимся сердцем. Она не видит Тамару, которая стоит среди толпы и провожает их растроганным взглядом.
– И много пожаров ты уже потушил? – спрашивает Лера, когда они останавливаются поодаль от толпы.
– Это первый. – Ник смущенно улыбается.
– Правда? – удивляется Лера.
– У меня четыре месяца стажировка была, и только вчера допустили к работе.
– И уже в новости попал!
Красный вязаный шарф Леры сбился, обнажая рисунок на шее.
– Ты сделала тату? – Ник завороженно смотрит на графичный зигзаг на коже Леры.
– А, это… – смущается Лера. – Я просто закрыла шрам.
– Молнией?
– Она повторяла контуры шрама, – Лера отводит взгляд.
Ник крепко обхватывает ее за подбородок и заставляет поднять на него глаза.
– Только поэтому?
– Ладно-ладно! Я скучала по тебе!
– А почему тогда не позвонила? – В синих глазах Ника разгорается пламя.
– А сам?
– Ты же сказала мне уйти и никогда не возвращаться!
– Да, но… – Лера закусывает губу. – Я сказала это пикаперу Нику, а теперь ты пожарный, который спасает людей. И кошек.
– И что ты скажешь пожарному Нику? – Ник улыбается, но глаза его темнеют от волнения.
– Ты классный парень. Давай попробуем начать сначала?
Ник качает головой:
– Сначала не получится.
«Но почему?» – чуть не вырывается у Леры, но она только закусывает губу до крови и кивает:
– Ты прав, слишком поздно.
– Дурочка ты моя, – Ник привлекает ее к себе и снова улыбается. – Сначала не получится, потому что у нас обширная предыстория. И я никогда не забуду тех дней, что провел тут. – Он тычет пальцем в Лерину дубленку где-то там, где сердце. – Поэтому я предлагаю продолжить. С того момента, на котором мы остановились.
Ник привлекает Леру к себе и жарко целует. Его губы обжигают, как огонь пожара, и пахнут дымом. Лера мгновенно покрывается испариной под дубленкой, как будто они с Ником стоят не на двадцатиградусном морозе, а прямо над жерлом действующего вулкана где-нибудь на Сицилии. С Ником она всегда как на вулкане, и это ей нравится. Вот только…
– Когда мы остановились, я была в простыне, – шепчет она в раскрытые губы Ника.
– Я не против. – Его синие глаза вспыхивают огнем, и Лера сгорает в этом пламени.
Леру и Ника будят фейерверки за окном.
– Эй! – Лера подпрыгивает на кровати и трясет спящего Ника за плечо. – Проснись!
– Что такое? – Ник резко поднимает голову с подушки. Темноту за окном озаряет очередная вспышка салюта. – Пожар?!
– Новый год! Мы его проспали! – с досадой стонет Лера.
– Хочешь выйти во двор и посмотреть на салют? – предлагает Ник.
– Нет.
– Тогда почему ты расстроена?
– Но это же Новый год! Как его встретишь, так и проведешь!
Ник хитро улыбается:
– А мы проспали его под одним одеялом?
– Дошло наконец!.. А над чем ты смеешься?
