Шей посмотрел на него непонимающе.
— Пророчица, воин, — пояснил Силас. — Кстати, мы все здесь из-за нее.
— Она была первой Ищейкой, — добавил Монро. — Она же — твоя тетя, только через несколько поколений. Родословная Наследника восходит к прародительницам — Эйре и Циан.
— А Эйра — это кто? — спросила я.
На лицо Монро словно облако набежало. Он посмотрел на Шея.
— Основоположница рода, к которому принадлежит Шей. Сестра Циан и — первая Хранительница.
— Они сестры? — поразился Шей. — Как такое может быть?
Силас прочистил горло, несколько раз кашлянув.
— Только давай попроще, ладно? — прорычал Коннор. Он бесцеремонно лег на пол и вытянулся, подмяв под себя груду бумаг и сделав из них импровизированную подушку.
— Да это не такая уж длинная история, — пробормотал Силас.
Коннор закрыл глаза.
— Интересная история, — добавил Силас умоляюще.
— Интересная? — переспросил Коннор, раскрывая глаза. — Да это ад кромешный, вот что это такое.
— В смысле, захватывающая, — поправился Силас.
— Да, наша жизнь стала адом, а ты зовешь это хорошей литературой.
— Дай ему рассказать историю, — сказала Эдна безапелляционным тоном и жестом дала понять Силасу, что он может продолжать. — Итак, когда-то давным-давно…
Силас просиял.
— Мир духов не был скрыт от людей. Люди по всему миру общались с духами Земли и темными силами. Большинство людей называют эти силы «магическими», но на самом деле это слишком простое определение.
— Это почему? — спросил Шей.
— Связь с силами Земли — естественная связь. Силы эти тесно переплетаются со всем, что сопутствует жизни на этой планете. Они — часть единой системы, общей энергии. Способность пользоваться этими силами распределена между людьми неравномерно, но потенциальная возможность есть у каждого.
— Так в чем тогда сложность? — осведомился Шей хмуро. — Если магия — часть любого человека?
— Не только человека, — поправил Силас. — Но и животных, растений, земли, неба, камней. Всего.
— Проблема не в магии элементов, Шей, — сказал Монро тихо. — Дело в том, что в мире действуют и другие силы.
— Ты имеешь в виду нечисть? — спросила я, чувствуя, как по спине крадется холод. — Призраков и суккубов?
Монро кивнул.
— Прямо в точку, волчица, — одобрительно хмыкнул Силас. — Нечисть обладает силой, которая как бы противопоставлена могуществу Земли. Все они — часть того же мира, но существуют как бы отдельно. Как близнецы или жители параллельного мира.
— Близнецы, но злые, — засмеялась Эдна. Шутка никому, кроме нее, веселой не показалась.
— Совершенно верно, — кивнул Силас. — Когда люди были тесно связаны с миром духов, некоторые считали, что использовать нечисть для собственных целей — нормальное дело.
— А почему не сохранилось никаких свидетельств? — спросил Шей. — Если, как ты говоришь, люди всегда знали о существовании нечисти?
— Вот это номер, — поразился Силас. — Я считал тебя человеком образованным. Ты что, ни одной исторической книги не прочел?
— Естественно, я читал, — сказал Шей.
— В таком случае, если бы ты читал внимательно, ты бы заметил, что люди примерно до середины девятнадцатого века только и делали, что говорили о ведьмах, демонах и прочих чудовищах.
— Я думал, это просто предрассудки, — пояснил Шей, сердито сдвинув брови.
— Наука, прогресс и современная эпоха, — улыбнулся Силас. — Давайте похлопаем Хранителям.
Мы с Шеем обменялись ничего не понимающими взглядами.
— Ты забегаешь вперед, Силас, — сказал Монро.
— Да, ты прав, приношу извинения, — отозвался Секретарь. — Я хотел сказать, что слово «предрассудки» появилось совсем недавно. Оно используется для того, чтобы дать общее определение всему, что выходит за рамки понимания человека. Всем тем ужасным существам, вполне реальным, кстати, которых просто очень трудно контролировать. Этим словом воспользовались как инструментом, при помощи которого удобно переписывать историю. И крайне удачно воспользовались, надо сказать.
— Ты, должно быть, шутишь, — сказал Шей недоверчиво.
— Нет, не шутит, — как всегда, безапелляционно заявила Эдна.
— Так что же случилось на самом деле? — спросила я, вспомнив о том, что стена лжи окружала меня с самого детства.
— Как я уже сказал, использовать элементарные силы можно и нужно, зато от нечисти всегда было много проблем. Эти существа никогда не ладили с людьми.
— Почему? — спросил Шей.
— Ты уже сам это видел, — сказала я. — Мы — их пища. Призраки, суккубы и инкубы питаются тем, что можно извлечь из нас. Они паразитируют на темных сторонах натуры, на наших страданиях.
Лицо Эдны позеленело, но она отбежала в сторону, когда Монро, обойдя вокруг стола, попытался взять ее за руку.
— О, — сказал Шей тихо. — Да, конечно. Прости.
Силас махнул рукой, дав понять, что прощает его невежество.
— Да ничего страшного. Итак, в давние времена некоторые люди, благородные и честные, взяли на себя задачу укрощения сил зла. Они запретили обычным людям общаться с нечистью, потому что те не ведали, что творили, и не знали, что играют огнем. Эти люди совместными усилиями ограничили власть сил зла на Земле.
— Но ты же сам говорил, что призраков, к примеру, победить нельзя, — возразила я.
— Призраки здесь объявились недавно, — пояснил Монро.
— Да, относительно недавно. Около пятисот лет назад.
— Это называется «недавно»? — изумилась я.
— В масштабах истории — недавно, — сказал Силас. — Призраки пришли с Хранителями. До их появления маги могли вызывать только инкубов и суккубов. У них больше черт, присущих человеку, и они легко попадают в этот мир, большого искусства от того, кто их вызывает, не требуется.
— А откуда взялись Хранители? — спросила я, чувствуя, что не в силах больше сдерживать любопытство.
— Я сейчас до этого дойду, — сказал Силас, не обращая внимания на мой тон. — Древние воины, взявшие на себя обязанность охранять мир от существ из параллельного мира, всегда добивались успеха. Они постоянно были начеку, умели укрощать свои страсти и обладали большой силой. Благодаря им мост между мирами пересечь не удавалось никому. Они прекрасно понимали, какой вред могут нанести существа из параллельного мира. Но в шестнадцатом веке появилась одна женщина-рыцарь. Она была прекрасна, харизматична и непобедима. Она нашла новую цель для себя и своих солдат. Ее звали Эйра.
— Что же она сделала? — спросил Шей едва слышно.
