Он полулежал на земле, опираясь на локоть здоровой руки. Вторую руку, изодранную до кости, он прижимал к груди. Сабина присела на корточки, чтобы осмотреть раны. Брин, Мэйсон и Нев стояли рядом, не меняя волчьего обличья. Они жались друг к другу и старались держаться на некотором расстоянии от остальных.
Эдна не ответила на вопрос Итана. Она лежала у ног Коннора, обмякшая, как тряпичная кукла. Коннор присел, погладил девушку по голове и осмотрелся.
— Похоже, мы на крыше здания рядом с клубом.
— На крыше? — переспросил Итан. — Он прав, Эдна?
— Оставь ее в покое, — прорычал Коннор.
— Я не хочу ее доставать, — признался Итан, — но мы еще не ушли от погони. Нужно возвращаться в Денвер.
Эдна привстала и с трудом поднялась на ноги. Коннор хотел поддержать ее, но она отстранилась.
— Он прав, нужно уходить. Да, мы на крыше здания по соседству с клубом. Я открою дверь в Чистилище. Дайте мне немного времени.
Эдна, пошатываясь, отошла на несколько метров и вытерла слезы рукой.
Я присела на крышу, обернулась девушкой и подтянула колени к груди. Мне хотелось подойти к ребятам и убедиться, что они целы и невредимы. Наверное, впервые увидев портал, они испытали шок, хотя после кровопролитного сражения их вряд ли можно было чем-то напугать. Но что-то мешало мне присоединиться к ним. Я не могла думать ни о чем другом, переживая вновь и вновь то, что произошло в северном блоке. Закрыв глаза, я ощутила не только горе. В том, что случилось там, была какая-то загадка.
«Такой же дурак, как твой отец».
То, что сказал Эмиль, не имело смысла. Я вспомнила дьявольскую улыбку, которой он сопроводил эту странную фразу. По коже побежали крупные мурашки. Зачем бы ему называть самого себя дураком? Может быть, он решил, что так ему будет легче убедить Рена убить меня, зная, что тот все еще любит меня? Я снова почувствовала горечь утраты, когда поняла, что шансы снова увидеть Рена стремятся к нулю. Если даже мы и увидимся когда-нибудь, то только как враги.
— Калла?
Я открыла глаза и увидела Сабину. Она встала на колени напротив меня. Она была не одна; все ребята — Мэйсон, Нев и Брин — стояли позади нее. Они уже успели сменить обличье.
— Что? — спросила я.
Сабина посмотрела на меня. Ее глаза горели от лихорадочного волнения.
— Я была слишком занята дракой и не сразу заметила, что вы вернулись одни. Но теперь я вижу, что мы здесь, а они остались…
Грудь сжалась, стало трудно дышать.
— Они погибли? — спросила Сабина, произнеся последнее слово с трудом. Я не нашла в себе сил, чтобы ответить: в горле пересохло, слова не шли. Взглянув в ее печальные глаза, я решила, что не хочу делиться с ребятами тем, что видела в северном блоке: все было еще хуже, чем Сабина себе представляла.
— Неужели все погибли? — шепотом спросила Брин. — Даже Рен?
— Нет, — тихонько произнесла я.
Коннор подошел к нам, встал позади меня и положил руку на плечо.
— Ты их видела? — спросил Мэйсон.
— Они живы? Остались там? — спросила Сабина. Оживление сошло с ее лица, сменившись хмурым, настороженным выражением.
— Мы их там оставим?
Почувствовав нарастающее напряжение, Итан с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, подошел к нам.
— Что случилось? — спросил он.
Сабина сердито посмотрела на меня:
— Как ты могла их там оставить?
— В данном случае у нее не было другого выбора, — вступился за меня Коннор.
— Я в это не верю, — отрезала Сабина.
Даже Брин изменилась в лице, поразившись тому, что я, очевидно, струсила.
Я стояла, потупившись, и не могла набраться смелости поднять взгляд. Глаза наполнились жгучими слезами.
— Не мы их там оставили, — ответил за меня Коннор. — Когда Калла нашла остальных, я был рядом.
— Тогда почему они не с нами? — спросила Сабина, прищурившись.
— Они остались, Сабина, — сказал Нев, прочитавший ответ в грустном взгляде Коннора. — Остались с Хранителями.
— Я в это не верю, — сказала Брин.
— Не может этого быть, — прошипела Сабина. — Козетта никогда бы с ними не осталась!
— Это правда, — подтвердил Коннор. — Они напали на Каллу.
— А зачем им было нападать на нее? — спросил Мэйсон.
— Им приказал Эмиль, — пояснила я. — Они теперь служат ему.
— А Рен? — спросила Брин дрожащим голосом. — Он тоже остался?
— Да, — сказала я, — он остался из-за того, что я его бросила.
— Черт, — сказал Нев и пошел прочь, горестно качая головой.
Сабина тихо плакала.
— Козетта, Козетта… — причитала она.
Итан кашлянул, чтобы привлечь ее внимание.
— Послушай, Козетта решила остаться, потому что они запугали ее.
— Неужели страх перед побегом сильнее понимания того, что случится с ней, если рядом не будет меня? — с трудом произнесла Сабина. — Теперь я не смогу защитить ее от Эфрона. Она знает, что он…
— Известная беда лучше неизвестности, — предположил Коннор. — Ты и сама знаешь.
Сабина тряхнула головой и всхлипнула.
— Вы были подругами? — спросил Итан тихо.
— Я… всегда считала ее сестрой, — ответила Сабина. — Не могу понять, зачем она это сделала.
— Калла, — сказала Брин, беря меня за руку, — я хотела спросить о Рене… Вы…
Я жестом попросила ее замолчать.
— Не могу об этом говорить, Брин. Давай не будем.
Стыд, сожаления, чувство вины — лавина эмоций накрыла меня с головой. Сама мысль о необходимости давать какие-то объяснения казалась нестерпимой.
— Хорошо, — сказала Брин, поняв, что ответа не будет, и нахмурилась. — Я не настаиваю.
Она ушла вслед за Невом и Мэйсоном.
— Итан, не оставишь нас на минуту? — спросил Коннор.
— Конечно, — сказал он, провожая взглядом Сабину, медленно бредущую в сторону. Однако, в отличие от Брин, Сабина не пошла к другим волкам. Она приблизилась к краю крыши и одиноко стояла там, глядя в пустоту. Итан двинулся за ней и остановился на почтительном расстоянии.
Коннор внимательно наблюдал за мной.
— Монро сказал, что вы были близки с Реном, — наконец нарушил молчание он.
Слезы сжимали горло, не давая говорить, поэтому я подтвердила верность его предположения кивком головы. Что может быть хуже? Я понимала, что не вынесу больше вопросов о себе и Рене.
— Ты слышала, что сказал Эмиль, — продолжал Коннор вполголоса. — Перед тем, как…
