От прикосновения к игле меня бросает в дрожь. Она также начинает дрожать у меня под пальцами.
А потом меня охватывает ужасная боль, от которой белеет в глазах. Покалывание исчезает, вместо него меня со всех сторон начинает жечь пламя. Кожа горит, отделяется от мышц, которые отваливаются от костей, кости превращаются в пепел. Я кричу в маску, она отходит от моего лица, под нее заливается вода. Я задыхаюсь, начинаю метаться, пытаясь ухватиться за веревку, которая привязана к лодке, но руки меня не слушаются.
И затем новый приступ боли, боли настолько глубокой, что я чувствую ее каждой клеточкой своего тела, как звон колокола на часовой башне в полночь. Это похоже на сильное желание чего-то такого, что вы пойдете на все, даже на смерть, чтобы заполучить это. Это больше чем жажда, тоска, влечение – я опустошена, я черная дыра, состоящая из абсолютного ничего, которое притягивает к себе нечто.
Вокруг меня кружится и бурлит вода, пузыри такие плотные, что я ничего не вижу. От корабля отрываются куски, и их уносит водоворотом. Мимо меня проносятся черные фигуры – офицеры АИСЯ в аквалангах. Я кричу и захлебываюсь водой, я втягиваю ее в себя, как будто пытаясь всосать в себя воздух.
Я открываю глаза и вижу над собой небо. Вокруг одни облака. Я подаюсь вперед, вода стекает по моей спине в гидрокостюм. Вокруг меня вода, только не голубого, а красного, темно-красного цвета. У меня так болит рука, что невозможно терпеть. Я поднимаю ее, пытаясь рассмотреть, что случилось, и вижу под кожей что-то твердое и прямое, как заноза, рядом с одним из моих сухожилий. Я дотрагиваюсь до нее пальцем. Это Игла Кощея.
Что-то выносит на сушу прямо к моим ногам. Как будто кусочек пластика, я беру его в руку, он мягкий и скользкий. Я роняю его и кричу, я понимаю, что это кусок человеческой кожи. Все вокруг меня усыпано ошметками кожи, мышц, костей и человеческих внутренностей.
Все мертвы. А я одна.
9
Алби остался с Чо протестировать устройство. Она пообещала отвезти его домой после того, как они закончат.
Слоан не сомневалась, что все работает: она не чувствовала бы его действие так явно, если бы с ним было что-то не так. У каждого Избранного было свое взаимодействие с магическими силами, у Слоан оно выражалось в тяге, поиске, понимании. Она знала это устройство, а оно узнало ее.
У Алби с магией было все проще. Он использовал ее более прямолинейно. Его особым артефактом были Вольные пули
[4]. В его руках они были просто инструментом, как молоток или пила, например. Его артефакт не был частью его самого, как это случилось со Слоан и Иглой Кощея. Все артефакты, которые они находили, действовали иначе, чем об этом было написано в легендах, не стали исключением и Вольные пули. Но они позволяли Алби владеть элементарной магией, он мог бросаться молниями, заставлять предметы левитировать и тому подобное.
Инес, Мэтт и Слоан побрели обратно и вышли к Скотту, стоящему у гольф-кара. Она больше не испытывала страха перед устройством, вместо этого она онемела и чувствовала, как тело и сознание существуют отдельно друг от друга. Она знала, что со временем они соединятся, ей просто надо подождать.
Обратно Скотт повез их той же дорогой, петляя между палаток. Не прошло и минуты, как Слоан заметила палатку с надписью «ВОССТАНОВИТЕ СПРАВЕДЛИВОСТЬ. ВЕРНИТЕ ЕГО ОБРАТНО», и в ушах зазвенело еще сильнее. Расстояние между телом и сознанием резко исчезло, как будто кто-то хлопнул в ладоши. Она ухватилась за поручень и под крики Мэтта и Инес, зовущих ее по имени, выпрыгнула из гольф-кара.
– Слоан!!!! – закричали они в унисон.
Она проследовала мимо небольшого алтаря – пня, на котором лежало что-то похожее на скелет белки, завернутый в веревки и украшенный бисером; мимо палаток с ловцами снов, висящими в проемах, застегнутых на молнию, вероятно, из какого-то китайского магазина наподобие тех, что продают в секции «товары для дома» в магазинах для хипстеров. Эти люди хотели магии, но они и понятия не имели, что такое магия на самом деле. Они никогда не видели, что происходит с людьми, испытавшими на себе магию Слива. Как от человека отслаивались кости, сухожилия, отделялась кровь, отрывались нервные окончания – как его тело раздвигалось так, что можно было детально рассмотреть все внутри, и все это происходило с человеком, который еще был жив и оставался в сознании.
Она подошла к небольшому костерку, у которого сидели пацаны, прикидывающиеся мужчинами. Они уже закончили жарить хот-доги и теперь слушали музыку, но у Слоан так сильно звенело в ушах, что она не слышала ничего, даже как ее зовут по имени, только глухие удары басов.
Она заметила охотничий нож, лежащий на упаковке с водой в бутылках, и поставила ногу на переносной гриль, при этом не отрывая глаз смотрела на мужчину, который до этого назвал ее «сукой». Не в первый и не в последний раз ее называли этим словом, но именно оно приводило Слоан в бешенство – из-за того, какой мелочной становилась ее реакция, как оно сужало ее всю до глупой и ограниченной сущности.
– Привет, – сказала она вкрадчиво; ее голос прозвучал неожиданно, учитывая происходящее. – Узнаёшь меня?
По его широко раскрытым глазам она поняла, что узнаёт. И как только они снова начали сужаться, а он был готов опять произнести то самое слово, она наклонилась и подняла охотничий нож.
– Какого… – начал было мужик, но она уже дернулась вперед и вонзила нож в стену палатки, прямо в слово СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
– Да какого хрена? – заорал он. Его соратники уже вскочили на ноги. Но Слоан ничего не слышала, в ее ушах стоял звон.
– Ты идиот, – сказала она. – Ты и правда думаешь, что если он вернется, то вознаградит тебя за твою преданность? Если он и восстанет, то вырвет тебе кишки, как и всем остальным.
– Он убивает только слабых людей, – ответил он. – Твоему парнишке в первый раз просто повезло…
Он перевел взгляд через плечо Слоан на Инес и Мэтта. Что он говорил дальше, она уже не слышала. Она просто ударила его прямо в лицо.
Звон в ушах прекратился. Костяшки трещали. Она встряхнула рукой, стиснув зубы от боли, которая растекалась по всей руке. Из носа мужчины текла кровь, его друзья стояли вокруг, выкрикивая всякие непристойности, но сдачи никто давать не собирался. В конце концов и несмотря ни на что, она была девушкой.
Она дралась и раньше, но всегда забывала, как потом бывает больно. Инес схватила ее за руку и потащила к машинке, Слоан повернулась и, прежде чем сесть в машину, закричала:
– Иди ты на хрен!
Скотт не отрываясь смотрел на нее, пока она садилась обратно.
– Тебе чего надо? – спросила она. Он только покивал головой, завел гольф-кар и поехал так быстро, насколько могла выдержать их машинка.
