Нам по-любому нести этот крест. Мы всегда так делали.
Слоан упала на гроб и зарыдала, крепко обхватив деревянный ящик. Ей казалось, что она снова теряет брата, только на этот раз все было еще страшнее, потому что с Алби она помнила больше, чем неудобное шерстяное платье, которое было на ней, когда они опускали в землю гроб с Камероном, или то, как он будил ее, когда выпал первый снег, и вытаскивал на улицу, чтобы оставить следы на заснеженной траве.
Она будет вспоминать, как они с Алби пили Боевое Пиво, которое им выдавали после каждого сражения с Темным, взгляды, которыми они обменивались, когда Мэтт включал свой режим Героя, то, как они несли друг друга, когда бежали из плена. Половина ее жизни – это воспоминания об Алби. Они понимали боль друг друга как никто другой.
Теперь на земле никого не осталось, кто смог бы понять ее боль.
Через пару минут рыдания стихли. Так с ней было всегда. Как будто что-то в ней перекрывало поток бесконтрольных эмоций. Она еще какое-то время прижималась щекой к гробу, и дерево стало теплым от прикосновения ее кожи. Затем она выпрямилась, расправила скомканную бумагу, как смогла сложила ее и сунула обратно в карман. Слоан вытерла глаза и позвала Уолтера из коридора.
Он встал на свое место, а она встала на свое.
«Пока, дружище», – подумала она, нажимая на кнопку, представляющую собой металлический диск размером с ее кулак. Дверь в кремационную камеру открылась, и Слоан обдало жаром. Гроб скользнул вовнутрь и, как предупреждал ее Уолтер, моментально вспыхнул. Затем дверь закрылась. Дело было сделано.
Из крематория Слоан возвращалась на электричке. Одета она была в свой обычный наряд: бейсболка, низко надвинутая на глаза, темные очки, по уши намотанный шарф. Когда она в детстве впервые приехала в Чикаго, ее поразили поезда, – они так высоко летели над землей, сверкая на солнце. По возможности она до сих пор перемещалась по городу на электричках – в отличие от такси, здесь ей было легче сохранить анонимность. Сегодня она села у окна и смотрела, как солнце садится за стеклянные и металлические небоскребы делового центра города Чикаго Луп.
До квартиры от станции было рукой подать, но ей пришлось обойти весь квартал. Утром у дома собралась толпа фотографов и журналистов, и Слоан пришлось продираться сквозь них к машине, которую вызвал для нее Мэтт. Но сейчас на это все не было сил. Поэтому она пошла к их дому по переулку мимо переполненных мусорных баков, выброшенной мебели и узких гаражей.
Но только она собралась открыть калитку, как заметила во дворе за забором движение и вспышку фотоаппарата. Выругавшись, Слоан сунула ключи обратно в карман и направилась к соседнему зданию. Она легко вскарабкалась на крышку мусорного контейнера, перепрыгнула через деревянный забор на заросший травой участок. Поднялась три лестничных пролета до самой крыши и с помощью стоявшей тут же швабры открыла люк, ведущий на крышу.
Лестницы поблизости не было, но Слоан, если что, могла подтянуться. Ей пришлось встать на стул, позаимствованный из чьего-то заднего дворика, чтобы дотянуться до люка, и в итоге она сумела взобраться на крышу. Теперь она находилась на одном уровне с крышей своего дома, расстояние до него было около метра. Слоан не раз пользовалась этим способом, когда журналисты становились слишком назойливыми. Она разбежалась и прыгнула, споткнувшись и приземлившись на своей крыше.
Это было ее второй натурой. Поиск новых выходов, новых путей решения проблем. Слоан умела вскрывать замки и разгадывать загадки. Она использовала обычные приемы и техники даже после того, как научилась владеть магией. Это казалось ей более безопасным, учитывая то, что случилось с ней в первый раз во время ее знакомства с миром магии.
Когда Слоан открыла заднюю дверь, она услышала голоса. Кто-то говорил резким сопрано, не похожим ни на голос Инес, ни даже на Эстер, которая в любом случае не могла прилететь раньше сегодняшнего вечера.
Агент Чо сидела на диване с чашкой чая в руках. За пределами своего геодезического купола она выглядела иначе: на ней были джинсы, черный свитер с высоким воротом, волосы были распущены и волнами спадали на плечи. Может быть, Слоан и не стоило удивляться тому, что она увидела, учитывая произошедшее, но тем не менее она была удивлена. До этого момента ни Хэндерсон, ни Чо никогда не приходили к ним домой.
С другой стороны, до этого момента никто из них не умирал.
– Привет, Слоан, – серьезно поприветствовала ее Чо.
Мэтт, сидевший напротив Чо в старом кресле-качалке, принадлежавшем его бабушке, посмотрел на Слоан так, словно только сейчас понял, что она пришла.
– Как все прошло? – спросил Мэтт. Он встал и быстро поцеловал ее в щеку. Слоан окутал знакомый запах кедра и лосьона после бритья, ей вдруг захотелось свернуться рядом с ним на кровати калачиком, найти утешение в шелесте снимаемой одежды, почувствовать хоть что-нибудь, кроме этой зияющей дыры внутри, там, где раньше был Алби. Но холод кольца на ее пальце напомнил ей о том, что когда закончатся похороны, ей придется разорвать их помолвку. Было бы несправедливо по отношению к Мэтту позволить себе найти в нем утешение, чтобы потом разбить его сердце.
– Все прошло, – ответила Слоан. – А у вас тут что происходит?
– Эйлин пришла… выразить свои соболезнования, – сказал Мэтт, усаживаясь в кресло-качалку.
– Вот как, – Слоан посмотрела на нее. Губы Чо скривились в гримасе, которая была похожа не столько на горе, сколько на… чувство вины.
– Правда? – сказала Слоан.
Чо теребила нитку от чайного пакетика, которая была обернута вокруг ручки ее кружки. Это была кружка, которую подарили Мэтту в детстве в NASA, она была украшена звездами, космическими кораблями, а по краю, как на знамени, было написано «МЭТЬЮ».
– Есть еще кое-что, – призналась Чо. – Технически, это засекреченная информация, и я… – Она посмотрела в окно. Голубые огоньки гирлянды в окне напротив мигали так часто, что вполне могли бы вызвать у кого-нибудь эпилептический припадок. Слоан увидела, как семья из четырех человек садилась за стол ужинать.
– Я не должна вам ничего говорить, но считаю, что необходимо соблюдать кодекс чести, так что… – сказала Чо.
– Это касается нового устройства, не так ли? – спросила Слоан.
Чо кивнула:
– Что-то пошло не так. Ну, технически устройство заработало, поэтому АИСЯ посчитало, что все получилось, но…
Слоан заметила, как быстро поднимается и опускается грудь Чо, как на ее шее выступили вены.
– У Алби всегда хорошо получалось работать с огнем, – сказала Чо. – Поэтому мы договорились, что он попробует использовать устройство для того, чтобы поджечь бумажный шар в контролируемой среде. Рядом с нами стояли техники с огнетушителями, Алби был в огнезащитном костюме, мы соблюдали все необходимые меры предосторожности. Поэтому он направил прибор на бумажный шар и…
Чо покачала головой.
