Я закрутился на месте, где предположительно закончил разговор, словно собака, ловящая собственный хвост. Обежал обширную лужайку сначала по периметру, а затем стал двигаться по спирали, осматриваясь и вороша траву носком тапки. Последнего можно было и не делать, поскольку травка была подстрижена очень низко, но…
– Лев Вадимович, здравствуйте! Вы что… что-то потеряли?
– Ирочка! – От неожиданности и счастья, что я теперь не один и есть кому пожаловаться, я назвал Ирину Павловну ласково-уменьшительным – но ей, похоже, это понравилось. – Вот… трубу вчера посеял! Теперь ищу! Вы не могли бы мне на нее звякнуть?
– Конечно! – тут же согласилась она. – А я вас как раз и набирала… только что. Вы не забыли, что у нас сегодня тренировка? У нас с вами… потому что…
Только тут я, олух царя небесного, заметил, что Ирочка не сияет при моем появлении, как я при ее: сдался я ей с моим телефоном! И в пару нас снова поставили вместе лишь потому, что ее Даниил опять где-то пропадает… или он совсем бросил ее и уехал? Глазки у Ирочки припухшие и покрасневшие: должно быть, она плакала. М-да… потерять жениха – это вам не смартфон какой-нибудь… пусть даже со всеми дорогими воспоминаниями!
Ирочка нажимала и нажимала кнопку вызова, но… газон безмолвствовал, как, собственно, газону и положено. Мы еще раз спустились к озеру и прошли всем моим вчерашним маршрутом. Я искательно и заискивающе забегáл то справа, то слева, лебезил, лепетал – словом, мне было неловко. Потому что славная девушка Ирочка бродит тут со мной в поисках неизвестно чего, вместо того чтобы попытаться найти своего Даниила и вернуть его; или же просто наплевать на Даниила и сыскать себе для отпуска кого-нибудь более подходящего. Для отпуска, а также для личной жизни. Подходящую кандидатуру из своего класса и круга, а не бестолкового бумагомараку, у которого вечно все пропадает!
– Я вас не задерживаю? – внезапно спросила Ирочка, и я вдруг обнаружил себя в полном столбняке у двери своего нынешнего шефа… который уехал, потому что я не явился вовремя! – Может, вам нужно переодеться? Тренировка вот-вот начнется…
Моя добровольная помощница по поискам была вполне снаряжена для гольфа – я же имел вид более чем странный: колени, ладони и ступни в земле и мелком травяном мусоре, да и остальное наверняка не в лучшем виде! Потому что в припадочных попытках вспомнить, где именно я мог оставить телефон, я то ерошил волосы, то хлопал себя по бокам, то совал руки в карманы…
– Наверное, – согласился я. – Встречаемся у наших машинок, да?
– Ладно! – согласилась она, собираясь уже покинуть меня, но… неожиданно в конце коридора возникла мужская фигура… Даниил? Это точно был он, потому что Ирина Павловна быстро развернулась и взмолилась:
– Можно мне к вам? Я… я просто не могу сейчас с ним разговаривать!
– Конечно! – Я распахнул дверь, и девушка юркнула внутрь. – Посидите здесь, если хотите… или здесь, хорошо? А я быстренько приму душ и переоденусь… Вот, у меня есть напитки… и шоколадка!
Она подняла свои припухшие, в красных веках глазки и благодарно кивнула. Потому что к какому бы классу или обществу ни принадлежала девица, шоколадка ее утешает всегда.
Сегодня, сейчас. Ничего секретного, или Я сам не знаю зачем
– Спасибо за игру! – церемонно поблагодарила меня Ирина Павловна, которая сегодня вдруг показала необычайный класс и обставила меня по всем позициям. Казалось, наш тренер был удивлен не меньше и тоже недоумевал: или у его ученицы вдруг прорезался талант, или же девушка попросту надувала его все прошлые тренировки, гениально прикидываясь криворукой и слепошарой? Но, скорее, тренер склонялся к тому, чтобы приписать нежданный прорыв своему чуткому руководству, – слишком уж покровительственно он на нас поглядывал! Я же играл еще хуже обычного… видимо, растерял все силы без остатка в безнадежных поисках средства связи.
– И спасибо, что прикрыли меня… – совсем тихо говорит она.
– Всегда пожалуйста! – расшаркиваюсь я. Однако прикрыть-то я прикрыл, только интересно, а что подумал этот самый Даниил? Ведь он наверняка видел, как невеста скрылась в моем номере. Правда, мы появились из него довольно скоро, но… если он хочет разорвать помолвку, лучшего случая и искать не надо.
– Надеюсь, у вас не будет неприятностей… – бормочу я, уныло таща в авто спортинвентарь.
Ирочка сияет, радуясь маленькой – или большой? – победе, и говорит:
– Это надо отметить! Лев Вадимович, вы спиртные напитки употребляете?
День явно клонится к вечеру, поэтому употребить, наверное, уже и можно, и пора.
– Скорее нет, чем да, – говорю я, намеренно вводя Ирину Павловну в заблуждение, потому что употребляю я скорее да, чем нет. Но… когда я напиваюсь, меня обычно тянет на подвиги и непредсказуемые поступки, а также на поступки вполне предсказуемые, финал которых более чем очевиден. Словом, лучше и не начинать.
– Давайте все-таки выпьем, – настаивает она, и я сдаюсь:
– А давайте! За что будем пить – за вашу победу или за мое поражение? Есть еще вариант: поминки по безвременно скончавшемуся…
Ирочка вздрагивает:
– Что?..
– Я имею в виду, по моему усопшему телефону. Наверное, я все-таки выронил его в воду… или его нашел чей-то злобный йоркширский терьер и загрыз насмерть. Тут их навалом, таких волкодавов! Еще он мог попасть под газонокосилку и очутиться в компосте… или на него мог польститься взбесившийся барсук, или проглотить конь-меломан, который и наслаждался мелодиями в своем стойле все два часа, пока мы искали и беспрерывно звонили…
– У вас потрясающая фантазия! – смеется Ирочка. Как я уже замечал раньше, улыбка у нее очень славная. Глазки уже не опухшие и не красные, и вообще физические упражнения, похоже, пошли ей на пользу. – До коня-меломана даже я не додумалась бы! – Она ловко выруливает на дорогу и разгоняет гольфкар просто до опасной скорости. У машинки нет дверец, и, когда она лихо закладывает вираж, я едва из нее не выпадаю.
– Вы просто не пробовали! – восклицаю я, хватаясь за что попало. Что попало почему-то оказывается ее талией, мы оба смущаемся, она резко тормозит, и теперь я едва не тараню головой стекло.
– Нет, не пробовала, – признается она. – У меня фантазии совсем нет… наверное.
– Ну да! – говорю я, боясь пошевелиться и снова наткнуться в тесном пространстве на что-нибудь неподходящее. – А зеленые человечки? И наше белковое одиночество во вселенной? А шизофрения и раздвоение личности у Достоевского? А снукер, в конце концов? Только человек с воображением может пытаться играть во все эти игры, включая гольф! Потому что человеку без фантазии они и даром не нужны!
– Это почему? – живо интересуется Ирочка.
– Да потому что когда делаешь все эти движения… упражнения… не знаю, как точно выразиться… короче, когда занимаешься чем-то подобным, голова становится совершенно свободной и воображение воспаряет… и это очень полезно для творчества!
