– У вас э… как это сказать… проблемы с макияжем, – весело произнесла одна из девчонок, вся в цепях и заклепках, с разноцветными прядями в черных, как вороново крыло, волосах и сережкой в носу. Остальные снова дружно загоготали.
– В смысле? – не поняла Ангелина.
– В смысле – вот. – Заклепчатая извлекла из кармашка маленькое круглое зеркальце и сунула его Ангелине под нос.
Та машинально взглянула и оторопела: под глазами были черные фонари. Ну да, конечно, она же ревела перед Спичкиным, вот тушь и размазалась. А он, гад, даже ничего не сказал. Теперь Ангелине стало понятно, почему девчонки на качелях смотрели на нее с такой насмешкой. Она поспешно достала салфетку и вытерла разводы под глазами.
– Спасибо.
– Да не за что, – так же весело и дерзко проговорила заклепчатая.
– Скажите, вы из этой школы?
– Из этой.
– Знаете Оксану Чернушенко?
Металлистка хмыкнула и кивнула:
– Кто ж ее не знает.
– Правда? – Ангелина не могла поверить в удачу. Так-то, Спичкин, и не нужны твои базы данных.
– А вам она зачем? – поинтересовалась заклепчатая.
– Она… она забыла у меня кое-что. Хотела передать ей.
– Ксюха? Забыла? У вас? – Девчонка каждое слово произнесла с расстановкой, все более повышая интонацию. Весь вид ее выражал презрительное недоумение.
– Ну да, – неуверенно произнесла Ангелина, – а почему, собственно…
– Да ерунда, – резко оборвала та. – Ксюха никогда не будет знаться с такой, как вы. Не те у нее интересы.
– Откуда ты знаешь? – не выдержала Ангелина. Тоже мне, соплячка, от горшка два вершка, а сколько нахальства!
– Вижу. – Девица сплюнула жвачку.
– Скажи мне, где живет Оксана, – взяв себя в руки, миролюбиво попросила Ангелина.
– Еще чего! Почем я знаю, кто вы такая. Она меня потом уроет. Или ее друган.
– Мариш, ты бы придержала язык, – вмешался в разговор рыжеватый парнишка в дырявых джинсах, с разноцветной татуировкой на предплечье. Он выразительно взглянул на металлистку. Та пожала плечами и замолчала. – Шли бы вы отсюда, – с заметной угрозой сказал рыжий, обращаясь к Ангелине.
– Уйду, когда захочу. – Она смерила его спокойным взглядом.
Малолетки ее нисколько не пугали. Было досадно, что до заветной цели рукой подать, а она все ускользает и ускользает. Сначала Спичкин отказался говорить, где Оксана, теперь и эта молокососка. Остальные ребята между тем тоже затихли, напряженно глядя на Ангелину. В тишине зловеще гремел рок из наушников.
– Не скажешь, где Оксана? – в последний раз спросила Ангелина заклепчатую. Та отрицательно помотала головой. – Ладно. Я и без вас ее отыщу. Скажите мне только – у вас ведь физкультуру ведет Андрей Григорьевич?
– Ну он, – сухо ответил рыжий, – дальше что? Что вы тут ходите, вынюхиваете все, выспрашиваете?
Ангелина подумала: добиться большего, чем она узнала, от этой компании невозможно. Но, по крайней мере, она на верном пути. Она отошла в сторонку, достала из рюкзачка пудреницу и окончательно привела лицо в порядок.
– …Эй, тетя!
Ангелина обернулась. Напротив нее стоял мальчик лет восьми, белокурый, голубоглазый и пухленький, как Купидон. В руках его вместо лука и стрел был самокат.
– Ты меня? – Ангелина вопросительно взглянула на парнишку.
– Вас. Вы ведь Ксюшу искали?
– Ксюшу? – не сразу поняла Ангелина, и тут ее кольнуло: – Ах, да, Оксану! Ты знаешь ее?
Мальчик кивнул:
– Она сестра моего друга.
Сердце у Ангелины сделало резкий скачок:
– Ты знаешь, где она живет?
– Конечно, знаю. Там же, где и Вовка.
– Покажешь?
– А что мне за это будет?
Ангелина на секунду растерялась:
– Ну хочешь… хочешь, куплю тебе шоколадку?
Мальчонка презрительно скривил пухлые губы:
– Что я вам, девчонка? Шоколадка!
– А что тогда? Машинку?
– Кусок, – отрезал пацан.
– Кусок? То есть тысячу? – Ангелина не поверила своим ушам. – Сколько тебе лет?
– Семь. С половиной. – Купидон важно напыжился. – Так что, договорились? Вы мне кусок, а я вам покажу Вовкин дом. Только зря вы туда идете.
– Почему зря? – удивилась Ангелина.
– Ксюши там нет.
– Как нет?
– Так. Не живет она там. Ушла.
– Куда ушла? Ей же нет восемнадцати.
– К парню своему. У них любовь-морковь. – Белокурый юный предприниматель озабоченно оглядел Ангелину: – Так что? По рукам?
– Хорошо. – Ангелина полезла было в рюкзак, но, вспомнив Римму, остановилась. – Я дам тебе тысячу, когда ты приведешь меня по нужному адресу.
– А если обманете? – обеспокоился Купидон.
– Я никого и никогда не обманываю, – заверила его Ангелина.
Почему-то ее слова произвели на пацана впечатление. Он успокоился, взгромоздился на самокат и скомандовал:
– За мной.
Купидон ловко вихлял из стороны в сторону, Ангелина едва поспевала за ним. В какой-то момент ей показалось, что пацан сейчас исчезнет за поворотом и она его уже не догонит. Она прибавила шагу и почти перешла на бег. Пацан завернул за угол дома.
– Эй! Стой! – крикнула Ангелина и, задыхаясь, бросилась вдогонку.
Нет, он не может скрыться, он ведь еще не получил свою тысячу. И точно, парнишка ждал ее на дорожке за домом как ни в чем не бывало.
– Ну, что вы там плететесь? – Вид у него был крайне недовольный.
– Зачем ты так разогнался? – набросилась на него Ангелина. – Я же пешком, без самоката.
В это время откуда-то сбоку послышался крикливый женский голос:
– Дениска, вон ты где! Меня уж чуть удар не хватил!
Купидон дернулся, лицо его скривилось еще больше:
– Капец! Бабка.
К ним действительно направлялась пожилая тетка в легком пестром халате и белой косынке, завязанной на затылке.
– Где ты пропадаешь? Тебе что мать велела? Быть дома не позже пяти! А сейчас уже без трех шесть. – Тетка добралась до Купидона и цепко схватила его за локоть. Руки у нее были тощие и костлявые, и она до боли напомнила Ангелине Бабу-ягу, намеревающуюся посадить в печь Ивана-царевича. Яга с подозрением поглядела на нее:
– Это еще кто с тобой?
Не успел заловленный Купидон открыть рот, как Яга набросилась на Ангелину:
– Чего вам надо? Зачем к ребенку пристаете? Я вот наряд вызову сейчас.
