К вечеру мать смирилась и умолкла. Дрон с ожесточением прополоскал горло ненавистным фурацилином, принял душ и почувствовал себя человеком. Он еще раз оглядел себя в зеркале – пожалуй, если подстричься, то будет ничего. Дрон решил не говорить Анне, что завтра придет. Пусть это будет сюрприз. Он лег спать пораньше, в голове его витали приятные и легкие мысли. Через два дня суд, Анну, скорей всего, оправдают, а если нет – то дадут условный срок. Она, конечно, расстроится, но он не даст ей пасть духом. Учиться осталось всего ничего, получит диплом, устроится работать официально, будет жить для Анны и для Олеси, баловать обеих, чтобы ни в чем не нуждались. А Клюева своего она забудет постепенно, зачем ей Клюев, если он, Дрон, всегда рядом, готов подставить свое плечо, готов ее на руках носить?
Так, в мечтах и грезах, Сашка уснул, и снились ему дивные сны про Анну, такие чудесные и радостные, что он всю ночь улыбался.
23
Анна сидела в канцелярии за столом и с удовольствием смотрела в окно, из которого лился теплый солнечный свет. Весна! Наконец-то прошла эта жуткая зима, вон уже и снег начал таять, и пахнет в воздухе совсем по-особенному. Осталось совсем чуть-чуть переждать – и можно будет сбросить с себя это тягостное наваждение. Скорей бы уж этот суд, будь что угодно, она к любому готова. Даже если ее осудят условно и отстранят от преподавания навсегда – переживет!
Анна решительно тряхнула головой и уставилась на монитор. Работать совсем не хотелось, вернее, не хотелось заниматься всеми этими таблицами и прочей ерундой. В соседнем углу тихо жужжала по телефону Леночка, другая секретарша, Таня, скромная и незаметная девочка, грызла зеленое яблоко и параллельно стучала по клавиатуре. Анна еще раз встряхнулась и приготовилась углубиться в ненавистные документы.
Дверь широко распахнулась. На пороге стоял Дрон, собственной персоной, невероятно длинный, худой и бледный, но сияющий как медный таз. Что-то в нем изменилось до неузнаваемости, Анна сразу не уловила, что именно, но в следующую секунду поняла: с него сошла лохматость, торчащие обычно в беспорядке волосы теперь были коротко подстрижены. От этого лицо Дрона стало другим, черты его сделались четче, обозначился какой-то новый облик, который Анну удивил и озадачил одновременно. Она вдруг ощутила такую невероятную радость от того, что видит его, что ей захотелось вскочить из-за стола и броситься к нему. И тут же она опомнилась и испугалась: зачем он сюда приперся, нарушая всю их тщательную конспирацию?
Леночка отложила телефон и недовольно спросила у Дрона:
– Вам чего?
– Справку, – не моргнув глазом ответил тот и весело глянул на Анну.
– Вы же, кажется, брали недавно. – Леночка насупила бровки.
– Брал, – невозмутимо подтвердил Дрон, – а теперь еще нужно.
– Странности какие-то, – Леночка пожала плечами. – Анна Анатольевна, напечатайте студенту справку. Как ваша фамилия?
– Дронов Александр, – с готовностью подсказал Сашка и подошел к Аниному столу.
– Да, сейчас.
Анна смотрела на него и улыбалась. В душе ее цвела весна. Как она могла без него целую неделю? Дрон тоже не отрываясь глядел на Анну. На ее зашедшееся нежным румянцем лицо, на васильковые глаза, которые вдруг утратили свою обычную холодность и стали ласковыми, как небо весной. За нее ничего не жалко отдать, даже умереть – и то не жалко… Анна отправила справку на печать.
– Готово.
– Спасибо, – поблагодарил Сашка. Незаметно помахал рукой и вышел. Едва за ним захлопнулась дверь, Анна вскочила.
– Вы куда? – Леночка глядела на нее с подозрением.
– В туалет. – Анна победоносно глянула на искривившееся Леночкино личико и вышла.
Дрон был уже в конце коридора. Он обернулся на скрип двери. Вокруг было пусто, только вдалеке на вахте скучал Николай Саныч.
– Аня! – Дрон в три прыжка вернулся обратно к канцелярии.
– Тихо! – Анна приложила палец к губам. – Тихо, дурачок. Еще не хватало, чтобы все услышали!
– Анечка, – повторил Сашка, послушно понизив голос.
– Ты зачем пришел? Тебя же еще не выписали?
– Ерунда. Выпишут. Температура нормальная, и дело с концом. Ты как?
Говорить Анне «ты» было совсем не то, что писать это «ты» в телефоне. Язык спотыкался, уши у Дрона краснели.
– Я нормально, – сказала Анна, продолжая улыбаться этой своей чудесной белозубой улыбкой, и не было в ней ни капли надменности, а лишь радость и нежность. Дрон окончательно осмелел. Протянул руку и взял Анну за кончики пальцев.
– Я приду сегодня? В шесть. Вместе поедем за Олесей.
– Приходи, – она кивнула.
– Аня, я соскучился…
– И я…
Дрон не верил своему счастью: руку не отдернула, стоит рядом, смотрит так ласково. И говорит, что скучала. Разве так бывает?
– Все, Саш, иди. Не нужно, чтобы нас увидели вместе, сам понимаешь.
– Да, конечно. – Он с неохотой отпустил Анины пальцы и зашагал по коридору.
Анна вернулась в канцелярию. Ехидна Леночка, конечно, что-то начала понимать. Она смерила Анну суровым взглядом, хмыкнула и углубилась в свой телефон.
«Ну и черт с ней, – подумала Анна. – Все равно, скорей всего, придется уволиться. Так чего опасаться этой фифы?»
Она уселась на свое место и начала с ожесточением печатать таблицы.
В обед позвонил Дроздов:
– Анна Анатольевна, добрый день. Я звоню вам сказать, что суд перенесли.
– Как перенесли? – испугалась Анна. – Куда?
– На завтра, – спокойно проговорил Дроздов. – Судья послезавтра занята.
– Это безобразие, – возмутилась Анна, – мне же надо договориться насчет ребенка. Мне ее оставить не с кем!
– Вот и договаривайтесь, – сухо сказал Дроздов, – днем раньше, днем позже – не имеет особого значения. Вашему адвокату я уже сообщил.
Он повесил трубку. Анна слышала, как бьется в груди сердце. Завтра! Надо же, как один день может все менять. Пока у нее был этот день в запасе, она чувствовала себя вполне сносно и даже бодро. Но теперь у нее было ощущение, что она стоит на краю пропасти, полшага – и полетит в бездну. Она заставила себя успокоиться, насколько могла. Сейчас она пойдет к Граубе и попросит, чтобы тот отпустил ее домой. Нужно срочно звонить тетке, договариваться, чтобы она приехала завтра утром, а не послезавтра, как они решили раньше. Приготовить все к ее приезду, купить продуктов. Суд может затянуться на весь день, Олесю забрать из сада не сможет ни Анна, ни Сашка, который будет на суде. Значит, она останется дома – тетке трудно будет ехать в сад и тащить ее оттуда домой. Все эти мысли одновременно штурмовали голову Анны.
Не глядя на Леночку, она снова вышла из канцелярии и отправилась в кабинет директора.
