* * *
— Анкель сказал, что ты не намерена работать в клинике. Это правда? — спрашивает отец, когда я прихожу домой.
— Да, это так, — киваю я и спешу к двери в свою комнату. Нужно было еще вчера найти себе что-нибудь. Квартиру или хотя бы комнату. Проблема в том, что денег ни на то ни на другое у меня нет. Сто сорок пять евро — из числа тех, что отец мне выдал на карманные расходы. Везде требуется заплатить хотя бы за первый месяц, а сотни евро для этого явно маловато.
— Почему? — с нарастающим раздражением в голосе спрашивает он. Приходится остановиться.
— Потому что я не хочу работать секретарем, — отвечаю ему.
— Ты уже попыталась жить, как захочется. Ты же не будешь спорить, что у тебя не получилось?
— Нет, не буду.
— Ты ходишь в полицейский участок, как к себе домой. Меня каждый день у входа в клинику поджидают журналисты с расспросами о тебе. Весь интернет завален статьями о твоих приключениях.
— Это были не самые веселые приключения, папа.
— Ты виновата в этом. Прекрати меня позорить…
Он снова повторяет одно и то же. С меня хватит. Я резко открываю дверь в свою комнату, хватаю все, что попадается на глаза, и спешу на выход. Отец пытается меня остановить и хватает за руку. Выворачиваюсь и сбегаю. Иду в кинобар. Когда человеку некуда идти, он обычно идет в знакомое место.
— Ты же с завтрашнего дня на работе? — удивляется моему появлению Хелена. Она работает здесь на две ставки и выглядит очень уставшей.
— Я трудоголик. Решила сегодня в ночь бесплатно выйти, — говорю я. Девушка скептически смотрит на сумку в моих руках и говорит:
— Ночевать негде?
Я киваю.
— Сейчас, подожди пять минут, позвоню, узнаю кое-что, — говорит она.
Через час я вхожу в смешную маленькую квартирку всего в пяти минутах от кинобара. Здесь одна комната метров на десять и кухня, в которой даже сесть нельзя. Просто углубление в стене, в котором оборудовали раковину и небольшую столешницу. Стоит квартира дорого, но зато хозяйка соглашается на еженедельную оплату, так что моих ста евро вполне хватает.
Я еще долго не могу заснуть и просто бессмысленно хожу по пустой и безжизненной квартире.
* * *
— Верена, можно вас на пару слов? Что вы можете рассказать про Микки? — налетает на меня парень, когда я подхожу к зданию кинобара. Я шарахаюсь от него.
— Нет, простите, я не могу… — говорю я и ускоряю шаг. Через пару часов «Треш-Тв» опять опубликует заметку о том, что Верена Вибек производит впечатление аутичной и немного невменяемой барышни. Вообще они правы, но, по-моему, на такую атаку с выпрыгивающим из подворотни журналистом все бы отреагировали одинаково.
— Привет, как спалось на новом месте? — спрашивает меня Хелена. Она отчаянно зевает и, кажется, уже спит на ходу.
— Отлично, — говорю я.
Слушаю краткий инструктаж о своих рабочих обязанностях. Они совсем не сложные. Нужно улыбаться и продавать билеты. Еще нужно ставить в залы фильмы согласно утвержденному расписанию, еще периодически нужно следить за порядком в центральном зале и лаунж-зоне, ну и сообщать обо всех проблемах, какие возникают. Правда, никто не уточняет, что за проблемы могут возникнуть.
Сажусь за стойку и ставлю на стол ноутбук. Его я прихватила, когда сбегала из квартиры отца. Вскоре появляются первые посетители, желающие выпить кофе и посмотреть что-то из Феллини. Продаю им билеты и понимаю: вот она, настоящая жизнь. В таком режиме я и проведу ближайшие пару десятилетий.
Кинотеатр «Шошанна» открылся здесь семь лет назад. Раньше на этом месте располагался магазин эротических игрушек. Кстати, довольно популярный и известный. Возможно, именно поэтому, когда здесь повесили табличку с надписью «Кинотеатр „Шошанна“», контингент здесь не изменился. Посетители эротического магазина теперь приходили сюда для того, чтобы посмотреть кино. Просто по привычке. Все почему-то сразу решили, что здесь откроется порно-кинотеатр. Не то чтобы порно, это запрещено. Но эротический. Своего рода стильный аналог почасовой гостиницы. Люди приходят, арендуют комнату с большим телевизором и вроде как смотрят кино. Хотя, на самом деле, в них все действительно смотрят кино. Большую часть времени. Пять-семь минут, потраченных не по назначению, в расчет можно не брать.
Бэзил, тогда еще не настолько напоминающий старого гомосексуалиста, к тому моменту уже открыл свой клуб, расположенный в паре минут от будущей «Шошанны». Клуб потихоньку становился модным местом, но нужно было придумать какую-нибудь фишку. Место, в которое люди будут приходить перед тем, как отправиться в клуб. Возможно, бар подешевле. Бар был бы идеален, но не для Бэзила. Он слишком сильно любил фильмы Тарантино. Главный режиссер Америки сказал однажды, что на закате своей карьеры обязательно откроет небольшой кинотеатр, в котором будут крутить старое доброе американское кино. Бэзил не снял десятку гениальных фильмов, но вот свой кинотеатр он вполне мог себе позволить. Пусть даже и не особенно прибыльный.
Контингент секс-шопа был недоволен тем, что здесь стали крутить жесткий, мрачный и совсем не эротический артхаус. За неделю поток клиентов иссяк. Тогда Бэзил, великий и талантливый, прямо как Тарантино, попросил своего диджея смонтировать эротическое видео, в которое можно будет подгружать заставку с описанием текущего фильма.
Теперь перед каждым киносеансом крутили ролик с рабочими моментами съемок знаменитых эротических фотосессий. Вот 20-летняя Моника Беллуччи раздевается и растерянно спрашивает, куда ей встать, вот Клаудия Шиффер кидается в фотографа подушкой, Твигги неизвестно по какой причине хлопает в ладоши, а вот и Линда Лавлейс и ее первая съемка… В конце ролика — анонс фильма, который будет показан. Артхаус сменили вечной классикой вроде «Последнего танго в Париже», «Ночного портье» и «Глубокой глотки». Ну и флаеры на бесплатные коктейли сыграли свою роль. Вскоре кинотеатр стал приносить мизерный, но стабильный доход. Идея Бэзила все-таки сыграла. Теперь сюда приходили перед походом в клуб и заходили переночевать после клуба. Как стандартный кинотеатр с баром, «Шошанну» содержать все равно было невыгодно, поэтому Бэзил переоборудовал его в кинобар. Теперь кино стало особой фишкой «Шошанны». Хотя, по факту, Бэзил все-таки сдался и сделал стильный бар, да и все.
Кинотеатр работал с четверга по понедельник. В другие дни крутить старые фильмы было совсем не выгодно. Никто не ходит в кино просто так. Только за компанию перед клубом.
Три года назад сюда стала приходить грустная женщина с огромной сумкой и в очень дешевых туфлях. На лице ее читалась какая-то неизбывная грусть. Бэзил однажды заметил ее и решил для эксперимента крутить кино всю неделю. Женщина стала приходить сюда каждый день. На сеанс в 19:15. Казалось, ей плевать, что за кино она будет сегодня смотреть. Она всегда садилась за тринадцатый столик. Иногда она смотрела фильм в гордом одиночестве. Это было стопроцентно убыточное решение Бэзила. Та женщина всегда старалась уйти до того, как начнется традиционная тусовка, и никогда не покупала ничего, кроме капучино.
