Книга Давай ограбим банк, страница 41. Автор книги Елизавета Бута

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Давай ограбим банк»

Cтраница 41

— Спокойной ночи.

Он идет обратно к своей машине. Когда захлопывается дверь подъезда, я вздыхаю с облегчением. Вижу очертания нарисованного феникса. Они по всему городу встречаются. Да и в других городах тоже. Их стали рисовать те, кто следил за новостями о нас в эти месяцы. Никакого тайного послания или знака. Просто кто-то нарисовал несколько оранжевых загогулин.

13. Ты нарушила договор…

Верена


Следующий день как две капли воды похож на предыдущий. Даже Марко снова заходит и рассказывает еще пару хитроумных схем по выманиванию Микки из тени. Если бы я знала, как с ним связаться, уже бы давно сделала это. Чем дальше, тем больше я чувствую себя предателем. Я ведь могла тогда вырваться из рук полицейского, заорать и убежать, но не сделала этого. От Ленца меня отличает только отсутствие трехсот тысяч евро. Тоже, кстати, расстраивает. Развлекаю себя продумыванием планов по шантажу.

Кинотеатр живет обычной жизнью. Сюда приходят официанты, повар, лысый мужчина, больше похожий на мясника, потом появляются первые посетители. Сначала приходит девушка, которая возвращается с ночной смены. Выбирает фильм «Лучшее предложение». Пьяная компания после бурной ночи желает посмотреть «Страх и отвращение в Лас-Вегасе». Несколько благообразных пенсионеров желают выпить чашечку кофе вместе с тем же «Лучшим предложением», что и девушка. Один из старичков беззастенчиво садится за столик к сонной девушке. Они начинают о чем-то тихонько переговариваться.

От просмотра дешевых боевиков отвлекают редко, что, конечно, радует. Экран ноутбука гаснет как раз в тот момент, когда Вин Дизель уже почти спас мир.

— Черт! — выдыхаю я.

На меня недоуменно оборачивается официант. Тут же опускаю голову и продолжаю изображать увлеченный просмотр фильма. Через минуту вновь начинаю попытки реанимировать ноутбук. Безуспешно. Он не подает признаков жизни. Нужна срочная реанимация.

Вы знаете, я совершенно не представляю, что делать, если нельзя смотреть кино. Где-то час ковыряюсь в телефоне, как вдруг он начинает вибрировать. Мне могут позвонить три человека: Бэзил, хозяин кинотеатра, Анкель и отец. Номер не определен. Поднимаю трубку и слышу голос Ленца.

— Зачем ты звонишь? — настороженно спрашиваю я.

— Просто так. Прочитал тут, что жертвы терактов должны держаться вместе.

— А кто из нас жертва теракта?

— Ну, это почти ограбление банка.

— Ты банк не грабил, ты ограбил Микки, — напоминаю я. — Слушай, а ты в компьютерах разбираешься?

— Даже слишком. А что случилось?

— Экран погас, — отвечаю я.

— Может, разрядился?

— Он работал от сети, — злюсь я.

— Если хочешь, приезжай ко мне, починю, — предлагает он.

— А ты не мог бы сам приехать?

— Нет, только если ты, — после короткой паузы говорит он. Я смотрю на черный экран ноутбука и соглашаюсь.

Для того чтобы добраться до его квартиры в другом конце города, у меня уходит, наверное, на час больше времени, чем нужно. Даже с учетом наличия навигатора в телефоне, который мне одолжил отец, умудряюсь несколько раз заблудиться. Это обычный большой город. Без лица. Здесь легко потеряться. Именно таким представляется мне Берлин.

Квартира располагается на восьмом этаже старого дома. Дверь открывает Ленц. Он делает шаг назад, давая мне возможность пройти. Женский голос зовет его, и он оборачивается.

— Мне нужны таблетки, — недовольно кричит женщина. Присмотревшись, вижу, что она лежит на черном диване в углу гостиной. Ленц молча проходит в гостиную, берет упаковку с таблетками с журнального столика и швыряет ей их. Если честно, поражает его жестокость к женщине. Скорее всего, к его матери.

— Пойдем, — бросает он мне.

Мама Ленца. Кто бы мог подумать, что он живет с мамой.

— Почему ты живешь здесь? — бестактно спрашиваю я.

— Потому что я каждый день хожу в полицейский участок. Не хочу привлекать внимание, — сдержанно говорит он и забирает у меня ноутбук.

Комната Ленца — обитель маньяка. Честное слово. Со стен на меня смотрят тысячи глаз и усиков, помещенных за стекло. Зрелище жуткое. Лишь спустя пару секунд понимаю, что со всех сторон на меня смотрят забальзамированные бабочки. Всегда считала, что это красивые насекомые с яркими разноцветными крыльями. Ничего подобного. Судя по существам на стенах комнаты, это мохнатые червяки с полупрозрачными крыльями. Эти крылышки совсем тонкие и сухие, похожи на омертвевшие клетки кожи.

— Ты точно маньяк, — бормочу я.

— Просто люблю бабочек, — пожимает плечами Ленц и резко вздыхает, вроде как спать ему хочется.

— Почему ты так разговариваешь? — спрашиваю вдруг я.

— Как? — не понимает он.

— На середине фразы зеваешь, — поясняю я.

Ленц молчит и с преувеличенным интересом пытается реанимировать мой ноутбук. Когда Ленц приехал в бункер, он сначала казался спасителем, потом вором, а сейчас я даже не знаю, как к нему относиться. И эти бабочки. Как человек в здравом уме и твердой памяти может коллекционировать бабочек? Прямо рядом с письменным столом вижу светло-коричневую бабочку в рамке из цветного стекла. Все багеты для бабочек здесь простые, пластиковые, а эта бабочка, видимо, особенная.

— Красивая, — говорю я.

— Не ври, — говорит Ленц, проследив за тем, куда указывает мой палец.

— Ладно, она жуткая, — киваю я.

Вообще-то я рада, что это существо под стеклом, так как вид у него поистине устрашающий. Полупрозрачные крылья, ворсистое тело и игла посередине. Не говоря уж об усиках.

— Калиптра. Она питается слезами, — поясняет он.

— Ты фильм «Коллекционер» смотрел?

— Даже книгу читал. Еще Набоков, кстати, увлекался бабочками, — говорит Ленц.

— Как ты начал… коллекционировать этот кошмар?

— Когда мне было шесть лет, одна девочка подарила мне бабочку. Я ей подарил другую. Вроде как поженились. Она тогда сказала, что все девочки любят бабочек, потому что они красивые. — Ленц говорит это, глядя на монстра, питающегося чужими слезами.

— Нельзя же так буквально воспринимать то, что тебе говорят. Тем более шестилетние девочки, — говорю я. Ленц опускает голову. Мы молчим какое-то время, а потом он вдруг начинает рассказывать о себе.

— Мне астму поставили, и мама меня на надомное обучение записала. Специальная программа для детей с особыми потребностями. Без шансов, короче. В тринадцать лет бунт устроил и уговорил ее отдать меня в настоящую школу. Там я сел за парту с хмурым парнем, возле которого пустовало место. Он даже со мной разговаривать стал. Несмотря на то, что я задыхался через слово, а по спине пот шел. Неделю ходил счастливый, а на вторую заметил, что надо мной смеются. Они сказали, что он ущербный и если я хочу добиться здесь чего-то, то должен показать этому убогому, кто здесь главный. Жестоко, да, но я никогда с людьми раньше не общался, понимаешь? Только с той девочкой. Я делал то, что мне говорили. Мы подкараулили его возле школы и избили. Он потом вообще в школе больше не появлялся и, кажется, переехал куда-то. И бить стали меня. Ну, знаешь, всегда кто-то должен быть на месте ущербного. Мама меня забрала из школы. Я сдал экзамен для убогих, но по квоте для недоразвитых в институт меня не взяли. А год назад я познакомился с девочкой…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация