– Так хочется рыбки, но нет, не буду.
– Почему?
Олег никогда не отказывался от вяленой рыбы и уж тем более от бутылочки хорошего пива.
– У меня вчерашняя рыба в глазах стоит, – признался он. – И потом, ты Павлу сказала, что у меня на рыбу аллергия. Нехорошо получается – вчера была аллергия, а сегодня ее нет?
Поговорив с Олегом по телефону, мы с Алиной отправились на поиски мальчишек, стянувших у меня сумку.
Алина остановилась на стоянке перед магазином, как раз в том месте, где меня окликнули и спросили: «Который час, тетенька?», а затем сорвали с плеча сумку.
– Ну, будем искать, – цепким взглядом она окинула улицу. – Жаль, не сезон для мороженого.
– Что? При чем здесь мороженое?
– Мороженое действительно ни при чем, а вот мороженицы… Они стоят спиной к домам, получается, что вся улица у них на виду.
– А, – протянула я. – Понятно. Тогда пошли к книжному лотку, спросим у продавца, может, он в курсе, кто заправляет местными хулиганами.
Мужичок пенсионного возраста только начинал выкладывать на складной деревянный стол печатную продукцию: толстые журналы в глянцевых обложках, детективы в мягких переплетах, любовные романы. Короче, все то, что пользуется спросом у читателей, не обремененных поиском смысла жизни. Впрочем, в ассортименте были и книги философского содержания: «Жизнь после смерти», «Как повернуть к себе удачу лицом», «Научись любить жизнь такую, какая она есть». Было несколько книг религиозного содержания. С десяток книжек по магии: «Сборник приворотов на любовь и верность», «Советы практикующего мага», «Бабушкины заговоры» и так далее.
Я поискала глазами на прилавке книгу, которая могла бы мне помочь в сложившейся ситуации. Увы, современные писатели тему шантажа и телефонных угроз почему-то обходили стороной.
– Доброе утро, – поздоровалась Алина с продавцом.
– Доброе, – согласился мужчина. – Чего желаете? У меня есть книги на любой вкус, и цены не кусаются.
– Мне бы что-нибудь из области педагогики, – попросила Алина, оглядываясь по сторонам, нет ли поблизости мальчишек.
– А детки у вас, какого возраста? – уточнил продавец.
Алина взглянула на меня.
– В основном от двенадцати лет до четырнадцати, – подсказала я. – А если точнее, то старшему от силы лет пятнадцать.
– Дети улицы, – отчего-то смутившись, Алина уперлась взглядом в прилавок.
– Что ж вы так, мамаши? Не помните, сколько лет детям? – укорил нас продавец. – Если с пеленок не воспитывали, то теперь уже поздно. Но книжечку все равно купите, может, чего из нее и почерпнете. Вот советую, – он выложил перед нами внушительных размеров фолиант «Групповая психотерапия в подростковом периоде. Стандартные методики для определения уровня умственного развития нормальных и аномальных детей». Книга была с выцветшей от солнца обложкой – должно быть, она не один год пылилась на лотке – и с пожелтевшими от времени страницами.
– Пожалуй, аномальные дети, это как раз для нас. Сколько она стоит? – Алина взяла в руку книгу. Весила она килограмма полтора, не меньше. – Почем макулатура?
Продавец обиделся:
– Почему макулатура? Было десять книг, все продались. Вот – последняя осталась.
Я открыла книгу на первой странице. «Москва – 1988». Раритетная книжонка. Очень может быть, что продавец не врет – она действительно последняя в своем роде. Все, что нам осталось от советской педагогики. Теперь другие методы воспитания подрастающего поколения. Да и жизненные приоритеты другие.
– Мы ее покупаем, – решительно сказала я.
Лицо продавца просветлело.
– Не пожалеете. При советской власти умели воспитывать детей. И вы своих воспитаете.
– Мы-то своих детей воспитаем, – пообещала Алина, – не сомневайтесь. Но вот можно ли по этой книге чужих детей воспитать?
– Не понял, – признался продавец. – Разве вы не своих детей решили воспитывать?
– Дело вот в чем, – решила прояснить ситуацию Алина. – Мы ведь говорили не о родных детях, а вообще… Чтоб вам было понятно, я и моя коллега занимаемся проблемой уличных хулиганов. Знаете, есть такие мальчишки школьного возраста…
– От десяти до четырнадцати, – вставила я.
– Да. В школу не ходят, безобразничают. Вот у моей подруги два дня назад сумку из рук вырвали.
– Н-да. – Продавец активно закачал головой. – Хулиганья сейчас развелось. При советской власти такого не было.
– Не было. Сейчас куда ни плюнь – всюду мафия. Кругом одна мафия. У взрослых – мафия. У детей – тоже мафия, только детская. Не подскажите, кто на этом углу хозяйничает?
– Это как понимать? – Продавец напрягся.
– Вот у вас «крыша» есть? – Алина хитро посмотрела на мужичка.
– «Крыша»? Я лицензию в горисполкоме купил. Стою, торгую. Наверно, горисполком и есть моя «крыша». Если вы об этом.
– Ну, может быть, кто-то подходил к вам, предлагал охранять?
– Алина, погоди, ты своей «крышей» гражданина вусмерть запугаешь. Любезный, вы тут целыми днями стоите, скажите, на вашем углу появляется ли компания мальчишек? – И я перечислила приметы юных грабителей, которые мне запомнились.
– А вон, посмотрите, на перекрестке парнишка протирает стекла. Не из ваших ли будет? Парня Вовкой зовут. Его мать я часто в переходе вижу – милостыню просит.
Я повернулась лицом к перекрестку. Где он, этот мальчишка? Далеко. Метров тридцать. С такого расстояния лицо парнишки рассмотреть сложно. Да и видела я его минуты две, не дольше.
– Ну? – поторопила меня с ответом Алина. – Он?
– Вроде он. А может, и не он, – засомневалась я.
– Поехали. Сейчас разберемся. – Она потащила меня к своему автомобилю. – Ты только садись на заднее сиденье и рта пока не раскрывай. Говорить буду я.
Алина завела мотор и, проехав тридцать метров, остановила машину рядом с мальчишкой.
– Мальчик, ты только лобовое стекло моешь?
– Могу всю, – ответил Вовка.
– Алина, я его узнала, – прошептала я с заднего сидения.
– Очень хорошо, – сказала Алина одновременно мне и Вовке. – Аккуратно помоешь – хорошо заплачу. Садись, будешь мыть в том дворе, там есть кран, – Алина мотнула головой в сторону арки.
Вовка без страха втиснулся на переднее сидение, назад он даже не посмотрел. Мы действительно въехали в арку и остановились посреди двора. Затем Алина кнопкой заблокировала двери. Мальчик заволновался и попытался открыть дверь.
– Не бойся, ничего плохого мы тебе не сделаем, – пообещала Алина. – Ты помнишь эту женщину? Посмотри назад.
Вовка оглянулся. Узнав меня, он покраснел до корней волос.
