– Нет, – односложно отвечал Фарбер.
– Как же так? Инга Лаврик устроила мужу скандал из-за этой дамы, а вы не видели?
– Должно быть, я был в это время в своем кабинете.
– А где расположен ваш кабинет?
Фарбер заерзал в кресле.
– Так где расположен ваш кабинет?
– По коридору, рядом с подсобными помещениями.
– По коридору, который ведет к «черному» входу?
Максим кивнул.
– Значит, вы могли видеть или слышать убийцу?
– Нет. Нет. Я ничего не слышал и ничего не видел, – почти выкрикнул Максим.
«А если бы видел или слышал, сказал бы? – подумала я, наблюдая за тем, как хозяин квартиры заламывает перед нами руки. – Перепугался парень. Конечно, любой инцидент во вверенном ему заведении грозит увольнением. А место хлебное, вот и струхнул сверх меры».
– Вы не волнуйтесь так, – посоветовала я. – Вас поканикто ни в чем не обвиняет.
– Значит, вы большую часть времени находились в кабинете? – спросила Алина. – За закрытой дверью? И ничего не слышали? – все-таки усомнилась она.
– Когда я в кабинете, то всегда закрываю дверь. Я ничего не слышал. Несколько раз я все же выходил в зал. Должно быть, в этот промежуток времени ее и убили.
– Скажите, а кроме убитой, вы всех в тот вечер из присутствующих знали? – поинтересовалась я.
– Нет. У нас в ресторане неяркое освещение – я даже не всех гостей видел, – ответил Максим. Я ему поверила. Нас-то он не запомнил, а может, и не видел. – Вечеринка была открытая. Кроме «светских львов» были приглашены известные люди, которые могли бы пополнить список членов клуба, – журналисты, фотограф местной газеты, ну и друзья членов клуба. В этот раз каждый холостой «лев» мог привести с собой друга или подругу.
– Ясно, – после непродолжительного молчания вздохнула Алина. – Пожалуй, мы пойдем.
– Если возникнут вопросы, мы вас еще навестим, – предупредила я, поднимаясь с дивана. Надо же было соответствовать роли, которую мне навязала Алина.
Мы уже сели в машину, когда Алина вспомнила:
– Надо же! Забыла сказать Фарберу, чтоб нас впустили в «Зодиак».
– Зачем?
– Мы едем туда, – посвятила меня в свой план Блинова. – Надо увидеть все своими глазами. Где убили «зебру»? Как далеко от этого места находится кабинет директора? Какие еще помещения выходят в этот злополучный коридор?
– Алина, я не о том. Как я поняла, Фарбер принял нас за работников полиции. Кстати, ты в следующий раз поаккуратней выражайся, а то одно твое упоминание о наручниках привело парня в жуткий трепет.
– Подумаешь! «Жуткий трепет»! Зато он нам все как на духу выложил. Это даже хорошо, что он нас за следователей принял – не понадобилось липовое удостоверение в ход пускать. У меня там, между прочим, фотография постоянно отклеивается. Что за клей сейчас делают? Нехорошо, если на чьих-то глазах мою физиономию ветром сдует.
– Так вот, Алина, я хотела тебе напомнить, что люди из полиции не просят, чтобы их куда-либо пустили – они сами проходят, когда и куда им надо.
– Верно. Поехали так, без предупреждения. Надеюсь, что дядечка на входе за час не успел нас подзабыть, и нам не понадобится второй раз намекать на некоторую причастность к уголовному розыску.
Метрдотель встретил нас как старых знакомых, улыбнулся дежурной улыбкой и широко распахнул перед нами дверь. Его радушие придало нам уверенности. Впрочем, Алина всегда чувствует себя на высоте в любых ситуациях и при любых обстоятельствах. И надо отметить, ее уверенность, временами граничащая с наглостью, действует на людей безотказно.
– Нашли Максима Владимировича? – поинтересовался страж «Зодиака».
– Нашли. Поговорили. Теперь нам надо уточнить некоторые детали. Отведите нас к тому месту, где нашли тело убитой женщины.
– Вас как провести? – спросил метрдотель. – Через ресторан? Или по улице пройдем?
– Через ресторан, – ответила я.
– Хорошо, идемте.
– Как вас зовут? – спросила Алина.
– Петр Николаевич Прошкин, – отрапортовал метрдотель, вытянувшись в струнку. Очевидно, служить ему в армии приходилось, и не один год.
– Ведите, Петр Николаевич.
Прошкин повел нас через зал ресторана. Из зала мы сразу попали в коридор. Прямо перед нами открылась кухня с огромным проемом в стене, через которое было видно все: кухонные плиты, разделочные столы, холодильники и жаровые шкафы. Справа – мойка, сюда сносили грязную посуду, здесь ее мыли и сушили. Левый конец коридора вел к складским помещениям, кабинету директора и «черному входу». Туда мы и пошли. Метрдотель остановился перед обитой железом дверью.
– Это и есть «черный» вход? А где кабинет директора?
– А вот он, мы прошли, – Петр Николаевич оглянулся и махнул рукой в сторону двери, которая осталась за нашими спинами. От «черного» входа до директорской двери было совсем близко. Всего пять метров. Если женщина кричала или звала на помощь, Фарбер должен был ее слышать, если, конечно, он в это время находился в кабинете. А мог и не слышать, если в эту минуту сидел в зале ресторана.
– А теперь откройте дверь, – потребовала Алина.
Мы оказались на задворках ресторана. Перед «черным» входом – заасфальтированная площадка для машин с продуктами, чуть дальше – мусорные контейнеры и гора пустых картонных ящиков. В целом двор неуютный и мрачный.
Алина засмотрелась на гору пустой тары.
– Петр Николаевич, а вы дежурили в тот вечер? – спросила она, переведя взгляд с ящиков на Прошкина.
– Нет, в тот день было дежурство Серова.
– А кто обнаружил труп женщины, вы не в курсе?
– Отчего же? Этот парень сейчас на кухне овощи чистит.
– Пригласите.
Петр Николаевич нырнул в коридор и через пять минут вышел с долговязым прыщавым юношей в коротком белом халате и поварском колпаке.
– Вот. Сергеев Александр, – представил нам парня Петр Николаевич. – Он обнаружил труп. Хотите с ним поговорить?
– Да, – Алина методично осмотрела парня с головы до ног. – Скажите, Александр, вы хорошо помните, как нашли труп? Сколько времени тогда было?
– Четверть второго. Мы как раз с напарником дорезали мясные закуски. Официанты отнесли их в зал. У нас появилась свободная минутка. Решили выйти покурить. С нами захотел пойти повар Гарри Артурович, но перед этим он попросил нас отнести в мусорный контейнер пищевые отходы. Мы выбросили. Отошли в сторону. Решили сесть на ящики. Ноги гудят: весь день отстояли. Я хотел взять один ящик, чтобы поставить его другой стороной. Смотрю, за ним что-то лежит. Пригляделся – женщина. Мертвая женщина. Гарри Артурович позвал Максима Владимировича. Тот вызвал полицию. Всех, кто не успел до этого времени уйти, полицейские опросили. Даму эту наши гости видели, но никто с ней знаком не был. Вот, пожалуй, все, что я знаю.
