«Только этого не хватало! Расселение в комнаты по парам не входит в мой план. Если они изъявят желание сидеть по двое, что же тогда получится? Тогда Павел может запроситься ко мне в комнату, скажем, из лучших побуждений, чтобы мне не было страшно. Или вдвоем с Михаилом напиться до чертиков. Нет, этого я допустить не могу. Я уже и костюм напрокат взяла», – озадачилась я.
– Нет, Инга Андреевна, даже не спрашивайте у смотрителя музея. Правила есть правила. Ничего с вашим Иваном Гавриловичем не случится. Дайте ему перед поездкой валерьянки или оставьте в гостинице.
– Я поеду, – решительно сказал Лаврик, вдруг почувствовав себя храбрецом. – И ночь проведу в отдельной комнате!
– Вот видите. Он за себя уверен. – Я благодарно улыбнулась Лаврику. – А вы, Розалия Ивановна, не боитесь приведений?
– Я? Пусть они меня боятся, – хмыкнула она.
«И то верно!» – подумала я.
В номере я еще раз тщательно осмотрела наряд. Все хорошо, только как я его повезу в замок. Увесистый сверток с костюмом привлечет внимание группы. Кто-нибудь да спросит у меня, что там? Что я им скажу?
Надеть на себя? И сверху плащ? Идея. Парик и маску можно и в сумочке привезти – они много места не занимают. Я так и сделала – примерила. Длинная юбка выглядывала из-под плаща, и выглядела я как матрешка.
– Не пойдет, – решила я, увидев свое отражение в зеркале. – А если я нижнюю юбку отпорю и подвяжу подол?
Управившись с костюмом, я еще раз прорепетировала перед зеркалом свою роль. Оставшись довольна собой, я позвонила Алине.
– Как дела?
– Да, моя хорошая, – приторно сладким голосом откликнулась Алина. – Успела пошить наряд? Умница. Теперь я спокойна.
«С чего это я хорошая и умница? – заподозрила я подвох в Алининых словах – С Алиной что-то не так. Обычно она меня хвалит редко».
– Что с голосом? Ты не можешь говорить? – спросила я, догадываясь о том, что Алина находится сейчас рядом с человеком, которому не нужно знать, с кем она разговаривает.
– Да, у меня сейчас люди. Как только освобожусь – перезвоню. Целую.
В трубке раздались короткие гудки, но я не долго терзалась вопросом «Кто у нее был?» – через десять минут Алина перезвонила:
– Воронков меня достал, – без предисловия начала она и, подражая гнусному голосу Сергея Петровича, пробухтела: «Где ваша подруга Клюквина?» Я ему: «Отдыхает человек. В Прагу полетела», а он: «В разгар туристического сезона?» Как тебе это нравится? Я ему так в лицо и сказала: «Сергей Петрович, а почему вас это удивляет? Захотел человек отдохнуть на Пасху. Нельзя?» Он: «Почему? Можно, конечно. Но только странно как-то получается – муж с дочерью в одну сторону, она в другую. Сначала тусовка со «светскими львами», потом убийство, теперь вот поездка в Прагу. И что характерно, в той же компании. Вам не кажется, это странным?» Я прикинулась дурочкой: «А какую компанию вы имеете в виду?», а он: «А вы не догадываетесь?» – «Я? Нет! И вообще мне ничего не кажется странным. Я же не поехала». На что он мне выдал: «Только это меня успокаивает». Каков нахал! – возмутилась Алина.
– Алина, он догадался, что я не просто так улетела в Прагу. Проверил список пассажиров и решил, что я поехала ловить убийцу «зебры».
– Глупо так думать. Я же не поехала! – повторила она. – А ладно, где наша не пропадала! Все равно от Воронкова уже ничего не зависит.
– О чем ты?
– Ну, я о том, что … – замялась Алина. – Еще неизвестно, как все закончится.
После таких слов мне стало нехорошо. Засосало под ложечкой. Заныло в левом подреберье. Задрожали колени. И захотелось плюнуть на все и хоть на перекладных умчаться домой.
– Тебе не стыдно пугать меня? – обиженно спросила я.
– Ты в праве отказаться, – равнодушно ответила Алина.
«Она совсем не переживает за меня, – догадалась я. – Ей наплевать, что со мной будет». И как бы в подтверждение моих мыслей она вдруг поделилась радостью:
– Я такое славное платье на свадьбу купила. И совсем недорого. А ты наряд, в котором будешь изображать приведение, подобрала?
– Подобрала, – пробурчала я и, чтобы не удовлетворять ее любопытства, из вредности недружелюбным голосом сказала: – Пока. Завтра позвоню.
«Как же! Не буду я тебе звонить! Умрешь от любопытства. И на твои телефонные звонки отвечать не стану… Если вообще на них будет кому отвечать», – подумала я, отключая телефон.
У меня испортилось настроение. Пропал кураж, на душе стало тоскливо и беспокойно. Действительно, поди знай, чем закончится этот театр одной актрисы.
А если Павел не поверит в приведение и на меня набросится? Что тогда? Меня постигнет участь «зебры», то есть Назаровой Алевтины? Возможно.
С каждой минутой я все сильнее сомневалась – правильно ли я поступаю? И скорей всего, если бы не взятое в прокате платье, я отказалась бы от этой опасной затеи.
Платье лежало на кровати. От него исходил некий магнетизм. Оно притягивало к себе взгляд и как бы говорило:
«Неужели ты испугалась? Надень меня и спроси. Иначе ты измучаешься от неизвестности. Разве можно так долго оставаться в неведении. Дерзни, и у тебя получится».
– Ах, была не была! – я решилась.
Мне предстояло уладить еще один вопрос. Я достала записную книжку и позвонила Лукашу.
– Вацлав, привет! Это я. Марина Клюквина. У меня к тебе большая просьба. – И я изложила ему суть проблемы. – Нужно предупредить смотрителя музея, чтобы он мне помог выйти из комнаты, в которую меня поместят, и перейти в комнату, в которой будет заперт один товарищ. Это своего рода розыгрыш, – объяснила я Вацлаву. – Ты можешь это для меня сделать?
– Без проблем. Директор музея – мой хороший приятель. Он предупредит смотрителя, ты только пароль ему назови.
– Вацлав, какой пароль?
– Ну хочешь – «Дама в белом выходит на прогулку». И привет от меня. Запомнила?
– Да. «Дама в белом выходит на прогулку» и привет. А привет до пароля сказать или после?
– Как хочешь. Желаю хорошо повеселиться.
Глава 20
Марушка появилась в гостинице к вечеру. Было решено, что в замок мы приедем в девять. Для нас там быстро проведут экскурсию. Потом мы поужинаем в местном кабачке и в половине двенадцатого вновь вернемся в замок. Служитель музея запрет нас по одиночке в комнатах и выпустит лишь утром.
Я облачилась в платье, шелковую юбку заправила в брюки. Сверху напялила на себя просторный плащ. Парик, маску и вуаль положила в сумку. В таком наряде я вышла к автобусу. Ждали только меня. Все, кроме Славы Мошкина, уже сидели в автобусе. Парнишку уговаривали остаться в гостинице заботливые родственники. Зачинщик поездки упирался, но как-то уж слабо, наверное, за день он успел передумать или бабушка с дедушкой посулили ему нечто такое, из-за чего можно было пожертвовать сомнительным мероприятием.
