– Плохо, что вы не интересуетесь, кто ходит по коридорам, – выплеснула свое раздражение Алина.
– Я работаю, – напомнила Анжелика. – А если вам охота знать, кто бродит по коридорам, обратитесь к тем, кто в них стоит. Хотя бы к Толику, новому помощнику шеф-повара. Не понимаю, кто его к нам на работу принял. Толку от этого Толика ноль. Большую часть времени с сигаретой в коридоре торчит. Может, он и сегодня там стоял.
– Что ж, и за это спасибо.
Простившись, мы вышли от Анжелики Леонидовны. Нам предстояло найти Толика. И нашли мы его очень быстро. Из кухни доносились громкие голоса:
– Ну хоть это ты можешь сделать нормально? Что ты наделал? Колбасу надо было отделить от ветчины. Сыр тоже аккуратно сложить. Откуда у тебя только руки растут? Толик, ты слышишь, что я тебе говорю? Складывай все в холодильник, послезавтра все на поминки заберут.
– А с овощной нарезкой, что делать?
– Ничего. Вечером к шашлыкам подадим.
Жизнь продолжается. Ада Семеновна умерла, но ресторан все равно вечером широко распахнет свои двери для посетителей. Будет и шашлык жариться, и мясо на вертеле румяниться, и грузинское вино полноводной рекой литься.
Мы приоткрыли дверь в кухню и заглянули внутрь. Недалеко от двери стояли двое: толстый дядечка, весь в белом, и молоденький парнишка с косынкой на голове вместо поварского колпака.
– Нам надо поговорить с Анатолием, помощником повара, – скорей потребовала, чем попросила Алина.
– А вы, собственно, кто будете?
– В вашем ресторане умерла женщина. Наверное, слышали. Так вот, мы опрашиваем свидетелей.
– Свидетелей? Вы что, из полиции? – удивился повар. И было чему удивиться. Алина стояла перед ним в вечернем платье до пят.
– Вас что-то смущает? – с вызовом спросила она.
– Вообще-то мы из приглашенных. Шли на праздник, а оказались на работе, – прояснила я ситуацию.
– Ах вот как. А вам только с этим разгильдяем надо побеседовать?
– Если есть еще любители постоять в коридоре, то и с ними тоже.
– Нет, только этому не стоится у плиты, – сквозь зубы сказал повар.
Юноша выразительно посмотрел на начальника, мол, что мне делать. Идти?
– Да иди уж, – махнул рукой повар, – горе мое луковое. Я бы твое кулинарное училище за такого специалиста, как ты, лицензии лишил.
– Владимир Петрович, я сейчас. Мигом, – пообещал паренек и выпорхнул за дверь. – Вы меня о чем-то спросить хотели? – его губы растянулись в улыбке. Должно быть, он действительно был разгильдяем, если радовался любой возможности удрать с рабочего места.
– Да. Ты сегодня выходил в этот коридор в период между двумя и тремя часами?
– Выходил, – часто закивал головой Толик. – Один разочек. Срочный звонок.
– Кого видел? Всех перечисляй.
– Наших надо называть?
Я задумалась. В принципе Аду Семеновну мог напугать и работник ресторана. Почему нет?
– Называй, – велела я.
– Анжелику Леонидовну видел, она по коридору шла. Дима, наш администратор, проходил. Директор на больничном, его сегодня не было. Еще наши с кухни – Клава и Маша – в раздевалку бегали.
– Стоп, – остановила его Алина. – С того места, где ты стоял, видна дверь в кабинет администратора?
– Да, я стоял в маленьком коридорчике, чтобы Петрович меня не засек.
– Все, кого ты перечислил, входили в кабинет администратора?
– Нет, не все, – признался Толик.
– Тогда чего же ты нам голову морочишь? Называй только тех, кто в кабинет входил.
– Сами не уточнили, а я виноват, – забухтел юноша.
Алина его одернула:
– Ближе к делу. Кто входил в кабинет? Кого ты видел?
– Я видел, как Дима, администратор, провел в свой кабинет ту женщину, что умерла, – под тяжелым Алининым взглядом поторопился сказать Толик. – С ними были парень и девчонка.
– Какой парень?
– Да такой худенький, длинноволосый в желтой рубашке.
– Куропаткин, – догадалась я.
– А что за девушка с ним была? – спросила Алина.
– Такая рыженькая.
– Катя, – вспомнила я Венин персонал. – Есть у него такая маникюрша.
– И все? Больше никто ни в кабинет, ни в коридор не заглядывал?
– При мне в кабинет никто не заглядывал, а вот в коридор… Была еще женщина с букетом. Она открыла дверь из зала и долго стояла на пороге, как будто сомневалась, заходить или нет.
– Значит, она в коридор не заходила?
– Не знаю, меня Владимир Петрович на кухню позвал, разгоняй устроил.
– Естественно, сколько можно в коридоре торчать, – пробурчала Алина.
Толик ее услышал:
– Я с девушкой хотел познакомиться. Она такая прикольная, рыженькая и носик как у лисички.
– Познакомился?
– Да. Она мне свою визитку дала. Сегодня ей позвоню. Такая лапочка. Я думаю, у нас с ней получится.
– Ты лучше о той женщине с букетом нам расскажи, – велела ему Алина. – Как она выглядела? Сколько ей приблизительно лет?
– А я откуда знаю? У нее был в руках букет, он почти все ее лицо закрывал. Да и не всматривался я. Не девчонка, точно. А взрослыми тетями я, извините, не увлекаюсь.
– А во что она была одета?
– В платье или костюм. Не помню, – пожал плечами Толик. – Я ее видел полсекунды. Мне только букет запомнился. Темно-бордовые розы на длинных ножках.
– Стойте здесь, – велела Алина и бросилась в кабинет администратора. Через секунду она вышла с букетом. – Толик, эти розы держала в руках та женщина?
– Возможно.
– Значит, она все же прошла к Аде Семеновне. Ладно, Толик, идите, работайте, – отпустила Алина поваренка. Тот нехотя повернулся и побрел на кухню. Алина продолжила свои рассуждения. – Что ж, кое-что уже начинает проясняться. Убийца – женщина. Дама с розами зашла к Аде Семеновне, сказала ей нечто, от чего та скончалась.
– Алина, – я поморщилась, будто мне на язык накапали уксуса. – Что ты привязалась к цветам? Выйди в зал, в вазах сплошь стоят розы. От бледно-розовых до черно-бордовых.
– Я заказывала белые цветы, – парировала Алина.
– А я пришла с букетом красных роз!
– Красных, но не бордовых!
– Хорошо, пошли, – я потащила ее в зал.
На широких подоконниках стояли вазы с цветами. Попадались букеты хризантем, гвоздик, но в основном это были розы, причем темных оттенков.
– Смотри! Список приглашенных у тебя есть? Давай обзванивай, спрашивай, кто принес бордовые розы. Только не особенно надейся на то, что убийца, если ты, конечно, на него нарвешься, скажет тебе, что принес именно такие цветы.
