— Миссис, мисс…
Продавщица с преувеличенным радушием бросилась к ним навстречу.
— Ах, миссис Фокс, я вас не узнала! Вижу, вы привели и вашу очаровательную дочь! Вы правильно поступили, сегодня у нас новые СКАЗОЧНЫЕ предложения!
Майя посмотрела на мать, раздувавшуюся от гордости, словно воздушный шар, наполняемый гелием. С ней это случалось всякий раз, когда ее узнавали в ресторанах, магазинах, учреждениях.
Продавщица принялась перечислять последние поступления:
— Мы только что получили одежду, сумки и обувь от Виктории Бэкхем, которая оказала нам честь своим присутствием в нашем магазине, от Кейт Мосс и от Джуда Лоу, если вы вдруг захотите сделать подарок мужчине. Вот, посмотрите сюда, это образцы от «Маге Jacobs», «Prada», конечно же «Gucci», а здесь, это редкость, скажу я вам, настоящая конфетка, оригинальный «Thakoon»! Из самой свежей коллекции!!!
Майя в один миг избавилась от тоски, какую нагоняла на нее продавщица, услышав имя наиболее крутого американского стилиста, выросшего в Небраске таиландца, который одевал Мишель Обаму и бесконечное число заокеанских super women. Наблюдая краем глаза за матерью, она увидела, как та отложила в сторону бежевый кашемировый кардиган и набросилась на платье, которое расхваливала эта Мисс Благотворительность.
— Майя, на тебе оно будет прекрасно смотреться!
— Ну, разумеется. Я уверена, что его надевала сама Дрю Бэрримор, приглашенная в Белый дом на инаугурацию президента Обамы. Можно сказать, историческое платье!
— Не остри, Майя. Ты только взгляни, какое оно очаровательное! Ты обязательно должна его примерить.
Короткое платьице из серо-дымчатого ламе
[19]
, собранное под грудью драпированной кулиской, с двумя погончиками из черного атласа явно не годилось Майе.
— Мама, я никогда не буду такое носить!
— Ну хоть примерь его!
— Мама, ты что, не видишь, что эта модель не для моей фигуры! Платье поднимет мне грудь, и она вообще будет казаться гигантской!
— Ну, померяй, прошу тебя, доставь мне удовольствие.
Майя вздохнула, взяла платье и пошла в примерочную. Бессмысленно спорить с мастино-Меган, если та уперлась рогом. Надев платье и выйдя к матери, Майя прочла в ее восторженных глазах явное удовольствие.
— Боже, девочка, да ты просто великолепна!
Майя подошла к зеркалу и застыла в восхищении. Мать в очередной раз оказалась права.
Она с сожалением переоделась и вернулась к полкам, заваленным свитерами, пуловерами и майками. В знак благодарности она выбрала для матери черный twin set от «Prada», который та с радостью приняла. Добычу дня пополнили: пара мокасин «Tod's» для Меган, пара головокружительных туфель от «Маге Jacobs» с семнадцатисантиметровым каблуком, две повседневные сумки, одна вечерняя сумочка, чулки и черные гольфы для Майи. Всего на 450 фунтов.
— Пустячок, а приятно, — прокомментировала Меган, выходя из магазина.
— Да еще принесли кому-то пользу, — поддакнула Майя.
Оказавшись на залитой огнями улице, мать и дочь, пребывающие в хорошем настроении, решили продлить праздник, зайдя в одну из двух самых популярных кондитерских Лондона, известную оригинальной викторианской обстановкой и восхитительными разноцветными cupcakes — маленькими кексами.
— Мама!..
— Да, Майя?..
— Спасибо за платье.
— Носи на здоровье, сокровище.
— И за сумку.
— Брось, Майя.
— И за туфли.
— Не забудь, ты обещала давать их мне иногда надеть.
— Конечно, ма.
— Тебе зеленый чай и сладкие пирожки?
— Зеленый и cupcake с шоколадом и земляникой… Ма!..
— Да?
— Мама, как бы ты поступила, если бы получила имейл…
— Какой имейл?
— Да не пугайся ты так сразу! И не прерывай дочь, когда она в порыве откровенности, ты же знаешь, ей легко передумать!
— Извини, сокровище, слушаю тебя.
— Так вот, что бы ты сделала, если бы получила имейл от человека, который, как тебе кажется, больше тебя не любит?..
— …И который прежде клялся тебе в вечной любви, а потом исчез…
— …А потом вновь появился и опять поклялся в вечной любви…
— …И вновь исчез. В таком случае, Майя, добро пожаловать в клуб соблазненных и покинутых.
— Ты так считаешь, мама?
— Да, Майя.
— И я не должна больше ему верить?
— Думаю, нет.
— Ладно, ма. Теперь еще кое-что…
— Говори.
— Я решила больше ничего не бояться. Несмотря на то что за нами с того самого момента, как мы вышли из дома, по пятам ходят эти два парня, которых, готова поспорить, приставил к нам твой дружок Гаррет.
ГЛАВА 37
— Гаррет, в чем дело, что тебе взбрело в голову?
— Не заводись, я только исполняю свой долг.
— И в чем он состоит, твой долг? Позволить сбежать киллеру, а затем давить на психику твоему криминалисту и ее дочери?
— Я не собираюсь никому давить на психику. Я только решил, что будет правильно присматривать за ребятами, поскольку считаю, что все они в опасности, начиная с твоей Майи.
— Что за идиотизм! Гейси дал ясно понять, что его цель — японка.
— Доктор Фокс, не вы ли меня учили, что с психопатами лучше быть готовым ко всему?
— У тебя есть что-нибудь новое по этому Гейси? Что тебе сказала твоя ведьма?
— Ничего. Она боится даже думать о нем.
— Дьявольщина, Гаррет. Все это мне очень не нравится. Невыносимо жить, зная, что по городу расхаживает сумасшедший убийца, который в любой момент может отнять у тебя дочь.
— Успокойся, Мег, ты же сама сказала, что теперь он нацелился на другую девушку.
— «Ты сама сказала»… Что мы знаем наверняка?.. И еще, Гаррет, этот парень, о котором упоминал Гейси в последнем послании, опять крутится возле Майи. Помоги мне, прошу тебя. Найди предлог засадить его за решетку. Он очень меня пугает.
ГЛАВА 38
Когда Гектор наведывался в Лондон, то по вечерам предпочитал оставаться дома, наслаждаясь безмолвием своих огромных комнат и чтением драгоценных книг отцовской библиотеки, в которых рассказывались разные загадочные и необыкновенные истории. Вот и сейчас он перелистывал одну из них. Это была небольшая книжка, написанная в 1524 году неким Сигизмундо Фанти, итальянским математиком и астрономом, автором малоизвестного сборника довольно мрачных предсказаний, предварявших хорошо известные пророчества Нострадамуса.
