Трент ничего не говорил, просто смотрел на нее, и все. В его глазах отражалась радуга чувств. Майя угадывала его радость оттого, что он здесь, рядом с ней, смешанную со смущением оттого, что он здесь, и желанием быть здесь. Это были те же самые эмоции, что испытывала она.
— Мне тебя не хватало.
— Мне тоже.
— Я не могу без тебя.
— А я не хочу без тебя.
— Ты снишься мне каждую ночь, Майя. Снится твое тело. Снится твой голос. Твои ласки.
Трент прикоснулся губами к щеке Майи. Склонился к самому ее уху и прошептал:
— Я и ты, мы всегда вместе. Что бы ни случилось.
Губы Трента скользнули по шее девушки, прикоснулись к впадинке на плече под платьем и вернулись к губам девушки, готовым к поцелую, долгому и страстному. Трент с трудом оторвался от нее, сжал ее лицо ладонями и стал, едва касаясь, водить пальцем по тому же маршруту, по которому прошли его губы.
— Прости, Майя. Прости за то, что я исчез. Но…
Она подняла руку и приложила палец к его губам. Молчи, я не хочу никаких оправданий, говорил этот жест.
Лаская Майю, Трент гладил ее шею, волосы, затем рука его опустилась ниже, к груди. Майя не испытала смущения. Не обращая внимания на толпу, она желала этого парня, который отнял у нее все остальные желания. Трент тронул пальцами ее живот, но грудь, кажется, влекла его больше. Майя еле сдерживалась, чтобы не броситься ему на шею. А он, не сводя с нее глаз, держал ее на расстоянии, ограничиваясь легкими прикосновениями. Но вдруг сильно обнял Майю и прижался своими губами к ее губам.
— Ну вы даете! Вот что случается, когда оставляешь Майю одну!..
Фло, стоя почти у самой сцены, смотрела на них, то ли веселясь, то ли досадуя.
— Фло, это не то, о чем ты думаешь…
— Нет? А о чем я думаю?
— Фло, это то, о чем ты думаешь.
— Большое спасибо, Трент. Я поняла.
Их разговор был прерван криком, раздавшимся с танцевальной площадки:
— Помогите! Девушке плохо!
Стоя на коленях перед Фебой, Джон в отчаянии кричал. Феба лежала на полу без сознания. Под ней расплывалась лужа крови.
— Помогите, девушке плохо!!! Быстро «скорую»!!!
Фло, Майя и Трент бросились к Фебе, не подававшей признаков жизни.
Первой пришла в себя Фло и набросилась на того, кто еще считался ее женихом:
— Что ты с ней сделал?
— Я?! Ничего я не сделал. Мы танцевали, а потом она побледнела и выскользнула у меня из рук. Смотри, сколько крови! О боже, что нам теперь делать?!
— Заткнись, кретин!
Прибытие санитаров «Скорой помощи» остановило их пререкания. Санитары, с трудом протолкавшись, склонились над Фебой. Один из них пощупал пульс, послушал сердце и дыхание. Все очень быстро. Судя по взглядам, которыми они озабоченно обменялись, было ясно, что нужно спешить. И очень.
Санитары уложили Фебу на носилки и попросили друзей выйти вместе с ними. Джон, Майя, Фло и Трент последовали за санитарами. Толпа продолжала биться в экстазе от сумасшедших ритмов Гуетты. Они были уже почти у выхода, но не могли преодолеть барьер из сгрудившихся здесь парней и девушек. Санитары обливались потом, понимая, что в их распоряжении совсем мало времени: девушка истекала кровью, а они ничего не могли сделать. Внезапная толчея у выхода из клуба привлекла внимание агентов в штатском, которым было поручено охранять Майю и ее друзей. Оба полицейских быстро разметали толпу, освободили дорогу санитарам и помогли донести носилки до машины «Скорой помощи».
Майя и Фло сели рядом с носилками, в такой момент они не могли оставить Фебу одну. Парни забрались в машину полицейских, которые проводили «скорую» до ближайшей клиники. «Какое счастье, что нас пасла полиция, — подумала Фло, — не будь ее, мы бы наверняка потеряли Фебу. Пробиться к «скорой помощи» сквозь безумие самой известной дискотеки Лондона без полицейских было бы невозможно».
— Боже, Боже, Боже, прошу Тебя, сделай так, чтобы она не умерла, сделай так, чтобы она пришла в сознание…
— Придет, Фло, успокойся. Она сильная.
— Боже, Боже, Боже, приведи ее в чувство…
— Фло, а где Юкико?!
— О черт! Мы же забыли ее в клубе!
ГЛАВА 42
Стоя на тротуаре перед клубом посреди возбужденной, дергающейся в танце под дикие децибелы толпы, Юкико Такахаши смотрела вслед удаляющейся «скорой», увозившей Фебу.
Не хватило нескольких секунд, подумала она с огорчением. Если бы она не ушла в туалет, чтобы хоть так отделаться от назойливого Франка, сейчас была бы в автомобиле вместе со всеми. Юкико не сердилась ни на Майю, ни на Фло, ни на Джона, ни на того странного парня, что оказался рядом с ними. Она понимала, что, не возникни такая трагическая ситуация, они вряд ли забыли бы о ней. Да, безусловно… Но все-таки кто-нибудь из них мог бы вспомнить о ней.
Ладно, переживем, пусть займутся Фебой, сказала она себе, отгоняя досаду и грусть, и принялась выбираться из разрастающейся армии фанатов Дэвида Гуетты, продолжавших давиться в попытке попасть внутрь «Министерства Звука». Сейчас Юкико хотелось как можно быстрее уйти отсюда и добраться до дома на Примроз-Хилл, в спокойном очаровательном районе северного Лондона.
Она посмотрела на часы. Было уже за полночь. Следовало торопиться, чтобы не опоздать на последний поезд метро и не тратить деньги на такси. «Отсюда до дома не меньше тридцати пяти фунтов», — подсчитала она в уме, прикинув время и расстояние. Она свернула на более спокойную боковую улицу. Здесь был открыт только один бар, ребята сидели прямо на тротуаре с банками пива в руках.
Юкико так и не удалось постигнуть странности английских сверстников: неистовая учеба в течение недели и безудержная разрядка в уик-энд. Для чего, задавалась она вопросом, отуплять себя алкоголем и курением в пятницу и субботу, чтобы проводить все воскресенье в усиленных попытках привести себя в порядок, а потом повторять все сначала? Во всем этом не было никакой логики и самодисциплины. В ее стране к ребятам, живущим подобной жизнью, относятся как к прокаженным, и они стараются не просто реже показываться на людях, но порой вообще рвут с этим миром, захлопнув двери своих комнат и никогда больше не покидая их.
Она села на бордюрный камень, открыла сумку и достала карту Лондона. Попыталась сориентироваться, чтобы найти дорогу к станции метро, откуда она могла бы добраться до своего района. К сожалению, света от витрины бара было недостаточно, и она мало что могла разглядеть.
— Эй, джап, н-н-нужна пом-м-мощь?
Парень был так пьян, что едва выговорил эту простую фразу. От него тошнотворно воняло пивом.
Не ответив, она еще раз попробовала напрячь зрение, чтобы разобраться в линиях метро. Ей не нравилась грязная и вонючая лондонская подземка. Не то что токийская: чистая, с вагонами только для женщин и девочек, чтобы избежать неприятных инцидентов, да еще с полицейскими в белых перчатках, патрулирующими в целях безопасности. Юкико вздохнула. В чужом городе ей не хватало надежной опрятности родной Японии. По правде говоря, она была довольна, что возвращается домой.
