Вот щелкнул замок. В тот же миг дверь туалета распахнулась, и Миле почудилось на какой-то момент, что оттуда выходит человек в черном плаще. Но на самом деле то был парень с белым-белым лицом и волосами.
Альбинос был одет в ветровку, сумка перекинута через плечо: похож на студента. Поймав на миг взгляд Милы, он уселся за десяток сидений от нее, спиной к движению, то есть прямо напротив.
Поезд мчался в ночи, время от времени подпрыгивая и грохоча на стыках. Мила не сводила глаз с попутчика, боясь подметить нечто такое, отчего снова нахлынет ужас.
Перестук колес, прежде расслабляющий, теперь делал молчание невыносимым.
Парень открыл сумку, стал рыться в ней. В этот миг Миле очень захотелось иметь при себе пистолет. Безумная мысль, ведь ее все равно не пропустили бы с оружием в Управление.
Наконец альбинос вытащил записную книжку, поднес ее к лицу и начал что-то записывать шариковой ручкой. Он полностью погрузился в письмо. Или попросту был близоруким.
Через пару минут поезд замедлил ход. Парень оторвал взгляд от листка и выглянул в окошко. По громкой связи объявили промежуточную остановку.
Бывшая сотрудница Лимба следила за каждым движением парня, надеясь, что он выйдет здесь. Увидела, как он встал, застегнул ветровку, повесил сумку на плечо. Направился к двери, расположенной за спиной у Милы, то есть двинулся прямо к ней.
Пока он проходил мимо, бывший агент полиции уловила, что от его одежды исходит запах знакомых духов. Ландыш и жасмин – тот же, что и в машине Бериша.
Как такое возможно, переполошилась она.
Состав тронулся почти сразу.
Мила разволновалась всерьез. Были ли эти духи плодом ее фантазии, причудливым совпадением, или же кто-то весьма утонченным способом посылал ей предупреждение?
Мы знаем, кто ты такая, нам все о тебе известно, ты от нас не убежишь…
Идиотка, выругала она себя. Что со мной творится? Откуда эта паранойя? Она осознавала всю абсурдность своего поведения, но не могла справиться с тревогой.
Решила пересесть на место, с которого открывался лучший обзор на ее станцию. Сама не зная почему, она боялась, что там ее кто-то ждет. Кто-то, кого она меньше всего ожидает увидеть.
Скоро все выяснится: репродуктор возвестил, что поезд прибыл на конечную станцию.
Дождь перестал, платформа была пустынна. С поезда сошла одна Мила. Она огляделась: чтобы попасть на парковку, где она утром оставила «хендай», нужно было пройти по подземному переходу.
Перед ней – ступеньки, ведущие под землю. В пропасти мерцает желтоватый свет. Понять бы, есть ли опасность на самом деле. Воображение разыгралось, и она уже не знала, можно ли доверять себе.
Двери поезда закрылись за нею, состав отъехал. Выбор был очевиден: не хочешь ночевать на платформе, иди навстречу демону страха.
Мила спускалась медленно. Сойдя с последней ступеньки, огляделась вокруг. Справа начинался туннель длиной в сотню метров. Шел все время прямо, только в самом конце сворачивал.
Мила направилась туда, ускорив шаг.
Ботинки бухали по бетонному полу, будто молот по наковальне. Мила старалась не думать о том, что ждет ее в конце пути, но невольно предполагала худшее. Дойдя до поворота, остановилась, прислушалась. Свернула налево и разглядела в конце туннеля выход на парковку.
Выбравшись наружу, сразу увидела свою машину: все остальные разъехались.
Ночная промозглая сырость набросилась на нее, словно злобная фея, схватила за щеки, впилась зубами, не давая вывернуться. Мила направилась к машине: губы тряслись, глаза слезились, дыхание вырывалось изо рта облачками пара, быстро улетавшими прочь.
Она сунула руку в карман, вытащила ключи, естественно едва их не уронив. Открыла «хендай» с первой попытки, забралась в выстуженный салон, навевающий мысли о могиле.
Быстро захлопнула дверцу и тронулась с места.
Всю дорогу до дома Джейн она думала только об одном: обнять Алису. Наверное, это единственный способ согреться, иначе она замерзнет насмерть.
Этот холод – не извне, а изнутри. Дыхание мертвых.
Говорили, будто у полицейских, которые занимались убийствами, вскоре начинало пахнуть изо рта. Мила годами вдыхала этот гнилостный запах, оставленный смертью. До сих пор ощущала во рту горький привкус: не так-то легко от него избавиться.
Еще и поэтому она не целовала дочь. Боялась, что та заметит.
Несмотря на все предвкушения, увидев Алису, она не бросилась обнимать ее, чтобы согреться. Да и дочка вряд ли этого от нее ожидала.
– Я сегодня говорила по телефону с дядей Саймоном, – сонно пробормотала малышка, едва увидев мать в дверях особнячка, в котором обитали Джейн и ее родители.
Она не спросила маму, где та была целый день и почему задержалась. Но уж такая она была, Алиса. На девочке была та же одежда, в которой она ходила в школу, и мать подруги не ложилась, дожидаясь приезда Милы. Женщина явно была недовольна, заметила бывшая сотрудница Лимба. Но из любезности старалась это скрыть.
– Едем домой? – спросила Алиса.
– Конечно, – ответила Мила: куда же еще ехать в такой час?
Она, пока ехала от станции, волновалась, но в конце концов ничего не случилось. Никаких подозрительных встреч, никаких машин, едущих следом. Но мысль о том, что незнакомец с татуировкой из бара и пропахший духами альбинос служили для нее посланием, не оставляла Милу.
Она устроила Алису на заднем сиденье и пристегнула ремень, в уверенности, что девочка заснет на первом же километре. Потом села за руль.
Как и предполагалось, дочка почти сразу провалилась в сон: прислонившись к окошку, запрокинула голову, разинула рот, и рыжие локоны упали на лоб.
Мила устала, но адреналин, накопленный за день, прогонял сон. Она перебегала взглядом с дороги, простиравшейся впереди, на зеркальце заднего вида, чтобы не упустить какой-либо перемены.
Где-то позади, в отдалении, сверкнула молния, на миг озарив деревья и горы. Так Мила и заметила мотоцикл, ехавший за ней с незажженными фарами.
Худшие предчувствия сбывались. Воображение тут ни при чем. Все вполне реально.
Мила сунула руку в карман куртки, вытащила сотовый – позвонить в местную полицию, хотя и знала, что в этой пустынной местности нет сигнала. Тогда быстро прикинула, что делать дальше. Особого выбора не было. Автострада вдоль озера пролегала среди лесов, никаких проселочных дорог, куда можно было бы свернуть, чтобы оторваться от преследования. Если попытаться развернуться и поехать навстречу таинственному мотоциклисту, рассчитывая застигнуть его врасплох, то остается только одно направление.
Чего ты хочешь от меня? Кто тебя послал? Мила знала ответ, но не желала с этим смириться.
