– Тогда зачем вы пришли сюда? – смешалась Барбара.
– Затем, что снова занялась этим делом, – слегка приврала бывшая сотрудница Лимба.
Целью ее несанкционированного расследования была не Леа, но Алиса.
– Это агент Саймон Бериш, новый начальник Отдела пропавших без вести.
Покончив с ритуалом знакомства, они устроились на светлых кожаных диванах перед лоджией. На море бушевал шторм, но беззвучно: грохот волн не проникал сквозь стекла.
– Из нее получилась бы изумительная женщина. – Барбара Мьюлак взглядом указала на фотографии в серебряных рамках, стоявшие на столике. На них запечатлелись разные моменты короткой жизни дочери. Новорожденное дитя. Девочка задувает свечи на одном из своих первых дней рождения. Стоит на лыжне, сидит в седле на лошади. В костюме мажоретки. Наконец, улыбающаяся, с дипломом в руках.
– Она была первой во всем, никому не желала уступать.
И в смерти тоже, подумала Мила. Стала первой в серии.
– Знаю: когда говорят о мертвых, особенно о тех, кто умер молодым, легко утверждать, что при жизни они были прекрасными людьми, что их все любили, – продолжала Барбара. – В сущности, это даже трогательно. Но Леа даже не успела наделать ошибок. – Она перевела дыхание. – Когда она сказала, что хочет изучать восточные языки, я ее поддержала. Отец, наоборот, предпочел бы, чтобы она стала экономистом. Но Леа хотела путешествовать, я сама об этом мечтала в молодости.
Лишенная эмпатии, Мила не могла сочувствовать этой женщине, но хорошо знала, из чего складывается чувство вины.
Когда на дороге судьбы возникают препоны, мы это именуем «если бы».
Если бы она не увезла Алису в уединенный дом на озере, если бы отказалась выполнить просьбу Шаттон, если бы не столкнулась с Энигмой, может быть, и для Милы все теперь обстояло бы по-другому.
– Госпожа Мьюлак, – вступил Бериш. – Как вам хорошо известно, Леа включена в число жертв серийного убийцы УНИКа… Но по сравнению с двумя другими девушками имеются существенные отличия: тело вашей дочери так и не было найдено и нет никаких указаний на то, что она общалась в соцсетях с таинственным парнем по имени Ларри и тот заманил ее в ловушку. Возможно, это и не имеет особого значения: убийца мог воспользоваться другим профилем… Но я хочу спросить вас: могла ли Леа заигрывать с молодым человеком в Интернете? Уверен, у такой красавицы не было недостатка в ухажерах.
– Вы правы, агент Бериш, но ублюдок появился далеко не в лучший период ее жизни. Леа только что порвала с приятелем по лицею, хотя они очень долго встречались. Сами знаете, как оно бывает, когда поступаешь в университет: отдаляешься от старых друзей, меняются привычки, складываются новые знакомства… Думаю, дочке было одиноко, но она пока не отваживалась на новый роман.
Тогда университетская социальная сеть стала чем-то вроде терапии, подумала Мила. Ты снова с кем-то встречаешься, но без каких бы то ни было обязательств.
– Она пошла с мерзавцем в кино только потому, что это ей казалось совершенно невинным времяпрепровождением… После того как она исчезла, в шкафу недоставало джинсов, куртки и футболки: если бы Леа шла на свидание, она бы оделась по-другому.
– Как вы знаете, несколько лет назад человек по имени Норман Лут признался в ряде преступлений, в частности в убийстве вашей дочери, – напомнил Саймон.
– Ах да: внушаемый мифоман, – тут же отмахнулась женщина. – Знаете, что я вам скажу? Полицейские правильно сделали, что не поверили ему: этот сукин сын Лут лгал, потому что моя Леа никогда не поддалась бы на его уловки. Парень, не вылезающий из психушки, не может вскружить голову красивой, блестящей девушке.
Тут Барбара Мьюлак ошибается, подумала Мила. К сожалению, все совсем не так, и многие маньяки, охотящиеся в соцсетях, отнюдь не умны и не обаятельны, им достаточно показать впечатляющий внешний облик, чтобы привлечь жертву. Остальную часть работы проделывает она сама, веря в сказочку, которую себе же и рассказывает. Мила вспомнила слова своего таинственного друга в красной лыжной маске.
Ум видит то, что ум хочет видеть.
– Мы здесь не для того, чтобы вселять в вас несбыточные надежды, госпожа Мьюлак, – сказала Мила. – Мы пытаемся свести воедино все данные по делу; Леа – первая среди жертв, и мы начали с нее, так же как и убийца.
Вмешался Бериш:
– Тот факт, что тело вашей дочери так и не найдено, может многое поведать о личности убийцы… Он ее убил, но не выбросил на обочину дороги, как всех прочих.
Саймон пытался дать ей понять, что, может быть, серийный убийца спрятал труп, поскольку в глубине души все еще стыдился того, что совершил. Со временем такая щепетильность пропадет, но Леа удостоилась особого внимания: об ее останках он позаботился. Но матери трудно поверить в то, что в этой жуткой цепи нашлось место для угрызений совести и проявления заботы.
– Что может поведать такое пренебрежение к чужим чувствам, когда родителям не позволено поплакать на могиле собственной дочери? – и в самом деле оскорбилась женщина.
Тут Мила попыталась исправить положение:
– Агент Бериш просто хотел сказать, что, может быть, Леа была избрана убийцей по какой-то особой причине. Если мы выясним, что это за причина, то, возможно, выйдем на него.
Барбара Мьюлак пристально вгляделась в их лица. Перспектива содействовать поимке монстра, который сломал ей жизнь и разрушил семью, пробудила в ней здоровую ярость.
– Чем я могу вам помочь?
– Компьютер вашей дочери все еще у вас? – спросил Бериш. – Мы бы хотели взглянуть на него.
– Да, он у меня. Я смогла собраться с силами, начать все заново. А мой бывший муж так и не смирился. Представьте себе: после развода принес мне вещи нашей дочери, сказал, что не хочет держать их у себя. Может, потом он пожалеет, но пока эти вещи у меня…
Женщина поднялась с дивана и направилась в другой конец квартиры, оставив Милу с Беришем одних.
– Что ты об этом думаешь? – вполголоса спросил Бериш.
Мила покачала головой:
– Сама не знаю, надеюсь только, что ты прав…
Через несколько минут Барбара Мьюлак вернулась с ноутбуком, красный корпус которого был усеян маленькими золотыми дракончиками.
– Его никто не трогал с тех пор, как Леа пропала.
Мила узнала ноутбук: когда дело находилось в ее ведении, до того как его передали в ОНП, она исследовала содержимое компьютера, пытаясь найти какие-то зацепки, которые могли бы объяснить исчезновение девушки.
– Вы правда думаете, что все еще можно найти убийцу? Ваши коллеги из полиции говорят, что прошло слишком много времени и что, убив двух других бедняжек, монстр попросту пропал…
Часто родители, чьи дети явились жертвами насильственных преступлений, всю силу чувств обращают на монстра. Их сердца переполняет ненависть, вытесняя любовь. Мила не хотела внушать Барбаре ложные надежды.
