Согласно архиву Митрохина, КГБ не только раздувало слухи о якобы участии в заговоре против президента Кеннеди американских секретных ведомств ЦРУ и ФБР, но и профинансировало самую первую книгу об убийстве Кеннеди — «Oswald: Assassin or Fallguy?» («Освальд — убийца или козёл отпущения?»).
Именно КГБ подкинуло фальшивое письмо, якобы написанное Ли Харви Освальдом сотруднику ЦРУ Говарду Ханту и подтверждающее связи Освальда с ЦРУ. Письмо было подделано настолько искусно, что даже вдова Освальда опознала почерк и стиль мужа.
Разоблачения Митрохина вызвали шок, так как в бумагах не только подробно описывались детали секретных операций КГБ по дискредитации бежавшего из СССР танцора Рудольфа Нуриева, директора ФБР Эдварда Гувера и других лиц, но и назывались имена тайных агентов, выдававших Советскому Союзу британские и американские секреты в течение десятилетий.
Скончался Митрохин 23 января 2004 года в возрасте восьмидесяти одного года.
7.4. Вера, Кастанеда, Лобсанг
Португалия, Лиссабон. 8 марта. Поздний вечер.
Во время последней большой войны все контрразведки мира проверяли почту своих граждан. В первую очередь письма военнослужащих. Цель понятна — любое упоминание номера войсковой части, фамилии командира, типа вооружений и тому подобного могли, в случае попадания письма в чужие руки, помочь врагу.
Не проверяла письма с фронта лишь французская военная цензура. Французы считали, что гораздо проще складывать личную почту в большие мешки и задерживать отправку на тридцать суток. И не надо платить зарплату огромному штату офицеров-проверяльщиков.
В чём-то логично: за месяц обстановка на фронтах так меняется, что сведения, упомянутые в письме, устаревают, становясь совершенно бесполезными для противника.
Однако за якобы логичным объяснением скрываются лень и безалаберность французской разведки. Любая деталь, упомянутая в письме, вплоть до вспоминаемого с ностальгией ручейка, протекающего на окраине родной деревушки, может сыграть свою роль даже спустя годы после написания письма. Не мудрено, что французы войну благополучно проиграли.
Чтобы войну выиграть, нельзя лениться, нельзя забывать о мельчайших деталях, нельзя отвлекаться на лишнее и нельзя терять голову. Вне зависимости от того, идёт ли речь о войне большой, на миллионы участников, или о маленькой, личной, войне на выживание.
* * *
Группа Виктора умела тщательно разрабатывать ходы. Лёгкими, еле заметными мазками доводила картину до совершенства. Сооружала пирамиды фальши, дарила журналистам припадочных свидетелей и симпатичных истеричек. Но до сих пор в голове не укладывается, каким образом миллиарды людей способны брать на веру неадекватные россказни? Или неадекватны как раз те, кто замечает очевидную ерунду?
Разумеется, группа поработала мастерски, но ведь в ладно скроенной картине заговора есть явно слабое место, а именно: любая проверка доказывает, что Освальд был террористом-одиночкой! Все обвинения в адрес властей о сокрытии заговора опровергают друг друга.
Но никто в мире не пытался найти истину в ворохе головокружительных сенсаций. На каждого из нас есть свой уровень мистификации. Толпе нравится верить в таинственность, мистические расклады, потусторонние силы и заговоры всемирного значения. Иначе жить неинтересно.
Именно поэтому основную роль в создании легенд играют статисты: журналисты, свидетели, публика, Если общество удаётся обратить в веру, заставить проникнуться идеей, то эффект достигается потрясающий — на сотню лет вперед.
Не сложно разрушить до основания реальный массив. Сложнее выстроить убедительный и достоверный фантастический мир, но если есть желание в фантазии верить, это удаётся.
А привкус тайны можно придать любому событию. Если в тюрьме сидит мелкий воришка, но на тюрьму падает метеорит, кто-нибудь всегда блестяще докажет, что ЦРУ (или «Моссад» вместе с КГБ) имеет в наличии технику, способную влиять на траекторию полёта небесных тел. И при всех уверениях, что метеорит рухнул случайно, народ будет покачивать головой: ой, не так все просто. Так что версии сами родятся.
* * *
Одна из схем поставки дезинформации известна с давних пор.
Человек делает заведомо ложное заявление. Заявление подхватывается и разносится по всему свету. В зависимости от целей лжи, создаются даже целые религии.
Позже выясняется, что человек откровенно солгал, он даже сам признаёт собственную ложь, однако круги расходятся всё шире и шире. Адепты не обращают внимания на признания автора.
Тот может долгие годы каяться в том, что выдумал сказку ради заработка или славы, однако верные поклонники не верят в саморазоблачения.
Признания в выдумке мешают адептам новой веры? Тем хуже для признаний!
Практика классическая. В двадцатом веке наиболее известен Лобсанг Рампа, обнаруживший трёхметровые тела атлантов в тибетских пещерах и распознавший третий глаз у людей, постигших истину. И хотя сам Лобсанг Рампа оказался английским журналистом, в жизни не выезжавшим не только в Тибет, но и в Азию, его признания в шутке и выдумках ради зарабатывания денег, уже никто не слушает.
Можно вспомнить и великого мистификатора девятнадцатого века Лео Таксиля, и прекрасного фантаста Карлоса Кастанеду, создателя изумительного образа мудрого Дона Хуана, причудливо трансформированного из сторожа захудалой гостиницы, в которой Кастанеда работал портье, выдумывая по ночам описания весёлых и безумных опытов.
Кастанеда даже не подозревал, что его юмористические откровения станут настольными книгами целых поколений (между прочим, умный Карлос Кастанеда сам в жизни не пробовал ни ядовитых наркотических грибов, ни слабых наркотиков. Даже не курил!).
* * *
Ночной портье Карлос Кастанеда сочинял юмористические рассказики, героем которых он вывел старика-сторожа Хуана — человека не пьющего даже пиво, некурящего, никогда в жизни не принимавшего наркотики. Кастанеда придал персонажу черты, которые были настоящему Хуану совершенно несвойственны, создал антипода с единственной целью — рассмешить почтеннейшую публику. Рассказики публиковал за гроши в местном журнальчике. До тех пор, пока умный приятель не посоветовал Кастанеде переработать юмористический цикл с героем-алкоголиком в серьёзные эзотерическо-астрологические исследования.
Талантливый Кастанеда совету внял, к тому же вспомнил анекдот о тёще, поевшей грибов (анекдот международный, несмотря на то, что в какой-нибудь Аргентине, грибами не увлекаются — просто там народ воспринимает смысл байки как отравление тёщи наркотиками). И выдал на-гора десяток толстенных томов, за обладание которыми почитатели драки у прилавков устраивали.
И попробуй шепни им про то, что Кастанеда сам неоднократно признаётся в подлоге. Может быть, совесть заела, а может быть, предохраняясь от возможного вздорного суда: мол, я, Карлос Кастанеда, неоднократно публично саморазоблачался, признавая, что ядовитыми грибами не питался, в волка не превращался, Дона Хуана выдумал ради шутки…
