Баркли объявляет о кончине Кеннеди. Голос его дрожит. Он бледен. Бледны и репортеры. Никто не догадывается, что речь идет о грандиознейшей афере.
А потом Баркли пишет мемуары. И ничего не рассказывает о том, что чувствовал, увидев рану, как выглядела операционная, кого в ней заметил, что хирург сказал. Провал в памяти.
Тем не менее, есть у него в мемуарах описания гонки к больнице, возни со снимками, момента выхода к журналистам. С подробностями, деталями, указанием времени. А вот мёртвое тело пациента личный врач не видел, оказывается.
Прочитав у Виктора о Баркли, я поразился, неужели никто не удосужился мемуары врача-адмирала изучить?
Вернувшись в Москву, открыл их и ахнул. Вот он — план больницы. Коридор, ведущий к операционной, — длинный и широкий, с красным паласом по всей длине.
В трёх метрах от входа в вестибюль в сторону отходит боковой коридорчик, ведущий к рентгенкабинету. Он тоже длинный, поворачивает несколько раз, затем снова выходит к операционной. На планах больницы присутствует. Указано, что покрыт зеленым ковром.
А вот как у Баркли написано про выход к журналистам: «Каждый шаг дается тяжело — как будто бы под ногами не пружинящая зелень ковра, а затягивающее болото».
А теперь соображаем! К хирургическому отделению, где лежит тело покойного, ведёт коридор с красным покрытием. Зелёный ковёр лежит в другом коридоре, ведущем от рентгенкабинета.
Так зачем Баркли, вместо того чтобы прямо из операционной ринуться на встречу с журналистами, пошёл круговым путём, в три раза более длинным?
Нечаянные слова о зелёном ковре показывают, что лечащий врач президента, ближайший к его телу человек, покойника не видел.
Надо отдать адмиралу должное. В кампаниях выливания грязи он участия не принимал, вспоминал о деле крайне неохотно, журналистов сторонился до конца дней своих, всячески показывал, как ему ловчить неприятно. Да и мемуары коротенькие, про Кеннеди совсем чуток, сквозь зубы, без сенсационных показаний, больше пишет про свою военную молодость.
Главное даже не в том, что лечащий врач президента не присутствовал при кончине и не видел тела. Главное в том, что про момент смерти Кеннеди не пишет никто. Ни в одной книге, ни в одном репортаже. Никто, нигде и никогда не рассказывает о том, как на его глазах Кеннеди издал последний вздох и успокоился навеки. Более того, никто и никогда в воспоминаниях не упоминает, что лично перевозил тело на аэродром, переодевал, укладывал в гроб.
Рассказ шофёра о том, как президент любил снять туфли при долгих утомительных поездках в автомобиле, есть, а повести о том, как его везли в последний раз, нет! И так в каждом отчёте.
В всех мемуарах рассказывается, как их автор узнал о смерти президента от такого-то человека. Ни у одного автора не говорится о том, как Кеннеди испустил дух на его руках.
Однако никто в факте кончины не сомневается. Неплохо ребята поработали, надо признать. Элегантно.
8.6. Просчёты
В жизни всегда есть место ошибкам. Я, к примеру, однажды прокололся в беседе с любимой тёщей, ловко — сказался её профессиональный опыт! — распотрошившей мою легенду об одном вечернем приключении (тот, у кого в жизни не случались мелкие, ничего не значащие авантюры, пусть первым кинет в меня камень. Да и к Наталье Петровне претензий не имею — женщина она замечательная, и люблю я её искренне).
Виктор ошибкам и просчётам тоже уделяет много внимания. Иногда диву даёшься, как же не заметили вопиющего прокола.
Мне тоже доводилось изучать психологию. Но до сих пор в голове не укладывается, каким образом сотни миллионов людей могут брать на веру идиотские россказни о томящихся в подземных пещерах пятиметровых гигантах-атлантах, инопланетных захватах шофёров междугородных автобусов и иной подобной чепухе.
Впрочем, снова и снова лезут в голову сомнения: может быть, те, кто в чепуху верит — как раз адекватны нашему миру? Может быть, это я неадекватен, раз посмеиваюсь, когда мне с волнением в голосе рассказывают о том, как йоги умеют проходить сквозь стены и копаться в чужих мыслях? И на раз замечаю нелепицы в версиях дела Кеннеди?
В ходе нашей последней беседы, когда речь зашла о начале операции, Виктор заново переживал те минуты, когда казалось, что любой недочёт вскроет задуманную аферу.
Да, они ещё не представляли себе, что такое психология толпы и как легко ею управлять. К тому же уверить всех, что за четыре года с момента покушения погибли двадцать пять свидетелей, тогда как не погиб никто, загипнотизировать мир баснями о мафиози, шпионах и инопланетянах… Непросто им было, конечно. Иногда рисковали. Иногда допускали просчёты.
* * *
На семнадцатой странице третьего тома сборников комиссии Уоррена опубликована схема с трудновыговариваемым названием «Местоположение лиц, находившихся в радиусе десяти футов от президента Кеннеди на момент покушения». Отдельными кружочками на схеме обозначены сам президент, Жаклин, губернатор Коннали с супругой, шофёр Грир, охранники Хилл, Келлерман и Дан Остин. Ниже приводится список этих же лиц. Фамилии шофёра и охранников подчёркнуты. Ещё ниже пометка — «вызвать в качестве свидетелей».
В том же томе, на странице сто первой, показаны позиции охранников президента при проезде кортежа по Далласу. Список сделан на бланке секретной службы, то есть организации, на которую с момента убийства президента Линкольна возложена защита жизни главы страны от посягательств. В первой десятке вновь фигурируют Хилл, Келлерман, Грир и Остин.
Далее, в нескольких томах опять неоднократно встречаются фамилии Хилла, Келлермана и Грира — в материалах допросов свидетелей, в показаниях, в следственных экспериментах, в описании последующих действий и так далее. Все трое часто упоминаются в книгах о покушении, все трое давали интервью, публиковали мемуары, позировали фотографам.
Имя Дана Остина из последующих материалов исчезает. Его фамилия ни разу не встречается в официальных выводах комиссии. Его, в отличие от остальных, забывает упомянуть Манчестер в фундаментальном труде «Смерть президента» (The Death of a President). Остина не вызывали на допросы, его не мучили журналисты. Его нет ни на одной фотографии. Его не вспоминают в книгах, в статьях, в интервью. Его нет нигде. Исчез.
И если бы не схема на семнадцатой странице третьего тома да не список охранников на сто первой, о Дане Остине никто бы и не слышал.
Хотя Дан Остин на одной фотографии всё же появился. Точнее, появилась его нога.
Президентский «Линкольн» сзади был оборудован металлическими поручнями и подножками для охранников.
После выстрелов шофер нажал на газ. Четырёхтонная машина резко набрала скорость. Клинт Хилл, стоявший слева, успел в неё запрыгнуть. А вот Дан Остин, бежавший справа, упал на багажник, пытался удержаться, но сорвался. В последнюю секунду Жаклин выбралась с сиденья на задний капот и протянула руку. Остин за неё ухватился и перевалился внутрь, упав на пол.
