В-третьих, признаюсь, скука замучила. Мне предстоит просидеть в этом затхлом городишке (тоже мне, столица великой португальской империи) ещё дня три. Так чем же, как не завершением начатой покойным супругом книжки, должна заняться новоиспечённая вдова?
Возможно, есть и четвёртая причина. Мой супруг был жутким скрягой. Когда он, возвращаясь из командировок, тщательно пересчитывал банкноты и заботливо складывал их в особую шкатулку, становилось противно даже наблюдать за его жадностью.
Ведь у Вадима и мысли не проскакивало, что во время его отсутствия мне приходилось каждую копейку считать. За годы совместной жизни он подарил жене драную телогрейку из облезлой выдры да старый видеомагнитофон (да и тот не подарил, а притащил со старой квартиры, так и оставил, забыв продать, наверно). Всё остальное покупала я и только я. Вот теперь, если удастся рукопись сбыть как литературное произведение, то верну часть затраченных на этого скупердяя денег. Остальное попытаюсь объяснить ниже.
Надеюсь, ни у кого не останется сомнений в том, что описываемые Вадимом события не имеют ничего общего с реальностью. Уверена, что проверять факты никто не станет. Люди не любят копаться в старых газетах и изучать доклады комиссий и комитетов. Никому и в голову не придёт сверить цифры, даты, фамилии, приводимые Вадимом в своих выкладках.
В заключение, позвольте выразить сожаление по поводу вчерашнего пожара в здании вашего банка на Манежной площади. Не сомневайтесь, этот пожар не имеет ничего общего с делом Кеннеди: ведь Вадим пишет в одиннадцатой главе своего отчёта, что копию досье Фуэнтеса он у вас не прятал, хотя об этом подумывал. Но вы же должны понимать, что на всякий случай необходимо предпринимать меры предосторожности.
Итак, перед вами написанное мною сегодня продолжение. Оно не длинное. Конечно было бы проще, если бы усопший мой супруг не успел выслать вам свои рассказики, да что поделаешь. Коль выслал, то выслал. Поэтому, читайте продолжение и наслаждайтесь авантюрным романом, а не изложением реальных событий.
Остаюсь, искренне ваша,
Мари Веселова, вдова Вадима Шмакова.
Часть вторая 2. Прикосновение
Москва. Декабрь 1991 года.
— Придётся ещё немного потерпеть.
— Я понимаю. А иначе нельзя?
— Нет, наверное. Но тебе же привычно, в конце концов.
— Да, только не менее тошно.
— Что делать. Обещаю, что в последний раз.
— То же самое вы сказали, объясняя, почему я обязана влюбить в себя Стаса.
— Ну, не надо только утверждать, что ты тогда очень сопротивлялась.
— Потому что перспективы вы обрисовали заманчиво. Стаса ожидала командировка в Индию, а по возвращении в Москву был обещан немедленный развод. На это и купилась.
— Мари, в Индии ты провела далеко не самые плохие годы жизни. Стас в качестве мужа не такая уж высокая плата за отрыв на шесть лет от тусклой советской действительности и возможность купить пару кооперативных квартир.
— Вы никогда не замечали, что вы всегда говорите абсолютно верные вещи?
— Это плохо?
— Нет, просто тошно иногда.
— Я же прошу тебя немного ещё потерпеть. Совсем немного.
— А нельзя ли кого другого? Ну, не нравится мне этот очкарик с ямочками на пухлых щёчках. Не выдержу. Противно ведь. Обрюзгший медведь-коала.
— Нельзя, Мари. Он не мальчик, который клюнет на юную рыбку, умело виляющую хвостиком. Ему нужна жена надёжная, серьёзная, углублённая в тайны мироздания. Не финтифлюшка в платьице с рюшечками.
— Только не говорите, что раз я жила в Индии, значит должна чтить санскрит и полуголых факиров. Вы не представляете, как меня эти индийские заунывные напевы достали.
— А… Спасибо за идею. Йога! Ты любишь йогу, ты занимаешься йогой. Ты даже уроки йоги даёшь. Учеников мы тебе найдём, ты только сама немного тему подучи. Да, замечательная идея. Ты молодец. Я тебе ещё подругу найду, с которой ты будешь каждый вечер общаться по телефону, решая вопросы кармических перевоплощений. Код разработаем вместе. «Высшие силы» — это я, «левитация» — командировка Вадима, и так далее. Имя придумай для подруги сама, ладно?
— А что тут придумывать — Ирина. Была такая бухгалтер в торгпредстве. Ведьма и мегера. Вот теперь станет моей лучшей подругой. Звонит пусть попозже. Вдруг муж заснёт, пока мы с Ириной будем карму обсуждать, хоть на одну ночь от него и избавлюсь.
— Ты так говоришь, будто я тебя вынуждаю невесть чем заниматься.
— А подкладывать меня под Стаса, а теперь под Вадима, как называется?
— Называется это спецоперацией, проводимой в связи с насущной необходимостью. Никто о тебе дурно не думает.
— И на том спасибо.
Часть вторая 3. Легенда
Виктор, описывая первую встречу с Макконом, бледнеет, когда задает риторический вопрос, а что бы случилось, попади в лапы КГБ полная запись речи Маккона, определяющая стратегию и раскрывающая суть дела Кеннеди.
В том-то и дело, что ничего бы не случилось. В том-то и дело, что Маккон, Джонсон, Роберт Кеннеди были не столь глупы, какими их себе представляли Виктор и Вадим.
Можно ли скрыть тайну высшего уровня? Такую тайну, разоблачение которой вызовет падение в бездонную пропасть, приведёт к развалу страны, уничтожит существующий мировой порядок?
Скрыть можно. Напрячь все силы, поставить надолбы и противотанковые ежи, раскидать груды лжи, запрятать правду, позволяя, ради пущей убедительности, выуживать редкие её крупицы.
Однако, однако, однако…
История переполнена рассказами о разведчиках, неумолимо проникающих в крепость противника и изнутри обрушивающих неприступные твердыни. Ослики, нагруженные мешками с золотом, неизбежно вскрывали ворота. Смазливые девочки проникали в шатры вражеских полководцев и преподносили на усладу богам отрезанные головы очарованных неприятельских вождей. Пьяная болтовня в таверне, неловкое замечание в парикмахерской, неаккуратно брошенная на столик бумажка… Да мало ли, сколько и каких зацепок радостно выхватывали подземные кроты, ни на секунду не перестающие обнюхивать каждый миллиметр пространства в надежде ухватиться за едва заметный кончик ниточки, которая, после долгих блужданий по запутанным лабиринтам, приведёт к раскрытию тайны.
Любой секрет раскрывается, если есть достаточное финансирование и желание откликнуться на вызов противника, задающего, казалось бы, непосильную загадку. Эта аксиома придумана не моим папой, но от этого она не становится менее верной.
Исследователю легко увидеть, что в деле Кеннеди в реальности погибали не те свидетели, о которых наперебой кричала каждая газетёнка. Легко понять, что кто-то раздувал несуществующий заговор. Легко разогнать дымовую завесу наносной болтовни вокруг пропавшего черепа или взвода стрелявших по президенту снайперов.
