Из полей все еще доносились песни усталых косарей, устраивающихся на ночлег. В ложбины лугов уже воровато пробирались первые туманы, принося с собой прохладу после жаркого сенокосного дня.
Катерина робко постучала.
– Да? – Александр распахнул дверь, торопливо застегивая непослушные пуговицы на рубашке.
Катерина, глядя в пол, осторожно поставила поднос на стол и собралась уходить.
– Постой…
– Лучше пойду.
– Все же хотел спросить тебя – неужели у меня нет никакой надежды?
– Надежды?
– Я совсем не нравлюсь тебе?
– Почему же? Нравишься.
– Что же ты тогда не пришла? Получила мою записку?
– Получила.
– Почему же тогда не пришла ко мне в десять часов к пруду? А вместо этого пошла на праздник – я встретил тебя там.
Катерина не отвечала.
– Что я не так сделал? В чем ошибся?
– Ни в чем.
– Так что же? Почему?
– Я не умею читать, – сквозь слезы выдавила Катерина и бросилась к двери.
– И только-то? Я не знал! Ты поэтому не пришла? Да? – обрадовался Александр.
Катерина обернулась и робко кивнула.
– Я хотел сказать тебе… я люблю тебя, – это и написал в письме! Я это понял тогда, у речки! А ты?
– Да.
– Правда? Не могу поверить!
– Да!
– Выйдешь за меня?
Катерина замялась.
– Я не могу.
Александр опешил:
– Отчего же? Катя, родная моя?
– Не могу, – Катерина выбежала из флигеля, еле сдерживая рыдания. «Как ему сказать про поцелуй? А что, если не поверит? Как объяснить, почему после всего осталась в усадьбе? Скажу – и что сделает? Поссорится с Николаем? Уедет и потеряет свое место? За что ему такая любовь?»
Утром Александр бросил камешек в окно детской. Катерина выглянула и, накинув на плечи шаль, вышла на крыльцо. Его волосы были взъерошены, под глазами синело.
– Я должен поговорить с тобой, Катя.
– Но вчера…
– Ты действительно любишь меня, как сказала мне?
– Да.
– И не хочешь выйти за меня?
– Прости меня.
Александр не сдавался:
– Может, это потому, что ты не знаешь меня? Или думаешь, что обманываю и не женюсь на тебе, потому что ты крестьянка? Так послушай: когда мне исполнилось пять лет, мать моя умерла, и отец женился на другой. Мачеха нас сразу возненавидела, меня и брата, а отец колотил всех без разбору. Я только и ждал дня, когда уеду оттуда. И еще решил, что не хочу стать как отец. Не хочу быть купцом. Никогда не вернусь туда. Поэтому я здесь. Все построю заново, всю жизнь. И для этого мне нужна ты, понимаешь?
– Я? Именно я?
– Что же не так? Ты засватана?
– Нет, совсем нет!
– Почему же мучаешь меня?
– Прости меня, прости!
– Ты скучаешь по родителям и хочешь вернуться домой?
– Нет, ни за что не хочу возвращаться, я там чужая.
– Тогда выходи за меня. У нас будет своя семья. Ты никогда больше не почувствуешь себя ни чужой, ни одинокой. Я позабочусь о тебе. Ты согласна?
Катерина помолчала.
– Если ты уверен, что готов любить меня до самой смерти и никогда ни в чем не упрекнешь…
– Да!
– Тогда да – согласна.
– Господи, как я счастлив! Я должен всем рассказать! – Александр поцеловал Катерину в лоб и, чуть помедлив, неловко, бережно прикоснулся к ее губам. Катерина потянулась к нему, прильнула. Его губы были мягкими, нежными, по-мальчишески робкими. Катерина затрепетала в ожидании, но Александр еще раз осторожно, невесомо поцеловал ее и отстранился:
– Как я счастлив, одному Богу известно, – прошептал он.
«Да, это правильно – страстно целоваться до свадьбы грешно», – успокоила себя Катерина. Ее неприятно кольнуло воспоминание о горячих поцелуях Николая.
– Постой, а как же Вера? – опомнилась Катерина.
– Вера?
– Я думала, у вас с ней чувства, ты нравишься ей.
– Что ты! Вера и Петр давно влюблены друг в друга, но не могут в этом сознаться, боятся скандала: она дворянка, а он бывший крестьянин, потомок крепостных. Петр Петрович мне друг и доверил свой секрет. Поэтому Вера так ласково со мной разговаривает.
– Я тоже сохраню этот секрет.
– Ты самая чистая, невинная девушка на всем белом свете!
Николай с Александром стали приятелями. Николай мог запросто вечерком зайти во флигель с бутылкой вина. Оба начитанные, хорошо знали Москву и, несмотря на разницу положений, нередко бывали в одних и тех же местах. Общей у них была и любовь к Катерине, но об этом Александр не догадывался. Николаю же это обстоятельство нисколько не мешало дружить с Александром и даже привязаться к нему.
Этим же утром Александр вместе с Николаем поехал объезжать владения.
Поля стояли серо-желтыми от сухого распластанного по ним сена. Бабы, подоткнув исподние юбки, ворошили прелую траву деревянными граблями. Мужики вдалеке косили, время от времени останавливаясь и смачно поплевывая на мозолистые руки. Сладко пахло сухостоем.
– А я на Кате женюсь! – гордо заявил Александр.
– Быстро же ты, – изумился Николай, не заметив, как съезжает с межи в поле. – Поздравляю.
Николай подумал: «Ведь совсем недавно Катерина и Александр обижались друг на друга. Как же они так быстро все сладили? Когда?»
«Господи, за что ему? Ему, а не мне?» – думал Николай, пряча за улыбкой гримасу отчаяния.
– Счастливчик… И когда же свадьба?
– Я бы прямо сейчас! Но сначала письмо отцу написать надо – благословение получить.
– Да, это правильно.
– Вот хочу земли у вас под хутор купить, десятин тридцать. Я все обдумал – в Крестьянском банке ссуду возьму.
Николай усмехнулся:
– Ты и место уж, наверное, присмотрел?
– А то как же! Между Берновом и Павловским, на высоком берегу, где переправа. Продадите?
– Почему ж не продать? Другому бы подумал. А тебе – бери!
«Черт! Вейте, вейте свое гнездо у меня под носом! Так мне и надо! Хотел благородства, чтобы все было правильно, – и вот!»
Пожали друг другу руки.
– Сюрприз для Кати будет!
– Что же, здесь корни пустишь?
– Мне нравится – места в округе особенные!
