Петр не берет ее руку.
– Рад, что вы назвали себя. Хочу взглянуть на некоторых младенцев. Покажите мне график их режима кормления.
– Ну, у нас нет графика. Просто мы кормим их, когда можем, и тем, что у нас есть. Еды всегда не хватает, и мы кормим самых сильных. Они шумят больше всех, – хихикает она.
Петр подходит к ближайшему ребенку, лежащему без движения на одеяле. Он одет в просторный тонкий комбинезон, глаза запали. Ребенок не реагирует, когда врач берет его на руки. Петр подносит ребенка к столу, вокруг которого сидели три женщины, отодвигает их кружки в сторону, осторожно кладет ребенка на стол и начинает осматривать его. Силка стоит рядом.
– Какой возраст этого младенца? – (Женщины обмениваются взглядами, не желая говорить.) – Ирина Игоревна, я спрашиваю: сколько ему месяцев?
– Не знаю, мы просто присматриваем за ними днем, когда их матери работают. Их слишком много, чтобы знать всех, а нас только трое, – говорит она, махнув рукой в сторону других.
– Этот ребенок голодает. Когда вы кормили его в последний раз?
– Мы собирались дать ему что-нибудь пару часов назад, но вряд ли он стал бы есть, – отвечает Ирина.
– Силка, положи его в кроватку.
Силка берет малыша и осторожно кладет его в кроватку. Петр подходит к следующему ребенку и тоже осматривает его. Он больше не задает вопросов нянечкам. Силке передают и этого ребенка.
После быстрого осмотра всех больных детей семь из них уложены рядком в две кроватки.
– Вы двое, – говорит Петр двум нянечкам, – оденьтесь, заверните каждая по два ребенка и пойдемте со мной. Силка, можешь взять еще двоих, пожалуйста?
Он берет оставшегося ребенка, засовывает себе под пальто и выходит из барака вместе с Силкой и двумя нянечками.
Вернувшись в родильное отделение, врач устраивает троих детей на одной койке, четырех на другой. Взмахом руки он отпускает нянечек, которые поспешно ретируются.
К койкам подходят Татьяна и Светлана и рассматривают детей.
– О господи, что с ними стряслось?! – причитает Светлана.
– Кто-нибудь знает, где бы нам достать молока? – спрашивает Петр.
– Я выясню это. Присмотрите за ними, а я скоро вернусь, – говорит Татьяна и, хватая свое пальто, выходит на двор.
– Светлана, попробуй найти врача Елену Георгиевну и попроси ее прийти сюда.
– А мне что делать? – спрашивает Силка.
– Ну, я бы сказал, ты сделала уже достаточно, – с усмешкой произносит он. – Возьми карточки и запиши то, что я тебе скажу, о каждом из этих бедняжек. Мы не знаем их имен, так что будешь называть их: ребенок первый, ребенок второй и так далее.
Когда Силка с картами и ручкой проходит мимо единственной роженицы в отделении, женщина негромко окликает ее:
– Что там происходит?
– Все хорошо, просто там больные дети. Не волнуйтесь, мы собираемся позаботиться о них.
Петр заворачивает первого осмотренного ребенка.
– Ребенок номер один, – говорит он. – Мальчик. Сильное истощение, повышенная температура, инфицированные укусы клопов, возможно, глухота. Возраст: от четырех до шести месяцев, трудно сказать.
Силка быстро записывает комментарии под строкой «Ребенок № 1». Толстым карандашом она осторожно наносит на лоб младенца цифру 1, отгоняя от себя воспоминания о собственной постоянной метке.
Они слышат, как открывается дверь, и звучит голос:
– Ох, Силка, что ты еще натворила?
Светлана вернулась с Еленой. Почти сразу вслед за ними вбегает Татьяна, неся коробку с детскими бутылочками, наполовину наполненными молоком кормящих матерей.
Петр посвящает Елену в свои проблемы. Она немедленно берет на руки ребенка и раздевает его для осмотра.
– Пусть это будет номер три. Силка, у меня сейчас номер два, – сообщает Петр.
Татьяна со Светланой занялись нагреванием бутылочек, погрузив их в тазик с горячей водой. Елена предупреждает их, чтобы не давали грудничкам сразу много молока. Чтобы дети выздоровели, их надо кормить понемногу и часто. Новоиспеченная мать, чей ребенок крепко спит, предлагает свою помощь в кормлении, и у нее на руках оказывается чужой ребенок.
Когда заканчивается рабочий день, в отделении появляются семь обеспокоенных матерей, которые ищут своих детей. С ними разговаривают Петр и Елена, уверяя матерей, что не винят их в том, что их дети оказались в таком состоянии. Им велят остаться на ночь в отделении, еду им принесут, и их научат, как кормить детей каждый час – небольшими порциями.
Появляются медсестры на ночную смену. Татьяна отсылает их прочь, говоря, что останется на ночь. Силка просит разрешения тоже остаться.
* * *
В течение следующих нескольких недель руководство детским бараком претерпевает изменения. Прежний штат заменяют сиделками, выбранными Петром и Татьяной. Введена система записи состояния каждого ребенка. Петр вменяет Силке в обязанность посещение барака раз в неделю для выяснения того, нуждается ли кто-нибудь из детей в медицинской помощи. Вопреки уверенности Петра в том, что эти дети важны для системы как будущие работники, Силка думает, что расходы на них могут считаться излишними. Она подозревает, что все они, медики, из-за этого рискуют понести наказание, но знает, что будет бороться за жизнь этих младенцев.
Однажды поздно вечером, когда они лежат в постели и солнце еще стоит высоко в небе, Силка спрашивает у Йоси:
– Думаешь, это мое призвание?
– Что ты имеешь в виду? – переспрашивает Йося.
Силке трудно высказать свои потаенные мысли. Она тревожится, как бы еще что-нибудь не открылось, не выплеснулось из нее. Йося выжидающе смотрит на нее.
– Может быть, мне и не суждено самой стать матерью, но я смогу помогать тем, кому суждено?
Йося разражается слезами:
– О-о, Силка, кажется, я беременна.
Глава 14
Разбуженная храпом, Силка встает, стягивает с Йоси одеяло и осторожно ощупывает ее вспухшее тело, укрытое грудами одежды. Потом снова натягивает одеяло под подбородок подруги.
– Когда ты заподозрила? – спрашивает Силка.
– Не знаю, может, месяц назад. Немудрено потерять счет времени в этом Богом забытом месте.
– Йося, я почувствовала толчки ребенка. У тебя уже большой срок. Почему ты не сказала раньше?
Тело Йоси сотрясается от рыданий, она вцепилась зубами в одеяло.
– Я боюсь, Силка, боюсь. Не кричи на меня.
– Ш-ш-ш, потише. Это не я кричу.
– Что со мной будет? – Силка замечает, что Йося бросает взгляд на топчан, на котором раньше спала Наталья. – Ты должна мне помочь, Силка.
