– Вот они! Вот! – заорал мужичонка, тыча пальцем в меня и в Льяшу. – Я ж вам говорил! А вы мне не верили! Это он ее! Он!
– Трой? – отмахнувшись от мужичонки, Рар уставился мне в лицо.
– Это не я! – выдавил я из себя излюбленную фразу всех преступников. – То есть, перед тобой-то, конечно, я нахожусь, но Льяшку не убивал. Меня самого тут чуть не прикончили, – я покосился на мужичонку. – Даже не представляю, как этому дрыщу удалось мне так по голове засветить. Наверное, потому, что я в этот момент наклонился.
– Да ты только послушай его, Рар! – заголосил негодяй (в том, что это был именно он, у меня даже сомнения не возникло!). – Сейчас он тебе расскажет, что и енотиху эту я замочил!
Именно это мне и хотелось сказать! Но вместо того я резко бросил:
– Руки свои покажи!
От неожиданности мужичонка повиновался. Протянул вперед свои ладони. Покрасневшие, опухшие от ожога, покрытые сажей. Правда, тут же опомнился и спрятал их за спину. Но что я хотел, то уже успел увидеть: знатно его по ручонкам шарахнуло, когда он амулеты с меня попытался снять. Я снова перевел взгляд на Рара.
– Трой, так что…? – спросил он, игнорируя негодяйские вопли о том, что надо срочно меня вязать, как особо опасного.
– Давай, я свою версию тебе расскажу? – предложил я. – Только не здесь, желательно. А ты потом сам уж решай, что. Это дело очень запутанное. Льяшка в нем просто как случайная жертва под раздачу попала.
– Ладно! – Рар развернулся к негодяю, продолжавшему исполнять свои пляски мстителя, и рявкнул на него: – Стен, или ты сейчас сам заткнешься, или я тебе помогу! – потом перевел взгляд на медведей: – Ребята, проводите Троя в участок. Я за вами следом, только огорожу сейчас место преступления, чтобы никто не смог сюда больше сунуться до приезда экспертов.
11
Рар мог на вполне законном основании придраться ко мне за то, что я без спроса сунулся на его участок. Мог меня оборвать на середине моего подробного рассказа, начинающегося с пропажи волков, заявив о бабкиной некомпетентности (я-то знал, что это не так, но уже упоминал об отношении официальных властей к вольным колдуньям! И сам был когда-то грешен, подвергая сомнениям бабкины выводы!). Мог, в конце концов, просто мне не поверить! И сразу отконвоировать меня в район, где бы мною занялись спецы по внутренним расследованиям. Но ничего из вышеперечисленного он делать не стал. Бесстрастно запротоколировал мои показания, в процессе их получения сунув мне пузырь со льдом, чтобы я его к голове приложил. Потом налил нам по чашке чая. И лишь после того, как мы его выпили, Рар наконец-то заговорил:
– Я в курсе, что ты в этом деле что-то нащупал. Понял, еще когда ко мне Стеша прилетала от твоего имени, чтобы списки пропавших попросить. И ждал, что ты новостями поделишься. Да только при других обстоятельствах!
– Прости, – теперь мне оставалось только раскаиваться в том, что я решил действовать тайком от него: нас двоих этому Стену вряд ли удалось бы заманить в расставленную ловушку. – Хотелось, чтобы эти новости были максимально проверенные.
– Допроверялся! – с сарказмом фыркнул Рар. Помолчал, явно что-то обдумывая, потом спросил: – И что мне теперь с тобой делать? По-хорошему, дать бы тебе фору, чтобы ты успел как можно больше веских доказательств по этому делу собрать. Но, сам понимаешь, что я тебя под подписку отпустить не могу, так как речь идет о тяжком преступлении.
– Спасибо, что хотя бы подумал об этом. Значит, ты веришь, что я Льяшку не убивал?
– Ну, по голове тебе явно кто-то третий врезал, не Льяшка и не ты сам. Этот факт тебе косвенное алиби обеспечивает. Так что… Решено! – Рар поднялся из-за стола. – Если есть алиби, пусть даже косвенное, то будем арбитраж созывать. Ты отдохни пока, я этим займусь. К рассвету все будет готово.
В камеру он меня запирать не стал, оставил тут же, в кабинете. Дверь, правда, замкнул, уходя, но при желании я и через окно мог шутя ускользнуть. Однако даже пытаться не стал, вместо этого вытянувшись на жесткой служебной кушетке. Голова была тяжелой, как от предыдущей бессонной ночи, так и от встречи с дубинкой. И я вполне здраво рассудил, что ничего существенно уже не изменится, если я позволю себе пару часов просто полежать неподвижно. Может быть, даже и вздремнуть. Как раз успею, пока там Рар отправит курьера в Погудовку, в ближайшее село, да пока оттуда приедет тамошний участковый Лакнаф, вызванный быть арбитром. Арбитраж… Если у двух участковых возникали какие-то спорные вопросы с законом, то они в таком случае вызывали третьего, призванного их рассудить. Так что в нашем случае Рар, наверное, нашел удачное решение проблемы: откровенно не нарушая законодательство в присутствии сопровождавших его свидетелей моего задержания, все-таки добиться для меня временного освобождения под давлением косвенного алиби. Давлением, надо заметить, весьма-таки слабым. Да и чтобы арбитра вызывали в случае особо тяжкого преступления, я тоже раньше не слышал. Но если Лакнаф окажется ко мне столь же лоялен, как и его коллега Рар, то на рассвете я буду свободен на вполне законных основаниях. И, не шарахаясь от каждого прохожего, смогу попытаться выяснить, не было ли других сообщников у колдуна. Потому что если мои первоначальные предположения насчет Льяшки и заведенного ею любовника оказались неверны, то кто-то же заманил ее в Веселовку, чтобы убить! Зная, что я тоже скоро здесь окажусь и не смогу пройти мимо развешенных лоскутков. Где она начала свой сегодняшний запой, откуда ее сманили? И кто, наконец? Точно не Стен, потому что на такого дерганого замухрышку она бы даже очень пьяная не взглянула. То есть, даже уже в таком состоянии, когда бы уже и ходить не могла, а до этой стадии она сегодня не дотянула. Не успела, своими ногами добравшись до места своей погибели. Значит, либо Стен кого-то нанял, чтобы подстроить мне эту ловушку, либо кто-то по доброй воле ему помогал. Это был вопрос, которым стоило заняться вплотную и не откладывая. А потом, уже при содействии Рара, припереть к стенке самого Стена. Пусть-ка он для начала докажет свое алиби на момент Льяшкиного убийства и вообще объяснит, зачем его средь ночи в те кусты понесло. А через все это мы уже плавно выйдем и на изначальный вопрос о его содействии иномирскому колдуну, и не в чем-нибудь, а в похищении людей! Дальше мне, возможно, снова предстоит выйти за рамки закона, чтобы каким-то образом организовать встречу этого Стена с Ягой. Но так далеко я пока в своих мыслях не забегал, потому что моя голова все еще продолжала мне высказывать разными способами, как она дубинку не любит. Поэтому пока что оставалось только лежать и ждать, отложив все переживания на потом.
Рар справился даже чуть раньше обещанного: кукушки еще не объявили рассветный час, как я уже услышал шаги на крыльце. Вместе с тихими голосами: похоже Рар, не теряя времени, уже все излагал прибывшему коллеге Лакнафу, участковому из Погудовки. И излагал весьма подробно, поскольку они оба задержались в приемной, не торопясь на меня взглянуть. Но я, тем не менее, решил, что хватит уже мне разлеживаться. Сел. Осторожно коснулся своей головы. И сразу понял, что Яга меня не иначе как и от таких нападений сзади заговорила. Ну или, по крайней мере, от их последствий, потому что и голова уже так не болела, и длинная рубленая рана на затылке уже прочно сомкнула свои края. Судя по ней, этот замухрышка Стен меня вовсе не оглушить, а убить собирался! И не дубинкой совсем, а каким-то более серьезным оружием, вроде топора. Но ему помешали амулеты, которые он не смог с меня снять. А судя по скорости заживления раны, через пару часов мне уже и предъявить будет нечего своим коллегам в подтверждение того самого косвенного алиби, которое мне сейчас так нужно! Так что я решил ускорить нашу встречу и направился к двери.
